Проснувшись, Игорь вытер рукой слезы, струящиеся по щекам. Да, он хотел все вспомнить, но не думал, что это окажется так больно, в полной мере осознать, чего лишился. Заново пережить те ужас и боль, которые Лука заботливо спрятал от него, страдания души и тела. Рахмиэль… неудивительно, что Лука дал ему другое имя, ведь называть себя так, подобно смерти для них обоих.
Телом владела слабость, и он встал, чтобы подкрепиться.
Он понимал, что спаситель вымотан и потерян. Именно поэтому они пришли сюда, в надежде получить совет у друга, более мудрого в силу прожитых столетий, и лучше осведомленного, ибо у него на службе имелось множество агентов. Но и сам Рахмиэль понимал, что выбор их, увы, не богат. И видел лишь один выход с наименьшими потерями.
— Нам необходимо покровительство того, кто не слабее твоего отца.
Оборотень печально улыбнулся:
— Но единому Богу нет до нас дела…
— Знаю, — опустил Рахмиэль взгляд. То, что от него так легко отказался и забыл тот, кому он долгое время служил верой и правдой, причиняло ужасные страдания. — Однако существует и другая равная ему сила. Правда, нам придется снова пересечь пространство и время, чтобы попасть туда, где она наиболее сильна. Готов ли ты навсегда покинуть свой мир, Лука сын Валлы?
— Я сделал свой выбор давно. И обратного пути у меня нет. Но как же ты, Рахмиэль? Ты сможешь там жить?
— А есть выбор? На самом деле, эти силы — две стороны одной монеты. И во главе противной стороны стоит ангел. Раз он может жить, довольствуясь Его тенью, чем хуже я?
Он позволил себя обнять, прикрывая глаза. Это было непростое решение. Падение, которое ожидало его во владениях Дьявола, всегда до безумия пугало Рахмиэля. Но ему не оставили выбора. Да и долг, как известно, платежом красен, и он не мог пустить прахом все, что сделал Лука, должен был помочь ему остановить этот бег.
Лука скользнул ему по волосам, утешая.
— Значит решено.
Решено… Теперь бы еще добраться до цели, ведь он так слаб.
— Лука. Как далеко ближайшая прореха во временной материи бытия?
— У меня на заднем дворе одна имеется, — признался Лиха, выдавая, что уже давненько не спит. — Устроит?
До опушки дремучего леса, обрывающегося у скального массива, которую лешак именовал задним двором, оказалось три дня пути. Впрочем, Рахмиэль не жаловался, молча переставляя ноги и вымученно улыбаясь спутникам, когда те справлялись о его самочувствии.
Впереди уже показался долгожданный просвет, но оборотень поднял вверх руку, призывая остановиться. Принюхался, тихонько зарычав. И, обратившись, нырнул в кусты, отправляясь на разведку. А вернулся уже человеком.
— Нас ждут. Отец, вероятно, выставил пикеты у каждой из прорех, понимая, что выбор у нас не богат.
Ангел накрыл его ладонь своей:
— Тогда не имеет смысла искать другие, будем пробиваться здесь, — решил он и осмотрелся, выискивая что-нибудь, что могло сойти за оружие. — Я помогу.
— Не осилите, — возразил Лиха, сосчитав расположившихся у костра рубак. — Чистое самоубийство.
Лука вздохнул, выдавая крайнюю усталость. И он готов был пожертвовать последним, что у него осталось, чтобы все наконец закончилось, так или иначе:
— Я отвлеку их, пока не уйдет Рахмиэль.
— Нет, — лешак сжал его плечо, стирая с лица мрачную решимость, обнажившую клыки. — Их отвлеку я.
— Но…
— Если следовать твоей логике, то Перуну уже доложили, что вы у меня гостите, так что…
— Пойдем с нами, — тихо предложил Рахмиэль, испытывая вину за то, ради него оказалась разрушена еще одна жизнь. Им не следовало приходить сюда.
Лешак покачал головой:
— Здесь мой дом, ангел. И я никуда не пойду.
— Лиха.
И снова упрямый жест отказа.
