1982 г.
Ул. Молодогвардейская. Утро. Прибрели в пивняк. Прямиком из ещё пьяной в дым общаги. Нас - четверо. При нас имеется обычный эмалированный чайник о 2-х литрах объёмом. Вздохнули по первой холодной кружке с дикой похмелюги. Кайф! Непередаваеммый!!
Даже описывать не буду: те, кто знают - те знают, кто не знают- не поймут. Сидячие места предусмотрены не были, стоя испиваем бархатный янтарь, ведём неторопливый разговор, никому не мешаем.
Попытался войти какой-то трясущийся с будунища чел.
"Гарсониха" - Людмила, его начала выгонять матерно и физически, громко и мучительно для нас вспоминая его долги, портя тем самым нам поднимающееся настроение. Дружелюбно вступились за него, оплатили его же необременительный долг и поставили за наши 22 копейки кружку столь нужного ему ему в тот момент пивка.
Чел посмотрел каждому из нас в глаза со слезами в очах и признался в вечной благодарности.
- Людц, налей по второй и сушки, можно?
Что такое сушки тогда при пиве? Вкуснее всего на свете! Сушки, осыпанные крупной солью, под малость разбавленное пиво, - ничего "слаще" быть не могло. Особенно на открытом отчественном морозе. Но тогда дело было в закрытом помещении.
Вваливаются даа мужика и требуют у Людки по кружке пива и, причём, не откладывая исполнение приговора ни на секунду!
Людка им что, типа - деньги вперёд.
- Какие деньги, шалава? Совсем афигела?
Те, кто наслышан о рэкете 90-х ничего в нём не понимают. Он всегда был. Или в гос или в бандитском исполнении.
Эти двое с наколками на пальцах были не из простых. Но и совсем не простые сюда не подгрбегли бы: им бы все доставили.
Вывод: защищать Людку: на милицейских надёжи уже нет.
Билл (погремуха такая у него) лениво встал и предложил недозревшим услугу передачи денег Людке. Хамы рассмеялись.
Билл резко ударил голову одного об стол, тут же двумя ладонями прихлопнул уши второго. Инцидент был исчерпан.
- Вы себя хорошо будете вести?
- Ддддаааа.
- Сидите тихо, пейте пиво и платите, как все платят. И... тихо! Курить можно.
Людка посмотрела на Билла с благодарною на векА влагою и налила в чайник 2 литра янтаря.
Притаранили в общагу облегчение. Иссохшиеся по-причине вчера губы соратников припали по-очереди к носику, чтобы не терять драгоценного времени на глупости типа налива оживления по емкостям. Посвежели. Игорёк продолжал не пробуждаться.
Разбрелись по разным койкам и принимающим в разные комнаты, не обращая особого внимания на номерные таблички.
.....
Вечер, почти все собрались под портвешок. Сидим, никого не трогаем. Но перед этим пришлось остудить одного за попытку изнасилования.
Дверь открывается ударом ноги и в комнату вваливается парень. Наглый и бОрзый, да ещё и подпрыгивает в антураже от самого себя.
- Кто здесь из вас, который моего друга отоварил?
Слышится откровенно украинский акцент.
- Ну я.
- Пошли тогда
- Куда?
- На кухню
- Зачем?
- Разбираться будем
- А это как?
- Там узнаешь.
- Тебе надо?
- Зассасл, так и скажи
- Блин, когда ж вы все уже угомонитесь, ладно, пошли
Пришли. Кухня размером с ринг, в углу стол из нержавейки, длинный такой, весь из себя широкий.
Начинает пустой базар с угрозами...
Три удара ему: в голову, в сплетение и куда положено, мгновенно.
Орёт: "Ты каратист, что- ли?"
- Да какая теперь разница...
С левой ноги рубанул его в голову, тот рухнул аккурат на стол, как и было предусмотрено. Еще два удара по голове. Забылся бывший агрессор.
Полил неузнаваемую уже его голову водой из чьего-то чайника. Очнулся он.
- Иди с миром и не борзей, ладно?
Похлопал его по щеке, погладил буйну его бестолковую голову.
Посмотрел он быстро образовавшимися синяками на меня. Посмотрим, говорит, но уже не делает вид, что сердится, на всяк, и видно, что уже осторожничает, ссыт точнее.
Два часа прошло. Спим с Игорьком. В дверь вламывается без объявления намерений милицейский майор, начинает выламывать мне руки.
- Слушай, майор, я же не сопротивляюсь. Говори чего тебе от меня?
- Следуем оба-два за мной, - на вас жалоба!
- Да пошли, делов то. Там и зафиксируем нанесённые мне тобою телесные повреждения при не сопротивлении представителю (возможно, в ближайшем будущем, бывшему) власти.
Доехали до отделения милиции на Рабочем Посёлке.
Кинули нас с Игорьком по разным кутузкам.
Сержант, когда закрывал клетку со мной, неумело ударил мой бок, там, где печень. Но вид его был ухмырён
- Это всё, на что ты умеешь? Ты же знаешь, что я ответить тебе сейчас не могу. Давай, после дежурства твоего переговорим?
- А чё?
Дебил спросил.
- Я, по сравнению с тобой, - глубокий интеллектуал и завидный спортсмен со значением во взгляде, а ты как был лимитой, так ею и останешься навеки. Поговорим после твоего дежурства?
- А-а-а, так это ты каратист из общаги..
- Я тебя подожду..
.....
Полуполковник и я, почти 4 часа утра.
Все протоколы составлены, чисто беседа ни о чём. Майор тоже присутствует.
- Чем объясните избиение в общежитии?
- Вызов на драку меня за моё предотвращение попытки изнасилования, исполнил ваш долг.
- Я обязан направить протокол в Ваш деканат, хоть Ваш поступок и понимаю.
- Да отправляйте. Хоть ректору. А ты, майор, готовься к скорому дембелю из ментов. Не имел ты права ставить мне синяки на моём
частном, мне принадлежащем, сакральном, совершенном и любимым любимой женщиной теле, при полном моём непротивлении, хоть и вырубить тебя я смог бы сразу и надолго, и мы все это знаем, осознаём и принимаем как данность.
...
Полуполковник:
- Я Вас освобждаю
- Игорька?
- Обоих. Свободны оба.
Вышли с Игорьком на улицу, побрели ко мне домой, всего-то 5 км.
...
Зам декана факультета, - бывший жуир, а ныне - примерный семьянин, он же - начальник потока курса при моём присутствии порвал протокол и, т.о. не стал приобщать его к моему личному делу.
Пожал руку:
ты уж, поаккуратнее, следующего раза не будет.