«Есть мнение, что наша экономика смогла выстоять после всех санкций благодаря нашему народному менталитету. Что мы уживчивые и после 90-ых нам ничего не страшно. Как Вы на это смотрите?»
У нас есть особенность. Мы из тех народов, которые воюют из поколения в поколение. Если принять во внимание последние 200-300 лет, сколько войн выпало на долю нашего народа? Бесконечное количество: революции, голод, коллективизация, электрификация всей страны. Но мы вновь и вновь поднимаемся из пепла, восстаем и развиваемся.
Это наша генетическая особенность, которую в нас воспитывают много лет. Это наша многотысячелетняя история, которая нас закалила. Здесь не столько про психологию, сколько про нашу физику. Мы северная страна, у нас континентальный, резко континентальный климат. Мы пережили столько дефолтов, что ни одна страна в мире не справилась бы с таким.
«Верно, что сейчас большей адаптивностью обладают люди в возрасте более 40 лет, а убегают в основном двадцатилетние?»
Речь идет не столько о возрастных, сколько, об аспектах профессиональных. Потому что айтишники занимают первое место в бегстве. Здесь присутствуют большие элементы женские. Мне на приеме девушки говорят: «Теперь я спокойна. Отзвонился муж, сказал, что пересек границу. Теперь я счастлива». Я говорю: «Где твое счастье? Кто же тебя пойдет защищать?»
Это не тотально, есть некая расслойка. У нас все-таки есть потенциал, и мы его используем всему миру назло. Это вызывает определенную гордость и радость.
«Как Вы объясните то, что сейчас у бизнесменов включился сильный механизм адаптации?»
«Кому война, а кому мать родна». Специалисты по бизнесу говорят, что самое лучшее для начала нового дела это смутное время. Это прекрасная возможность начать делать то, что ты хочешь. Из страны ушли куча компаний и брендов, значит, освободились площадки, на которых наши люди могут заняться чем-то, работая на бюджет.
Количество самозанятых за последние два года выросло. Для меня это означает, что люди, оставшись без работы, получили возможность начать что-то свое. Это люди, которые стали заниматься тем, чем они хотели. Поэтому варианты есть. Большие перемены — они способствуют, они вычленяют: слабые сбежали, а те, кто верят в себя, в свое будущее и отечество, остались.
«Много ли сейчас экономических страхов?»
Мы последние тридцать лет живем в абсолютном отсутствии уверенности в завтрашнем дне. Это самый большой страх. Последние пару лет этот страх активно кумулируется.
На сегодняшний день максимальное количество обращений — это люди, которые обращаются в рамках возрастающей нагрузки стрессогенности среды. Она настолько универсальна, что она у людей выбивает самые разные состояния: дремлющие, хронические, личностные и семейные. Основной экономический страх это остаться безработным. Вдруг остаться без средств существования.