— Найди меня там. Если, конечно, в будущем еще существуют леса и укромные местечки, где отшельник вроде меня мог бы найти приют и покой.
— Найду.
Лука крепко обнял друга.
Когда мир окончательно погрузился в ночную тьму, из чащи леса к костру выскочили волки, вынуждая воинов вступить с ними в схватку. Один из сторожей вскинул лук, но стрела ушла в землю, когда тяжелая медвежья лапа ударила по рукам. У самого лица блеснули острые клыки.
Тишина взорвалась рычанием, криками, лязгом вылетающей из ножен стали. Поляну осветил свет от факелов, что были против зверья эффективнее мечей.
— Беги к прорехе и не жди меня, — велел Лука. — Я следом.
Рахмиэль кивнул. Бросил прощальный взгляд на лешака, покрепче перехватившего увесистую дубину, готовясь вступить в разгорающуюся схватку, и выскочил на поляну.
— Прощай, друг, — послышалось за спиной.
— Прощай, друг, — шепнул Лука вслед лешему, не пожелавшему оставить подопечных одних в этой битве. Он уже искал Лиху…
Скользнул следом, не глядя туда, где ради них умирало волчье племя. Лишь мысленно просил прощения. Нагнал Рахмиэля, беря за руку и они нырнули в ткань времени. Клинок, возмутивший воздух за спиной, поразил пустоту.
— Где я? — тихо спросил ангел, с явным трудом открывая глаза.
— Ты со мной, — ответил Лука, заботливо укрывая Рахмиэля своей курткой, ночи здесь стояли уж холодные. — Там, где и хотел оказаться.
— Заброшенная церковь?
Ангел вздохнул и снова смежил веки, но теперь его состояние больше походило на сон, чем на беспамятство. Погладив его по волосам, оборотень удрученно вздохнул. Силы Рахмиэля были на исходе, а следовательно, если падший не примет их под свое крыло, он будет обречен. И это мысль не давала Луке покоя.
Ночь уже близилась к рассвету, когда тишину нарушили шаги, и он вскочил на ноги, заступив незнакомцам дорогу к ангелу, меряя подозрительную троицу предостерегающим взглядом.
Заметив его обнаженные клыки, их лидер громко рассмеялся и эхо, отдавшись от дырявого купола, разбудило Рахмиэля, заворочавшегося за спиной.
— У тебя отважный защитник, ангел Милосердия. В одиночку против тройки демонов… Теперь я понимаю, почему ты до сих пор жив.
Насмешливый тон незнакомца не понравился Луке и он огрызнулся:
— Что вам надо?
— Хм… а мне казалось, это вы хотели, — снова засмеялся демон. — Аудиенции у господина.
Сзади на плечо легла мягкая ладошка, и ангел выступил вперед, чуть склонив голову в знак приветствия:
— Вы правы.
Демон довольно улыбнулся:
— Тогда, прошу следовать за нами. Господин ждет.
Короткий взмах рукой и воздух в помещении начал загустевать, а пол у их ног — плавиться, образуя дыру, из которой поднимался красноватый свет. Представитель дома дьяволов кивнул и оба его спутника шагнули в центр отверстия, показывая, что надо делать, мгновенно растворяясь, лишь мигнул точно голограмма их абрис.
Решаясь, Рахмиэль вздохнул, набирая в легкие воздуха, точно собираясь прыгать в прорубь. Лука взял его за руку, ободряюще сжимая ледяные пальцы, и они дружно шагнули навстречу своей судьбе, преследуемые демоническим хохотом.
— Видели бы вы свои лица… — усмехнулся представитель дома дьяволов, возникая за их спинами. — Пойдемте.
Проводил он гостей длинными коридорами в… нет, не в огромную тронную залу с колоннами, что мелькнула в проеме одной из массивных дверей в полтора человеческого роста, но в уютную современную гостиную, где их ждал элегантный и точно выточенный из белого мрамора мужчина.
— Приветствую, — поднялся он, жестом предлагая сесть, и вернулся на место, только когда гости расположились в креслах напротив. — Давно не виделись, Рахмиэль. Мне жаль твои крылья.
