Традиционно принято выделять четыре стадии позитивизма: первый, второй, неопозитивизм и постпозитивизм. В первую же стадию позитивизма, которая, по сути, и есть подлинный позитивизм, помимо О. Конта традиционно включаются Дж. Ст. Милль и Г. Спенсер. Однако, если обратиться к работам Спенсера, то оказывается, что он был очень удивлён, когда увидел себя причисленным к последователям Конта, и выступал с опровержением этого, исключая при этом себя из позитивистского направления. Своим разногласиям, не позволяющим причислять его к позитивистам, Спенсер посвятил отдельную статью, которая была включена в его «Опыты научные, политические философские». Указывает он там и на те ошибочные основания, благодаря которым его стали называть позитивистом.
Одним из таких оснований стало то, что первое сочинение Спенсера называлось «Социальная статика» — прям как у Конта. И многие, конечно же, сделали вывод, что Спенсер продолжает в своей книге дело, начатое Контом. Но Спенсер объясняет, что когда писал данную работу, то имел о Конте очень смутное представление и совсем не знал, что у него ранее вышло сочинение с таким же заголовком. Разделение на социальную статику и динамику, признаётся Спенсер, он взял из сочинения Милля по политической экономии, при этом оно вовсе не было введено последним, а было, в свою очередь, взято у какого-то автора по политэкономии. Что же касается того смысла, какой вкладывают Спенсер и Конт в понятие «социальная динамика», то он весьма сильно отличается. Но во всём этом никто не стал разбираться и, увидев сходство названий, сочли, что здесь не обошлось без влияния Конта. Между тем основная причина причисления Спенсера к лону позитивистов вовсе не в этом.
Спенсер отмечает, что многие последователи Конта, мало знакомые с историей философии, стали считать, что сам Конт и породил всё то, что входит в понятие позитивной философии. А когда они увидели у Спенсера множество совпадений с Контом, то поспешили записать его в ученики последнего. Однако многое из того, что Конт назвал научным (позитивным) мышлением, существовало и до него, он лишь это обозначил, дал этому название. В этом смысле, совпадения с позитивистской философией имеются у множества авторов, которые жили задолго до того, как Конт появился на свет. Это отмечал и сам Конт...
Вместе с тем и имеющиеся совпадения у современников Конта вовсе не говорят о том, что те восприняли его философию, которую и принялись развивать. Таким современником как раз и был Спенсер. И он конкретно называет положения, которые они оба с Контом разделяют, однако Конт вовсе не был их автором. Речь идёт о следующих положениях:
1. Источником всякого знания является опыт. Конт никогда не приписывал себе авторство данного положения, более того, он сам говорит, что оно было в полной мере оформлено в философии Ф. Бэкона.
2. Знание относительно и ограничено областью феноменов. Что касается относительности знания, то Спенсер, опираясь на В. Гамильтона, называет 16 великих имён, которые ещё до Конта придерживались этого, среди них: Протагор, Аристотель, Боэций, Бруно, Бэкон, Спиноза, Ньютон, Кант и др. Ограничение же знания областью феноменов также не является нововведением Конта. Это ограничение заставляет нас отказаться от поиска метафизических сущностей, стоящих за миром явлений. Призывы же к отказу от метафизики появились намного ранее Конта. Спенсер говорит, что, по крайней мере, раньше был Ньютон, который якобы любил повторять «Физика, бойся метафизики!». И Конт, и Спенсер были абсолютно уверены в принадлежности этой фразы Ньютону. Однако нет никаких подтверждений, что из его уст данное выражение звучало — вполне возможно, это попросту миф. Кроме того, Ньютон периодически обвиняется в том, что к подобным сущностям сам прибегал, и самый яркий здесь пример — это понятие абсолютного пространства, которое, по сути, является метафизическим. Вместе с тем ограничение познания областью феноменов было присуще ещё Беркли и Юму, о чём Спенсер не говорит.
