За "линией"
( Имена, позывные, названия населённых пунктов изменены по известной причине).
Дней через десять я стал замечать, что задыхаюсь. Пройду метров пятьдесят и одышка,останавливаюсь, отдыхаю. И с каждым днём всё хуже и хуже. Дня через три к нам приехал БТР. Я доложился командиру роты и поехал на БТР на вторую линию к медику. Со мной поехали Прапор и Т-34. У Прапора давление, а у Т-34 стенд в сердце, но главная причина была в том, что сколько же можно было и ночевать и дневать под открытым небом, спать без спальных мешков под дождями, а ведь из-за дронов не разведешь костёр. Поехали вечером, пока доехали, уже наступила ночь. Нас высадили с вещами Бог весть где и до своих, до пехоты нам нужно было идти километров пять.
Попрятали свои сумки с вещами, пошли под дождём по дороге по этой грязище, по лужам глубиною по колено. Из-за "птичек" фонарики не включишь! Были бы как раньше в армии сапоги, а то эти дурацкие берцы, ну куда в них по лужам?! Впереди шёл Прапор, за ним Т-34 и я замыкающим. В тех местах суглинок и грязь просто засасывала как болото. Недалеко прогремел разрыв снаряда, Прапор упал в лужу и не может встать, его засасывала грязь. Он стал просить о помощи. От Т-34, от этого "пупсика", который ростом метр с кепкой, какая помощь? А мне дышать нечем, но из последних сил вытащил Прапора.
Дошли, вернее добрели по грязи и лужам до своей пехоты. Сержант пехотинец с позывным Назар разрешил нам под тентом, сделанным из плащ-накидок, развести небольшой костёр. Боже, какое же это блаженство греться у костра!!! За две недели первый раз мы грелись и обсыхали у костра. А утром всё, мне пришел " кирдык", уже не то, что дышать, идти не могу.
Прапор с Т-34 пошли за вещами, я попросил молодого парня принести мои вещи. Вещи принесли и мы по рации узнали где сейчас находится начмед, он находился километрах в трёх от нас. Прапор с Т-34, взяв свои вещи, пошли искать начмеда. Я же, оставив свои вещи, взяв с собой только автомат, пошёл вслед за ними. Отстал намного от них. Потому что пройду метров десять-пятнадцать и падаю. Где шёл, а где полз. В основном полз. Ноги на голенях сбил в кровь когда полз, до сих пор раны ещё не зажили. В госпиталях меня врачи спрашивали:"Это осколочные ранения? " Отвечал, что это того когда полз по грязи полтора километра. Когда прополз километра полтора, то меня увидели мобилизованные, они меня донесли до своего костра.
Спрашивают у меня что-то, а я слово сказать не могу, хватаю ртом воздух. Отдышавшись, ответил на их вопросы. Нашёл среди них своего земляка, живёт в соседнем с моим хутором городе. Мобилизованные вызвали по рации начмеда. Он приехал за мной на "Урале" где в кузове уже сидели Т-34 с Прапором. Заехали за моими вещами и нас отвезли на стоянку, где базировался начмед. Когда привезли на место стоянки, медик нас построил и начал спрашивать кто на что жалуется. Мне говорит:
- Ты притворяешься!
Я ему под ноги выплюнул зелень из лёгких и спросил:
- Товарищ капитан, ты можешь так притворяться?
И назвав его по имени отчеству(случайно услышал как кто-то из солдат обращался к нему по имени отчеству), обещал ему на гражданке морду набить. Начмед начал " включать заднюю":
- Ну значит ты пневмонией ещё до призыва в армию заболел.
Месяц уже как на СВО и с пневмонией я месяц жил? Он сейчас вот о чём?
- Товарищ капитан, зная свой возраст, я перед призывом прошёл нормальную медкомиссию в гражданской поликлинике, не только ту, что в военкомате, - восемь кабинетов за восемь минут. И заключения, что я здоров был перед СВО по всем статьям у меня на руках, могу показать.
Капитан заткнул свой "хлебальник" и выдал мне целую горсть разных таблеток.
Дело в том, что с передовой только два выхода, либо двухсотым(погибшим), либо очень тяжелым трёхсотым ( раненным или заболевшим). А так, если тебе и осколок в висок прилетит, один ответ:" Ранение лёгкое, воюй дальше", много таких случаев было. Т-34 сказал, что ему стенд в сердце менять надо, на что ему ответили, что не хрена со стендом было идти добровольцем, а уж если пришёл, то и воюй. У Прапора давление действительно зашкаливало. И мы стали ждать когда наберётся нужное количество двухсотых и трёхсотых, чтобы отвезти в ближайший госпиталь в украинский город Троицк на первичный осмотр. Нас же двоих не повезут! До госпиталя четыре часа езды. Полтора суток ждали. На улице стояла печь "буржуйка", которую днём можно было топить, а ночью нельзя из-за дронов.