Ангел опустил взгляд:
— Война никого не щадит.
— Ты прав, — согласился Люцифер, поджав губы, очевидно вспомнив что-то свое. Перевел взгляд на оборотня. — Так вот какой ты, Лука сын Перуна. Рад познакомиться. Навел ты шухеру…
— Я лишь спасал Рахмиэля, — пожал плечами Лука, держась настороженно, не зная, чего можно ожидать от пока незнакомой ему третьей силы. Посмотрел на ангела, который судя по всему был знаком с ней лично, и оставался спокоен.
Люцифер усмехнулся:
— Понимаю, — сказал он, вложив в это слово одному ему ведомый смысл. — Я говорил твоему отцу, что его позиция относительно сего вопроса чересчур эмоциональна и не практична. Куда как выгоднее было простить сыну маленькую слабость. Этим он убивал одновременно двух зайцев: сохранил бы ценную единицу верноподданных и приобрел бы не бесполезного в хозяйстве ангела. Но он заладил про предательство и ничего не желает слышать…
Лука напрягся, подбираясь:
— Вы с ним союзники?
— У меня не было причин с ним конфликтовать, — ответил собеседник ему в тон, пожимая плечами. — До сих пор. Насколько я понимаю, вы пришли искать моего покровительства и защиты?
Следовало ожидать, что Люцифер хорошо осведомлен. Кроме того, оборотню не понравилось, как тот отозвался о Рахмиэле, точно о домашней зверюшке. И он решил, что еще одно подобное высказывание в его адрес и…
Дьявол рассмеялся:
— О, простите. Это и правда было малость невежливо… но не надо так сердиться. В отличие от Перуна, я знаю цену твоему спутнику.
Рахмиэль чуть заметно вздрогнул и Лука посмотрел на собеседника в упор:
— Если вы его обидите, то, клянусь, вы пожалеете.
— Верю, верю, — засмеялся Люцифер. Служанка принесла поднос, и он лично разлил по бокалам вино, жестом предлагая гостям отведать угощение. – Кажется, у вас был такой обычай делить трапезу. После этого мы станем друзьями, не так ли? – он посмотрел на ангела. – Пей, Рахмиэль, тебе сразу станет легче.
Тот кивнул и мягко коснулся плеча Луки, кивая. И первым пригубил вина, заев его горечь ягодкой винограда.
— Не обижайся на моего спутника, Люцифер, — попросил он, мягко улыбаясь. — Ты же все знаешь, все видишь, и в его душе тоже. Мы действительно хотели просить у тебя приюта и защиты.
— В обмен на верную службу, я полагаю?
Рахмиэль побледнел, но вымолвил, недолго медля:
— Разумеется.
Налегая на мясные деликатесы, Лука прислушивался к разговору, не вмешиваясь, однако. Ему служить не привыкать, как и убивать, и если его ангел решит, что его устраивают условия, то так тому и быть. А нет, он тоже без сожалений уйдет, не оставит одного в большом и опасном мире.
Заметив состояние собеседника, Люцифер отставил бокал и подошел к ангелу.
— Я знаю, чего ты боишься, Рахмиэль. Но пойми, не важно, кому ты служишь, падение начинается в душе твоей, — падший погладил ангела по щеке. – А милосердие нужно не только праведникам, но и грешникам. Ты же и сам знаешь, что не все из них «монстры», а сколько из них раскаиваются… только пути назад у них нет. Ты мог бы мог помочь им, утешить. Обещаю, что не заставлю тебя марать свою чистую душу.
— Спасибо. Но… как же Перун? Он, наверное, будет очень зол.
— Ты за меня беспокоишься, как мило… Я все улажу, — вернулся хозяин чертогов в свое кресло. — Итак, добро пожаловать в преисподнюю, господа, — поднял он бокал.
Когда они как следует отметили повод, собравший их вместе, Люцифер вдруг сказал Луке:
— Кстати, едва не забыл. Один ваш хороший знакомый просил вам передать, чтобы вы искали его в дельте Амазонки. Он помогает экологам спасать девственные джунгли…