Рассказывает Карпина Зинаида Александровна, уроженка с. Себено, ныне живёт а Москве.
В Себено блаженная Матрона жила около церкви. Храм был во имя Успения Божией Матери, а второй престол на Дмитриев день. Приход был на семь-восемь деревень. Храм очень красивый. Матрона всегда стояла в храме за входной дверью. Мать её ищет, а она в церкви.
Матрона никогда ни с кого ничего не брала, но кто что принесёт и на том спасибо.
Потом её стали преследовать власти.
Моя мама, как только едет в Москву, к Матроне, ей изо всех деревень пишут записочки, и она на них отвечает. Я была тогда ещё маленькой, моя мама рано осталось вдовой, пять человек было детей. Её стал сватать директор винного завода, а она ему ответила: " Через месяц я дам Вам ответ" и поехала к Матроне за советом. Матрона ей сказала: " Дуня, ты не должна этого делать, а идти по Божьему пути". Мама её послушала и отказала жениху.
У моей мамы в Москве был брат. Она спрашивает у Матронушки: " Я ещё ночку ночую?", а Матрона говорит: " Тебе надо уезжать, а то тебя обкрадут". Мама не послушалась, как приехала - узнала, что нас обокрали.
Я уехала в Москву в шестнадцать лет, в общежитие к сестре, которая была старше меня на четырнадцать лет. Через два с половиной года меня стали сватать за человека, которого я ни разу не видела. Мама моя мне писала: " Дочка, даже если знаешь человека два дня, но если Матронушка благословит, ты иди. Москва - тёмный лес, это не дома, где знаешь за несколько деревень".
И вот я поехала на Сходню. Нашла её домик, где она жила, когда я ехала, то не нарочно думала, лезло мне в голову: "Ничего она не понимает". В дверях меня встретила - потом я узнала - её прислужница. Я не сказала откуда я. Она мне говорит, что Матрона сегодня больше принимать не будет. Я сразу решила, что вот, я ехала, думала о ней плохо, вот она меня не принимает.
Одна комната совсем закрыта, а другая на один палец открыта. И только я повернулась уйти, как слышу её голос из комнаты: " Татьяна Ивановна, пропусти, это дочка Дунина из Себено приехала", и Татьяна Ивановна меня пропустила. Она мне не даёт говорить и сразу сказала, не успела я сказать, с чем пр ишла: " Это не твой жених, он всякими делами занимается, ты скоро выйдешь замуж и вперёд своей сестры". Ещё сказала, что я к ней скоро приеду и правда, через два месяца я к ней приехала и она мне сказала: " Это - твой муж, и ты будешь жить хорошо, только венчайся, до венчания ничего не позволяй", и она мне читала над головой и три раза сказала: " Будь честной христианкой и будешь жить хорошо". Я так и сделала. Венчались в Богоявленском храме. Сестра моя ездила ко мне в гости и тоже вышла замуж в тот же дом, она на первом этаже, а я на втором.
Матрона предупредила, в какой день она умрёт и три дня принимала неограниченно. Она просила, чтобы её отпели в Ризоположении, а похоронили на Даниловском кладбище, " чтобы я слышала службу".
Когда мне сообщили, что Матронушка умерла, что её сегодня хоронят, я поехала в храм " Ризоположение". Когда приехала, - её уже отпели, я не успела простится, но поехала с гробиком в автобусе, как родственница. На кладбище было такое паломничество, весь асфальт был заполнен народом. Пока я добралась до могилы, её уже закапывали, я успела только горсть земли бросить.
Рассказ Ксении Гавриловны Потаповой.
В 1927 году я приехала в Москву из деревни, мне было девятнадцать лет.
Шестнадцати лет я вышла замуж, но через год муж умер. Сначала я устроилась домработницей, а потом пошла на работу и вышла замуж за вдовца с двумя детьми.
Узнала я Матрону в 1935 году. Мне было тогда 27 лет и я заболела туберкулёзом. Матрона меня исцелила и сказала незадолго до своей кончины: " А лёгкими ты никогда болеть не будешь".
