Прозвенел звонок. Закончился последний урок. Еще до слов учителя: "Урок закончен", класс зашевелился, заерзал, засопел, задвигались стулья. Суббота! Последний учебный день на неделе, последний урок.
– Урок закончен!
– Ура!
– Локтев, зайди, пожалуйста, после урока ко мне в кабинет.
Я угрюмо посмотрел на часы. Четырнадцать часов. К половине третьего должен был быть дом. В три часа тренировка. тренер не любит опоздавших. Пять кругов вокруг футбольного поля бегом. Почти два километра. Не много. Но неохота.
– Я ненадолго тебя задержу. Не смотри на часы.
Галина Николаевна. Учитель истории, обществоведения, завуч, то есть заведующая учебной частью. Гроза хулиганов и лодырей нашей школы. И мне от нее частенько доставалось. В начале этого года дело доходило даже до решения об отчислении. Все закончилось для меня хорошо. Благодаря ей. И я ее если не любил, то очень уважал. И вовсе не из-за того, что она мне тогда помогла. Она была умным, порядочным, справедливым человеком.
Вроде разгона не будет. Она сидит напротив и улыбается. Это хороший знак.
– Гена, ты вроде серьезный человек...
Ну да, иногда, когда это необходимо.
– Книги серьезные читаешь...
Если честно, все-таки больше люблю незамысловатую фантастику, к примеру Беляева.
– Стихи пишешь...
В этом грешен.
– Что случилось, Галина Николаевна?
– Да вроде ничего страшного. Но... Был вчера на дискотеке?
А как же. Вчера пятница. В пятницу и в субботу дискотека в доме культуры. Как не пойти. Весна на дворе. Коты за окном орут...
– Был. А что? Нельзя?
Галина Николаевна встала. Обошла стол. Подошла ко мне.
– Я вчера случайно там оказалась. Подсмотрела немного. На тебя посмотрела. Ну что же ты так кривляешься? Ведь серьезный вроде... Повторяюсь. Как это танец называется.
– Вроде как шейк. Хотя, скорее всего, от шейка там и нет ничего. По крайней мере, у меня,
Завуч вздохнула.
– Мы так не танцевали. Мама твоя танцевала так?
– Нет. Мама говорила, что вальс любила и вальс-бостон.
– Ну вот. Чего же ты, как мартышка на раскаленной сковороде.
Я молчал. Не знал к чему этот весь разговор. Не знал, как отвечать.
– Чего молчишь-то, Гена?
– А что отвечать-то. Вальс сложный танец. Уж тем более тот, что бостон. У нас тоже медляки есть. То есть парные. Ну в общем, с девочкой танцуем. На пару. Как в вальсе. Вот и совмещаем. Парные в медляках, а быстрые в шейке. Побеситься-то тоже охота.
– Что делать?
– Побеситься. Галина Николаевна, не Вы ли нас вместе с биологичкой обучали теории Дарвина. О происхождении человека. Мол, человек произошел от обезьяны. Ну иногда хочется в шкуре своего дальнего предка оказаться. Малым детям хорошо. Обезьянничают, на них и внимания не обращают. Никакого спроса. А нам как? А в танце, пожалуйста! И кривляйся, и гримасничай, и покричать можно немножко. Как в стае шимпанзе.
Галина Николаевна засмеялась.
– Ловко ты! Ну ведь я же многих там видела. А кривлялся больше всех ты.
– Так не под всякую музыку так. Вы ведь тоже, наверное, вальс любите?
– Да.
– Танцуете?
– Редко. Но танцую.
– А Магомаева любите?
– Люблю, конечно!
– А Вы домой придете, поставьте пластинку "Шагает солнце по бульварам" или "Королева красоты" и попробуйте вальс под них станцевать. Это сидя можно спокойно эти песни слушать. А стоя?
– Да ну тебя! Мне еще танцев дома не хватало. Ладно, иди. Все равно, поскромнее нужно быть.
Не пять, шесть кругов я в тот день набегал.
А потом был выпускной. И я пригласил на вальс Галину Николаевну. Не зря же у мамы несколько уроков брал. А она пару минут повиляла попой с нами под быструю музыку. Но по шее в тот день я от нее все равно отхватил. Семьдесят второй портвейн свежестью рот не наполнял. Учуяла, когда мы с ней вальсе кружились.