Давненько не разговаривали мы с вами о литературе! И вот наконец настал тот час!
Сегодня мне хотелось бы вспомнить великолепного актёра, русского Аля Пачино Вениамина Смехова, но с несколько неожиданной стороны. Хотя, конечно, для моих интеллигентных читателей далеко не всё здесь будет сюрпризом, а кого-то, возможно, моя новая публикация заставит вспомнить детство. Но обо всём по порядку...
Многие знают, что Вениамин Смехов мастерски читает различные стихотворные тексты. Популярность обрели его чтения Пушкина, Маяковского, Бродского и других русских классиков разных лет. Можно по-разному относиться к его декламации: кому-то она нравится, кому-то нет. Лично я, при всём моём уважении к г-ну Смехову, не являюсь поклонником этого жанра в его исполнении. На мой взгляд декламация уважаемых русских мастодонтов Смеховым неубедительна. Создаётся ощущение, что мелодике русского стиха - как классического, так и более современного - уважаемому артисту некомфортно, неудобно... хотя, вроде бы, его никто не заставляет и он сам не раз заявлял в различных интервью, что он с юных лет любит поэзию и читает её с удовольствием. Однако лично у меня ощущение того, что Бродский и Пушкин Смехову - что неудобный, на три размера меньше пиджак - не проходит уже много лет.
Но есть одна поэтическая область, в которой талант Вениамина Борисовича раскрылся максимально. И речь - о персидской поэзии, в первую очередь, о поэзии Хафиза Ширази.
"Как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолий..." - писал Сергей Есенин о родине Хафиза. Что ж, на вкус и цвет, как мы уже с вами выяснили, Ширазы разные. Однако не признавать красоту древнего города, пережившего множество треволнений на своём веку, но не утратившего, а только приумножившего свою почтенность и красоту, нельзя. Неудивительно, что один из главных классиков персидской литературы творил свои стихи - лёгкие, как перо, звонкие, как мандолина, и пьянящие, как вино - именно здесь. В этих самых стихах Хафиз воспел образ весёлого, благодушного бродяги, пьяницы, ведомого судьбой по прекрасному восточному городу, влюблённого, счастливого и несчастного одновременно.
Хафиза Смехов называл не иначе, как волшебником, и с ним трудно не согласиться...
Чашу полную, о кравчий, ты вручи мне, как бывало.
Мне любовь казалась легкой, да беда все прибывала.
Скоро ль мускусным дыханьем о кудрях мне скажет ветер?
Ведь от мускусных сплетений кровь мне сердце заливала
Я дремал в приюте милой, тихо звякнул колокольчик:
«В путь увязывай поклажу!» Я внимал: судьба взывала.
На молитвенный свой коврик лей вино, как то позволил
Старый маг*, обретший опыт переправы и привала...
Хафиз Ширази, "Чашу полную, о кравчий..."
Конечно, любитель поэзии Смехов не мог пройти мимо такого пиршества.
В 1967-м Смехов стал внештатным режиссёром советского телевидения, конкретнее в Главной редакции литературно-драматических программ Гостелерадио СССР. Первой работой 27-летнего артиста здесь стал телевизионный спектакль "День Маяковского", выпущенный в цикле "Поэтический театр" по собственному сценарию.
В 1972-м году очередь дошла и до Персии. Смехов поставил телеспектакль "Волшебник из Шираза", в котором в течение сорока минут самозабвенно и от души читал стихи Хафиза...
В "Волшебнике из Шираза" представлена широкая выборка стихов персидского классика, к которой привязаны стихи и более поздних поэтов, уважавших Хафиза - Фета и Гёте. В результате получилось удивительное зрелище, нечто среднее между творческим вечером и полноценным спектаклем.
Помимо чудесных стихов и молодого прекрасного Смехова в восточных туалетах "Волшебника из Шираза" украшает и изумительная музыка композитора Эдисона Денисова, большого друга Смехова, который написал множество саундтреков для спектаклей Театра на Таганке. Денисов сам вызвался делать музыку к "Волшебнику...", и Смехов попросил его написать несколько мелодий, которые бы звучали в исполнении одного инструмента (по принципу - один актёр в кадре, один инструмент за кадром). Так и появилась чудеснейшая партия флейты, помогающая Смехову доносить стиховую вязь Хафиза до зрителя.
Но не надо думать, что чтениями на камеру и на публику ограничилось влияние персидского классика на Смехова. Хафиз незримо присутствует и в собственных литературных произведениях артиста, и в первую очередь - в его magnum opus, пьесе-сказке "Али-Баба и 40 разбойников", которая получила известность сначала в виде пластинки, а затем - телеспектакля.
Сам Смехов в этой интерпретации старинной сказки сыграл рассказчика, мудрого Мустафу-сапожника, который в стиле персидских классиков - задушевно, мелодично и легко - общается с героями истории. Так что когда в следующий раз решите вспомнить детство и причаститься классикой вроде "Али-Бабы...", помните, что за любимыми стихами стоит лирика с почти 700-летней историей.
Рекомендую вам на выходных отдохнуть душой и посмотреть "Волшебника из Шираза" полностью, а затем обязательно почитайте ещё персидских классиков, вроде Хафиза, Низами и Саади. Ещё не придумано в мире лучшего философствования, чем философствование персидских поэтов...
Понравилась статья? Поддержи канал донатом! Донаты поддерживают выход новых материалов!
Если вам понравился материал,приглашаю вас общаться в мои социальные сети и оценить одну из предыдущих публикаций. Вы очень обяжете меня, если поставите "лайк", подпишитесь на канал и поделитесь материалом с друзьями.А ещё вы можете стать доном моего сообщества и получать эксклюзивный контент - для этого переходите СЮДА!
Новая статья выйдет уже очень скоро!
А потому - не прощаюсь!..