3. Неизменность законов природы, постоянство отношений между явлениями. Здесь также Конт не является первооткрывателем, ибо с веры в неизменный порядок, подчиняющийся определённым закономерностям, собственно говоря, и началась наука, и произошло это ещё в древности. Единственное различие в понимании этого постулата на протяжении веков, как отмечает Спенсер, состоит в том, что одни считали данный постулат применимым лишь к неорганической природе, а другие распространяли и на органическую.
Итак, Спенсер разделяет с Контом некоторые познавательные позиции, возникшие ещё задолго до того, как Конт провозгласил позитивизм. Однако более важны собственные положения Конта, и именно в этих положениях Спенсер с ним всецело расходится. Речь, прежде всего, идёт о так называемом законе трёх стадий, через которые, согласно Конту, проходит в своём становлении философское мышление: теологическое (фиктивное) сменяется метафизическим (абстрактным) и лишь после выходит на высший уровень, становясь мышлением научным (позитивным). А вот согласно Спенсеру, никаких трёх стадий нет. С самого своего начала, говорит он, науки абстрактные, абстрактно-конкретные и конкретные развивались вместе, находясь рядом друг с другом. Спенсер утверждает, что метод философствования всегда был один: обобщение опыта, только вот сфера опыта со временем всё больше и больше расширялась. В подтверждение своей мысли он приводит пример с возникновением идеи электричества: это представление возникло ещё в древности, когда было произведено обобщение сходных явлений в янтаре, натёртом стекле и молнии. Современное же представление об электричестве также произошло из обобщения, только уже тех форм, в каких оно обнаруживается в гальванической батарее и электрической машине. И как это сочетается с законом трёх стадий: ведь не пройдя первых двух стадий, здесь сразу обнаруживается третья.
Ну а теперь к самому главному. Спенсер выступает против центрального положения Конта — положения о необходимости избегать изыскания причин явлений. Ограничивая познаваемую реальность областью феноменов, Конт видит сущность науки в поиске закономерностей отношений между ними: наука должна изучать влияние одних явлений на другие, что должно закрепляться в виде законов, которые должны иметь предсказательную силу. Но что постигнет учёного, пошедшего по этому пути? Причины явлений будут попросту оставаться в неведении.
Спенсер сразу же стал заявлять о невозможности пути, указанного Контом, Более того, здесь можно указать на ошибку, допущенную Контом при утверждении данного пути как оправданного ходом развития науки. Научная стадия, сменяющая теологическую и метафизическую, характеризуется представлением о наблюдаемых явлениях как частных случаях более общих фактов. В качестве примера Конт приводит тяготение. Но разве тяготение, этот «более общий факт» — это не причина явлений, в которых оно проявляется? Тем самым «третья стадия» Конта на самом деле также предполагает поиск первопричин, как и первые две. И уйти от этого поиска, как считает Спенсер, невозможно. И именно это принципиальное разногласие побуждает Спенсера заявить о своём отделении от позитивистской философии:
«…основной принцип философии Конта есть полное признание неведения относительно причины вообще… В данном случае…утверждая здесь прямо противоположное тому, на чём настаивает Конт, я тем самым исключаю себя из позитивной школы… я не могу быть назван позитивистом, потому что то, что он называет позитивизмом, кажется мне полной невозможностью» (Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. — Мн.,1999, с. 605).
Таким образом, Спенсер ясно даёт понять, что причисление его к позитивной философии является ошибочным. На а что же историки философии? Они до сих пор пишут, что Спенсер является основным представителем «первого позитивизма». На каком основании? Это хоть как-то обосновывается? Мне такие обоснования не встречались. Похоже, что дело просто в традиции: стихийно сложилось называть Спенсера позитивистом, а потом перешло в традицию, верность которой даже не приходит никому в голову ставить под сомнение. Возражения же самого Спенсера просто не замечаются.