С 2021 года жители Полтавской борются со свалкой. Юга.ру вспоминают, почему полтавчан называли саботажниками и сталинские наркомы, и царские генералы.
В Краснодарском крае есть Красноармейский район, но его административный центр — станица Полтавская. Ее переименовали в 1933 году, когда советская власть наказала казаков «за саботаж», выслав всех жителей на север. Причем похожая история происходила здесь и в XIX веке.
Ко Дню реабилитации кубанского казачества журналистка Нина Шилоносова вспомнила три волны репрессий и рассказала, как станичникам удалось вернуть историческое название.
В Полтавской не балакают. В соседних Ивановской, Старонижестеблиевской говорят на смеси украинского и русского, а в станице, которую основали выходцы из Запорожской Сечи, нет. Местные этому не удивляются. Потому что знают, как в декабре 32-го всех коренных жителей — от мала до велика — загнали в вагоны для скота и отправили под конвоем в холодные края. А вскоре населенный пункт демонстративно лишили казачьих атрибутов и назвали «селением Красноармейским».
Тем удивительнее, что через 61 год здесь добились возвращения исторического названия — Полтавская.
«Наказание забвением» — нечастое явление в российской истории. Известно, что в 1775-м императрица Екатерина Великая приказала переименовать в Урал реку Яик и все производные от него географические объекты после бунта казака Емельяна Пугачева.
«Общественная стачка»
А впервые жителей Полтавской официально назвали смутьянами 150 лет назад.
В 1873 году наказный атаман Кубанского казачьего войска Михаил Аргирьевич Цакни приказал выслать в Сибирь 13 офицеров и урядников, а 67 человек отправил в предгорные поселения Майкопского отдела. А станицу, тогда входившую в Темрюкский уезд, «как омрачившую себя преступлением, налагающим пятно на добрую славу кубанского казачества», генерал-лейтенант предлагал лишить названия, а новое определил бы наместник царя на Кавказе.
Чем же навлекла на себя гнев Полтавская? Тремя годами ранее было введено «Положение об общественном управлении в казачьих войсках» и началась работа по размежеванию земель. Раньше вся земля, пахотная, выпасная и неугодья, входила в общий юрт, делилась по старшинству и необходимости, но не была оформлена. За пределами станицы многие казаки имели еще и «царины» — по сути захваченные угодья, которые они разрабатывали десятилетиями как пашню, баштаны и покосы.
Приезжавшие не один раз землемеры пытались размежевать юрт и царины, которые должны были передать в потомственную собственность высшим офицерам Кубанского войска. Станичники всячески препятствовали этой работе, видя несправедливость и полное игнорирование их интересов. К тому же, считая станицу малоземельной, наказной атаман велел 49 семей переселить севернее в другой полковой округ, в станицы Копанскую и Ясенскую.
Но полтавчане отказались выполнять эти распоряжения.
Уговорить их не удалось, и тогда Цакни весной 1873-го решил ввести войска и жестко наказать не только зачинщиков бунта, но и всех станичников. Он собирался «насильно расселить жителей станицы Полтавской по отдаленнейшим станицам», а на их место найти охотников (желающих). И хотя генерал считал, что среди полтавчан поддерживается «дух глухого безмолвного озлобления и противодействия всяким административным распоряжениям», все-таки нашлись высокие чины, разобравшиеся в проблеме. Они помнили, что «Полтавская всегда была доброю станицею как в служебном, так и в нравственном отношении». Генерал-майор Иван Диомидович Попко в рапортах об «общественной стачке» отмечал, что эта станица — ближайшая к Черноморской кордонной линии и живет военными тревогами, «дает отличных боевых людей для конной службы и отважных пластунов для пешей».
В итоге, не добившись правильного решения земельного вопроса, атаман Кубанского казачьего войска Михаил Цакни в июне 1873 года подал в отставку.
Самостийники
В 1917 году казаками были недовольны как белые, так и красные. И те, и другие хотели перетянуть их к себе. Но хоть и пели в частушках «Мы не большевики и не кадеты, мы — казаки-нейтралитеты», водоворот событий кидал людей с оружием из стороны в сторону в братоубийственной войне.
Вскоре после Февральской революции в Кубанском казачьем войске создается высший управленческий орган — Кубанская рада, которая в январе 1918-го учредила Кубанскую народную республику.
Депутатом Рады был и атаман станицы Полтавской участник Первого Ледяного похода Григорий Омельченко, бывший директор учительской семинарии. Рада была против большевиков, но кубанцы хотели еще и автономии, выступали за федеративное (самостийное) устройство будущей свободной России — «Вольный Союз вольных народов»
Несмотря на то, что Добровольческая армия Антона Деникина на две трети состояла из кубанских казаков, сам генерал и высшие офицеры были «неделимцами» — выступали, наоборот, за «единую, великую и неделимую Россию».
Конфликты происходили постоянно и были неизбежны. А когда деникинцы узнали, что делегация Кубани на Версальской мирной конференции не только ставила вопрос о принятии автономии в Лигу Наций, но и якобы подписала договор дружбы с Горской республикой, партизанившей против белых, это сочли предательством. По скорому решению военно-полевого суда 7 ноября 1919 года повесили известного политического и общественного деятеля священника Алексея Кулабухова. Других участников поездки в Париж наказали высылкой в Константинополь (Стамбул). Среди депортированных под конвоем одиннадцати кубанцев был и полтавчанин Омельченко.
Даже находясь далеко от родины, в Чехословакии, атаман оказывал влияние на казаков. В материалах ОГПУ, которое постоянно искало и находило контрреволюционные и белогвардейские организации все двадцатые и тридцатые годы, его фамилия часто фигурирует в допросных материалах чекистов. Якобы в письмах он учил соратников, как сопротивляться большевикам.
Когда советская власть на Кубани в 1920-м установилась практически повсеместно, в приазовских станицах и на хуторах Гражданская война продолжалась. В необъятных плавнях на рукотворных островах-плотах прятались отряды «бело-зеленых» повстанцев под руководством казачьих офицеров Каленника Молько и Василия Рябоконя. Первые «камышовые партизаны» сами сдались в 22 году, а ставшего легендарным Рябоконя предали свои аж в 25-м.
Такому сопротивлению, явному и скрытому, есть объяснение: расказачивание. Руководство партии большевиков 24 января 1919 года приняло документ, определяющий политику советской власти по отношению к казакам. В Циркулярном письме за подписью Якова Свердлова прямо указывалось: «… признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления».
Но красный террор распространялся не только на «верхушку». Людей расстреливали десятками, включая заложников, отбирали землю, хлеб и другое продовольствие.
Продолжение материала читайте на Юга.ру, по ссылке.