- Что ты там бормочешь? – старушка вытащила ушную раковину из-под платка. – А? Да что с ней сделается? – ее настроение тут же переменилось. – Пить надо меньше, чтоб не падать.
- Бабуль, иди, отдохни. Мы тут сами, - Самсон отправил родственницу прилечь.
- Сами, так сами, - буркнула та, уходя. – Только вот тазик с водой мне никто так и не принес.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 23
Вроде бы и слабо приложилась, но у Веры из глаз посыпались искры. Сложившись пополам, она ахнула и упала боком на стену.
- Жаль, что дряхлых не сажают, - злобно проговорила Марина, прошмыгнула между сыновьями и спряталась в комнате, где сидит Зухра с детьми.
- Вера! – Самсон бросился к любимой. Обхватил за талию и приподнял. – Верочка…
- Ой! Ой! Что ж я наделала? – запищала старушонка, испугавшись за женщину. – Живая?
- Вера, - Самсон прислонил ее к стене и заглянул в глаза. – Верочка, прости. Бабушка у нас умом тронулась.
- Что ж теперь будет, а? – Азамат убежал к маме.
Абдул пошкрябал за ним. Ну на фиг, а то еще в свидетели запишут.
- Верунчик, - обняв ее, Самсон попросил прощение за бабушку. – С головой у нее плоховато, - зашептал ей на ухо. – Лечить бесполезно. Вот и мучается, бедненькая. А нам терпеть приходится.
- Что ты там бормочешь? – старушка вытащила ушную раковину из-под платка. – А? Да что с ней сделается? – ее настроение тут же переменилось. – Пить надо меньше, чтоб не падать.
- Бабуль, иди, отдохни. Мы тут сами, - Самсон отправил родственницу прилечь.
- Сами, так сами, - буркнула та, уходя. – Только вот тазик с водой мне никто так и не принес.
- Принесут, принесут. Иди, пожалуйста.
Старушка еще что-то просипела и закрыла за собой дверь.
- Выгони ее, - Вера подняла глаза на толстяка. – Выгони и ее, и своего брата с сумасшедшей женой.
- Как же я их выгоню? Это же мои родственники, - удивился Самсон.
- Твои, но не мои. Я не позволю так с собой обращаться. Да и вообще, с какого перепуга эта кобыла бросилась на меня?
- Кто? Зухра?
- Зухра-мухра, мне все равно. Но чтобы этой чернозубой здесь не было.
- Она – жена Абдула, Верочка, - умоляюще заговорил Самсон. – Я с ней поговорю, и она извинится.
- Плевать. С высокой горы плевать. Если ты сейчас же не выпроводишь этот табор на улицу, то…
- Что? – он так нежно смотрел в ее глаза, что Вера чуть не расплакалась. – Птичка моя, если они уйдут, то и мама тоже уйдет. А если уйдет мама, то и наследство.
Повесив голову, Самсон глубоко вздохнул.
- Черт, - шепнула Вера, - наследство… Что ж мне с вами делать? Может, их всех переселить к знакомым? У тебя же есть здесь друзья.
- Так нельзя, дорогая моя, семья должна быть вместе, а не скитаться по чужим углам.
- Тоже верно.
И как быть? Там квартира с уймой комнат пропадает, а тут бабка-драчунья и невестка – психически нездоровая. И вдруг в памяти Веры заискрились слова будущей свекрови.
- Самсон, а когда ты собирался сделать мне предложение? Ведь с тех пор ты не сказал ни слова, - положив руки на плечи мужчины, Вера наконец улыбнулась.
- Помогу братьям с работой, открою еще один магазинчик, а там и поженимся.
- Ох, и как долго ждать? – Вера состроила обиженную мину.
- Год, не больше, - уверенно ответил Самсон.
- Целый го-од?
- Бизнес – это дело нелегкое, Верочка. За аренду надо платить, за товар. Я тут подумал, а не хотела бы ты стать продавцом женского белья? У меня и времени появится больше, чтобы договориться с хозяином рынка.
- Я?
- А почему бы и нет? Ты же лучше умеешь разговаривать с женщинами. Сможешь убедить их купить трусишки или лифчик. Я и зарплату тебе буду платить. Согласна?
Он прекрасно знал, что Вера и без оплаты даст согласие. Ведь Самсона она видит главой семьи. Чуть ли не боготворит его. Вера не стала тянуть время и согласилась. Чуть позже Зухра извинилась за драку и даже подарила Вере платок в знак примирения. От бабули извинений не последовало. Она сказала, что ничего не помнит о том, чтобы кого-то ударила. Тем более, Веру она видит впервые, и зачем ей бить ее. Отругав Самсона за ложь, бабка сделала вывод: внук наговаривает на нее, чтобы сдать в приют для стариков. А раз уж в нем поселились такие черные мысли, значит, наследство ему не видать. Удивительно, что-то она забывает мгновенно, а про наследство помнит постоянно.
***
- Девочки, берите, не пожалеете! – Вера стояла на рынке и продавала женское белье. – Качество – супер! Ткань натуральная! По дешевке отдаю.
- А чье производство? – тощая женщина крутила в руках ажурные трусишки, растягивала и прикладывала к своему телу, глядя в огромное овальное зеркало.
- Заграничное, - Вера и сама не знала, откуда привезен товар.
- А поточнее? - прилипчивая дама хотела знать подробности.
- Лиль, че ты раздумываешь, - ее толкнула локтем подруга. – Тут раньше мужик продавал, это его труселя. Я их где хочешь узнаю. Бери, не пожалеешь.
- Не мужик, а мой муж, - Веру переполняла гордость за Самсона и себя. Отличного мужика она отхватила.
- Да? Ну ладно. Беру эти и эти.
Расплатившись, женщины подошли к другой лавке, на которой лежали дешевые безделушки. Вера покопалась в огромной сумке и достала точно такие же трусы. Положила их на место проданных, закурила и отвернулась, услышав ругань в третьем ряду, где стоят палатки.
- Ой, посмотри. А эти вроде ничего, да? Нравится?
- Угу.
Краем уха Вера зацепила разговор между женщинами, но продолжала смотреть на двух старух, орущих на весь рынок.
- А эти? Глянь, тебе этот цвет так идет. Ты смотри, смотри, пока у меня покупателей нет. Хотела на прошлой неделе сама купить, а потом подумала, вдруг тебе не понравится.
- Спасибо. Я возьму эти, а еще в цветочек.
У Веры в горле запершило. До боли знакомый голос. Опустив руку с сигаретой, она медленно повернула голову. Боже мой! Да тебя не узнать!
- Ли-ида-а, - еле выдавила из себя продавщица, увидев дочь, изменившуюся до неузнаваемости.