Всю жизнь Матрона мне помогала. Жила она тогда, в 1935 году, в Вишняковском переулке, недалеко от храма Николы в Кузнецах, Татарская ул., двухэтажный дом, в подвале у племянницы. Пришла я к ней без креста. Боялась я его носить: бывало, стану подметать, крест выпадет, хозяева мне скажут: " Что ж ты удавленника-то носишь, молодая девушка?"
Пришла я к ней прошу: " Матронушка, помоги мне!" А она отвечает: " Что, Матронушка - Бог что ли? Бог помогает". " Вот те и Матушка", - думаю.
У неё была послушница, она и спрашивает: " А крест-то на тебе есть?" Матрона за неё отвечает: " Кто ей давал-то. Они все кресты побросали, только ищут здоровья, чтоб им Бог дал". Послушница мне и говорит: "Ты надень крест, тогда приходи. Ты к кому пришла без креста?" Матрона всегда меня принимала хорошо. Если кого не хочет принимать - говорит притчами, а со мной простым языком.
Две послушницы тогда были у неё: одна Татьяна, другая Даша. Сперва была Пелагея. Она её выдала замуж за священника. У них двое детей было, мальчик и девочка. Дети не женились и замуж не выходили. Ещё была сиротка, лет пять ей было. Она умерла.
Врачи не заметили у меня туберкулёза, думали, что сердце. Выписали двадцать капель валерианки. А когда разобрались, в лёгких уже была каверна.
Наложили мне пневмоторакс. Вот лежу я на пневмотораксе, вдруг зашатался аппарат и что-то внутри хлопнуло. Дуть стало некуда. Стала я проситься в санаторий, а с путёвками было трудно. Пришла к Матронушке, спрашиваю: " Что мне делать? В деревню ехать или ждать путёвку?" "Путёвка-то тебе будет." И действительно, дали мне через две недели путёвку в Крым с бесплатной дорогой, три месяца я пробыла в Крыму.
В войну я не работала. Перед самой войной у меня родился ребёнок, жила тем, что с сумками, мешками ездила в Плавск Тульской области. Обычно от Серпухово всех проверяла милиция.
Перед поездкой я заходила к Матронушке: " Матушка, благослови!" "Поезжай, никто не тронет". И милиция возле меня кончала проверки и поворачивала назад. А мешки я носила по пятьдесят-шестьдесят килограмм, когда ездила в деревню.
Когда моей дочери исполнилось двадцать лет, она тоже заболела туберкулёзом. Она лежала в больнице в Сокольниках. Однажды дочь отпросилась из больницы со мной к блаженной Матроне. Пришли мы к ней, дочь осталась за дверью, а я зашла, поговорила. Потом осмелела и говорю: " А дочь-то со мной". Матрона улыбнулась: " Вы не можете ходить по одной, обязательно, чтобы хоровод с вами был". Вдруг говорит: " Да, да". Я спросила, к кому же она обращается, в комнате никого, кроме нас , не было. " Это тебе не нужно знать", - отвечает. Наверно, она с ангелами говорила.
Потом дочь положили в больницу в Звенигороде, у неё был уже распад лёгких. Предложили операцию. Приехала я её навестить, она плачет: " Боюсь умру".
Пошла я к Матушке, рассказываю, что дочери предлагают операцию. " А какую?" - "Лёгких ". " А я не разрешаю!", постучала кулачком о кулак. "Пусть выписывается, если будет стоять вопрос о выписке, а от операции отказывается".
Вскоре после этого дочери стало намного легче, настолько, что она собралась замуж. Пришла к Матроне: " Матронушка, я хочу замуж выходить". " Куда собралась постом-то? Я тебя после выдам за хорошего". А она вышла постом за своего жениха и родила девочку. Вскоре у моей дочери повторился сильный туберкулёз с кровохарканием и распадом лёгких. Это было зимой. Предложили операцию. Врачи сказали: " Если откажешься - год тебе житьё, а если не решишься - ни за что не ручаемся". И отпустили на совет к родителям. Она приезжает под масленицу, ревёт: " И так, и так смерть". Я и говорю: " У нас есть советница, пуст будет по её" "Съезди, попросила дочь, - спроси".