Название деревни было непоэтическим – Гнилое Болото. Но по весне эта неказистая северная деревенька близ Онеги утопала в ароматах сирени и черемухи, сменяющихся медовыми, одуряющими запахами летнего разнотравья . Осенью она стелила под ноги пожухлый берёзовый и ольховый лист, манила горько-сладкой после первых заморозков ягодой рябины и черноплодки. Зимой Гнилое Болото хрустело морозным настом и радовало дымом печных труб.
Ольга Петровна Русанова, мать троих детей и счастливая обладательница сертификата на получение участка, очаровавшись красотой здешних мест, решила: быть даче в Гнилом Болоте.
На майских праздниках в Гнилом Болоте у небольшого домика, выкрашенного на скорую руку в сиреневый цвет, высадился десант семейства Русановых в лице её мужа, детей и двух британских кошек российского происхождения. Предстояла очередная работа по обустройству дачного участка.
Деятельная натура Ольги Петровны забурлила в полную мощь. Мужу, как в армии, был определён фронт работы на участке от обеда до ужина. Старшая дочь назначена шеф-поваром. А кошкам, которые, как известно, почти не поддаются дрессировке, было поручено следить за младшими Русановыми. Уж чего у новой владелицы дачи было не отнять, так это умения руководить. И глядя, как эта маленькая , усеянная россыпью веснушек на круглом лице женщина раздаёт поручения, местные только диву давались: как её собственные дети не величают по имени-отчеству. И
Ольга Петровна окинула любовным зорким взглядом дачу, проверила наличие детей и кошек и направилась к заборчику, где уже были приготовлены лопата и кусты малины для посадки. Внимание её привлёк шум на веранде соседского дома : слышались женский плач и приглушенные мужские голоса.
Ольга Петровна насторожилась и на всякий случай покрепче сжала черенок лопаты, решив, что мужа звать на помощь пока необязательно. Дверь веранды распахнулась, и на крыльцо вывалилась Тоня Еремова. Она стояла, опершись на перила, и хватала ртом воздух, силясь успокоиться.
— Тоня, Тонечка, что с тобой? – Ольга Петровна ослабила хватку на черенке.
Соседка могла только промычать сквозь слезы :
— И… И… Иип…
Однако Ольге Петровне было и этого достаточно. Ипатьевна, местная знаменитость и злой дух. И хоть на даче они пока ещё бывали нечасто, но кто ж не слышал про Любку Ипатьевну? Ф
Ипатьевну не любил в Гнилых Болотах никто, кроме немногочисленной родни. Да и то не факт. Она считалась бабой с дурным глазом. И добро бы её талант шёл на пользу родным местам, ну там змей бы извела, комаров. Нет же, пожелания её всегда сбывались, но шиворот-навыворот. Пожелает мужу, идущему на охоту, ни пуха ни пера – тот и вернётся ни с чем. В другой раз на рыбалку благословит : «Ни чешуи тебе, Васенька, ни хвоста.» - и к ужину даже окунька или плотвички не будет. Муж, смекнув такое дело, запретил ей его на промысел провожать.
Раз племянница Новый Год отмечать с семьёй отправилась в соседнюю деревню, к родным. Так Ипатьевна по доброте душевной лёгкого пути пожелала. Через десять минут, только выехать успели, поднялась метель и замела дорогу. Пришлось возвращаться.
С тех пор деревенские осторожничать стали. Ипатьевне на глаза старались не попадать.
Вчера забрёла она к Тоне. Та ремонт как раз сделала. Чаем гостью напоила, провела по всему дому да похвасталась красотой: всё, как в городах делают, по-модном. Ипатьевна только языком цокала:
— Да кака ты, Тонюшка, молодец! И красиво-то сделала, и дорого. Чай, кредит брала? А потолки, потолки-то каки белые! Как, как называются? Навесные?
А ночью прорвало у Тони канализацию, да так, что весь ремонт насмарку.
Тоня ещё раз всплакнула и неожиданно юркнула назад в дом. Ольга Петровна испытывала странные чувства: Тоню жалко, но пару раз пыталась сдержаться, чтобы не расхохотаться.
Характер у Ольги Петровны был не из робких. Про таких говорят, сам черт её боится. Свои маленькие победы над городскими чиновниками она ковала без страха и сомнений. И если в коридорах или кабинетах учреждений раздавался её голос: "Да разве так можно делать?" - лучше сразу было вывешивать белый флаг.
Вот и сейчас, выслушав жалобы соседки, она только фыркнула : вот люди, придумают же, сглаз какой-то.
Дачница вернулась к своей малине и чуть не чертыхнулась : ну надо же, легка на помине – Ипатьевна собственной персоной. Как и подошла-то незаметно.
Ольга Петровна в упор рассматривала потенциального врага. Не было ничего пугающего в стоящей напротив старухе, круглой да ладненькой, со слезинками во внутренних уголках выцветших глаз.
— Олюшка, - заокала по-северному старуха, плавно выводя первую букву и словно припечатывая кнопкой последнюю. – Давно приехали?
Плавно течёт речь Ипатьевны, но много не послушаешь, решила Ольга Петровна и лаконично ответила:
— Вчера.
— А ты чай малинку посадить решила? - продолжала выводить старуха.
— Ну, да.
— А сорт какой?
— Самый лучший, - продолжала придерживаться своей тактики Ольга Петровна.
— Дак, Олюшка, смотри, чтобы малинка не поползла за забор. Я ведь оббирать приду, если что.
"А вот хер тебе," - подумала Ольга Петровна, однако губы расползлись в улыбке :
— Поползет так поползет. Что ж делать-то. Приходите, берите.
— А свеколку-то не надумала сажать, Олюшка? Пора уже, а то налиться не успеет- не унималась старая.
Ольга Петровна снова мысленно вспомнила обережное слово из трех букв:
— И свёклу посажу самую лучшую. Никак тоже придёте урожай собирать? – и демонстративно стала выкапывать ямки под кусты.
— А... - начала было Ипатьевна.
— Не переживайте вы так за мой огород, лучше о своей капустке побеспокойтесь, -
Ольга Петровна в упор посмотрела в лицо старухе своими жёлто-зелёными глазами.
Ипатьевна опешила, а затем отвела взгляд:
— Ну, ладно, Олюшка, пошла я. Не буду тебе мешать, - и поковыляла по дороге в сторону магазина.
И лишь когда она скрылась за поворотом, вновь появилась Тоня.
— Ну, что она сказала?
— Да про малину со свёклой спрашивала, - беззаботно ответила Ольга Петровна.
— Ой, ну всё, пиши пропало. Не едать вам в этом году ни малинки, ни свеколки, - горестно вздохнула Тоня.
— Ну уж это как бог даст, - развела руками Ольга Петровна. - Бог, а не Ипатьевна. Урожай в жизни не главное.
Ольга Петровна оглянулась назад. Ровными рядками распаханы грядки, между которыми лежат две её британки. Над одуванчиками летают первые шмели и бабочки. Два несмышленыша прыгают по старой автомобильной шине, которой суждено скоро стать прекрасным лебедем-клумбой.
Из сарая вышел муж Ольги Петровны:
— Привет, соседка! Оль, я тут случайно услышал ваш разговор с Ипатьевной... - муж улыбнулся. - Судя по твоему лицу, ты использовала волшебное слово от сглаза?
- А то, не зря бабка моя колдуньей считалась! Пошли в дом, обедать пора,
— взяв мужа за руку, она шагнула в сторону дачи, а летом и осенью их ждал невиданный урожай.
#делюсьтекстом_band