Наглотавшись таблеток, я через силу стал собирать ветки и топить "буржуйку", температурил и замерзал, постоянно грелся у печки. Пообедали сухпайком, а на передовой только сухпайком и питаешься. Одна коробка этого пайка расчитана на одного человека на три дня. Сухпай отличный, конечно, это не еда в столовой и тем более не домашняя, но с голода не помрёшь, только вот разжижать его приходилось или чаем или кофе. Сухой, он и есть сухой.
После обеда Прапор пошёл гулять по балке и заодно собирать ветки для печки. Пригрело и он снял бушлат, в бушлате лежали его документы: паспорт с военным билетом, а больше в армии никаких документов не надо. И надо же такому случиться, прилет минометной мины прямо в бушлат Прапора. Вместе с бушлатом погибли документы. Мы с Т-34 сидели у "буржуйки" и нас швырнуло взрывной волной. Я сильно ударился левой бровью о ствол дерева, на память об этом остался шрам на брови и странный склероз: могу хоть сейчас процитировать Карла Маркса, Отто фон Бисмарка или ещё кого, но при разговоре иногда забываю название простых вещей. Прапор сейчас на гражданке, но ещё будучи в госпитале, восстановил свои документы. На этой войне часто люди остаются без документов, например едут солдаты в кузове машины, бушлаты сняты, в бушлатах документы, летит дрон, люди из машины выскакивают прятаться, а "птичка" на автомобиль скидывает гранаты. Нет ни автомобиля, ни бушлатов, ни документов или начальство потеряет когда кого-то из "трёхсотых" эвакуируют. Поэтому я свой бумажник с документами всегда носил в левом накладном кармане брюк что возле колена.
Ночевать легли в "Урале" с кунгом (с будкой). Первый раз за полмесяца под крышей! Нас спало пять человек. В двенадцатом часу ночи я стал задыхаться и вылез на улицу, где-то раздавался звук дрона. Чуть погодя вылез и Т-34 и стоИт курит не прячась. Пришлось отвесить ему очень хороший подзатыльник, он испуганно, заикаясь:
- Ильич, т-т-ы ч-ч-его?
- Идиот, это тебе не на гражданке, слышишь "птичка" летает? Кури в кулак, ишак подорванный! Подставишь и себя и нас!
Правильно Прапор сказал, что он на войну шёл не воевать, а сфоткаться с автоматом. От нервов и я закурил сигарету. Я во время той болезни стал выкуривать по 3-4 сигареты в день, да и сейчас сократил сигареты в два раза, а до болезни две пачки в сутки выкуривал, может наберусь силы воли и брошу курить. Трудно мне бросить, стаж курильщика с 1981 года.
Покурили и полезли в "Урал". "Урал" машина высокая и Т-34 не может залезть, а у меня сил нет его подсадить. Нашёл для него пенёк, он встал на него и кое-как залез в машину. Я до утра велел ему не выходить из кунга, иначе будет ночевать на улице, кто ему поможет обратно залезть?
На другой день после обеда насобиралось один "двухсотый" и трое "трёхсотых". Сдали начмеду автоматы, бронежилеты, каски. Я штык-нож и фронтовую аптечку с Пармедолом сдавать не стал, на свой страх и риск провёз всё это в Россию. Штык-нож подарил внуку, от которого сейчас у меня правнук. Да и Пармедол пригодился. В госпитале в Подольске один без левой ноги упал культей на ступеньку лестницы и конечно боль он испытывал невыносимую, вколол ему Пармедол. А дежурная медсестра: "У нас в госпитале нет таких уколов". Объяснили ей, чтобы держала язык за зубами, иначе меня посадят.
Меня, Прапора и остальных повезли в ближайший госпиталь в город Троицк. В госпитале Прапору дали таблетки от давления и сказали, чтобы воевал дальше. Осмотрев меня, врач сильно удивился:
- Когда я болел ковидом, у меня было пять процентов поражения лёгких и я не мог дышать. У тебя почти половина поражения левого лёгкого. Как ты вообще выжил?
На что я ответил, что жить хотелось, вот и выжил. Этот же вопрос мне врачи задавали и в других госпиталях, я отвечал так же. Ситуация на войне экстремальная, а в экстремальных ситуациях у человека открываются скрытые способности. Выживаешь на адреналине и молитвы к Богу сильно помогали. Как говорится, без Бога ни до порога.
И здесь мне "повезло". Выдали устаревшую справку Форма-50 сделанную на украинский манер. А должны были выдать нового образца Форма-100, но юристы мне потом сказали, что справка Ф-50 имеет такую же юридическую силу как и справка Ф-100. Дело в том, что это справка первичного медицинского осмотра является чуть ли не главным доказательством, что ты действительно воевал на передовой и получили там ранение или заболевание.
Прапора и некоторых других солдат отправили обратно на фронт, а меня и остальных " трёхсотых " и "двухсотых" очень аккуратно (ранение-то у всех разное, были и лежачие) на автобусе ПАЗ повезли на аэродром на эвакуацию в Белгородский военный госпиталь.
( Продолжение следует).
