Недовольная Клавдия Степановна лежала на кровати. Лежать было неудобно и жестко. Яркий свет был избыточно ярким и резал уставшие от тяжелых бухгалтерских будней глаза. Некоторая прохладность помещения наводила на мысли о том, что одеяло или, на крайний случай, плед был бы весьма уместным. Отчаянно хотелось повернуться на левый бок и свернуться калачиком. Но обстоятельства не располагали к подобной вольности.
Клавдия Степановна, честно сдерживавшая себя от праздного любопытства, все-таки позволила себе некоторую избыточность и повернула голову налево.
Слева, также как и справа от Клавдии Степановны, стояла кровать. Ровно такая же, на которой лежала, страдая от неудобства и томясь бездельем сама Клавдия Степановна.
На кровати лежал уставший, слегка небритый мужчина. Взгляд его темных глаз бесцельно блуждал по белоснежному потолку с казенными люминесцентными лампами. Мужчина явно избегал смотреть на ряд кроватей с лежащими людьми, который наполнял помещение. Его тело, облеченное в спортивную рубашку и модные зауженные брюки, было расслабленно.
Но внезапно, почувствовав внимание Клавдии Степановны, мужчина слегка напрягся и также повернул голову навстречу ее незамутненному интересу.
Клавдия Степановна застеснялась. Она тут же вспомнила, что лежит в своем офисном строгом костюме, который был не очень предназначен для подобного рода мероприятий. И, вполне возможно, от всех этих елозаний ее чулки могли несколько перекрутиться и произвести неблагоприятное впечатление на слегка небритого, но в целом вполне приятного соседа.
Под пристальным и настойчивым взглядом небритого мужчины, Клавдия Степановна слегка скосила глаза на свои чулки, а затем, опомнившись, постаралась принять более независимую и раскованную позу. Насколько это было возможно.
Сосед слева, не отворачивая голову, слегка откашлялся. Клавдия Степановна зарделась. Ситуация принимала пикантный оттенок. Мужчина вновь откашлялся и произнес приятным голосом, облагороженным некоторой хрипотцой:
- Извините…
Клавдия Степановна с готовностью повернула голову к соседу, готовая с неприятным удивлением окинуть взглядом нахала, посмевшего потревожить ее вынужденный досуг. Но к досаде и разочарованию Клавдии Степановны, взгляд небритого мужчины был направлен вовсе не на нее.
Глаза незнакомца внимательно следили на медленно убывающим уровнем ле.кар.ства в системе, аккуратно подвешенной на стойку между кроватями.
- Сестричка, - чуть громче произнес мужчина, - кап.ель.ница заканчивается!
Все лежащие в палате дневного стационара пациенты зашевелились и как могли приподнялись на своих неудобных ложах в ожидании развязки. Одно из доступных в этом храме тишины и терпения развлечений было наблюдать за тем, как нервничают новички, встревоженные неопределенностью. Той самой неопределенностью, когда препарат заканчивался, а медсестра чем-то увлечена в процедурном кабинете.
И вот когда уже ситуация достигала критического накала, кто-нибудь из сердобольных бывалых пациентов снисходительно советовал неопытному собрату по стационару самостоятельно перекрыть подачу препарата.
И в этот раз сестричка, не расслышав призыва соседа Клавдии Степановны, продолжила заниматься своими делами в смежном кабинете. Клавдия же Степановна, не желая страданий симпатичному незнакомцу, слегка улыбнувшись, произнесла:
- Вы не волнуйтесь, просто прикрутите колесико в системе.
- Да я и не волнуюсь, у меня как раз проблем нет. Это у вас ле.кар.ство закончилось, - незнакомец удивленно посмотрел на Клавдию Степановну.
Клавдия Степановна, ахнув, подняла голову. И точно. Это ее пакет с ле.кар.ством на стойке был абсолютно пуст, а уровень жидкости в трубочке неумолимо снижался. Клавдия Степановна быстро и умело прикрутила колесико и стала терпеливо ждать медсестру. Незнакомец по-прежнему внимательно смотрел в ее сторону.
Его взгляд прошелся по стройной фигуре главного бухгалтера, строгому, но заметно дорогому костюму и слегка задержался на слегка перекрученном чулке.
Сдержав улыбку, он произнес:
- А вы планируете…
- Закончилось, а вы и не зовете, - перебил его звонкий голос молоденькой сестрички, спешащей к кровати Клавдии Степановны.
Клавдия Степановна, освобожденная, наконец, от системы, встала, неторопливо нашла на полу свои пушистые розовые тапочки и перед тем, как покинуть палату дневного стационара, прощально посмотрела на незнакомца.
Незнакомец улыбался.
«Еще больничных романов мне не хватало!» - рассердилась Клавдия Степановна и решительно вышла за дверь, сухо кивнув незнакомцу.
В гардеробе поликлиники, переобувшись и накинув плащ, Клавдия Степановна в расстроенных чувствах, сдобренных непонятным томлением, раскрыла сумочку в поисках телефона. Телефона в сумочке не было.
«Точно! Оставила в палате дневного стационара», - расстроенно подумала Клавдия Степановна, представив обратный отсчет – бахилы, гардероб, третий этаж.
Внезапно прямо над головой раздался уже знакомый голос:
- Девушка, а вы телефон в палате забыли.
- Спасибо, - машинально ответила Клавдия Степановна, протягивая руку за телефоном.
- Давайте я вас немного провожу, чтобы вы опять ничего не потеряли, - продолжил незнакомец.
Клавдия Степановна, призвав всю свою наработанную многими годами бухгалтерскую выдержку, отрицательно качнула головой и приготовилась ответить отказом.
- Сколько вам еще раз посещать это мероприятие? – опередил ее вопросом бывший сосед по кроватям.
- До конца недели, - неожиданно растерялась Клавдия Степановна.
- Вот и хорошо, тогда у нас еще есть время. До завтра! – и незнакомец, махнув рукой, быстро пошел к выходу из поликлиники.
А Клавдия Степановна замерла посреди гардероба и в голове у нее была только одна счастливая мысль: «Что завтра надеть?».
Конец.
Спасибо за ваше внимание, дорогие читатели!
Друзья, буду рада видеть вас также и в своем телегам-канале Семья и психология.
Навигация по каналу Семья и психология
