Авария на Чернобыльской атомной электростанции 26 апреля 1986 года стала одним из наиболее трагичных эпизодов в истории нашей страны, несмотря на то, что объект не был расположен непосредственно в Беларуси. Радиоактивная волна накрыла собой более 200 тысяч квадратных километров территорий других государств, ее воздействию подверглись почти 8,4 миллиона человек. Ситуация могла бы быть в разы хуже, если бы, рискуя здоровьем, в тот же день на ликвидацию последствий не отправились представители профильных служб и добровольцы. Пожарные и инженеры, сотрудники правоохранительных структур, бойцы спецотрядов и обычные рабочие из разных уголков страны с первых дней катастрофы выехали в опасные зоны и круглые сутки делали все, чтобы минимизировать вред от чрезвычайной ситуации. В их числе были и наши земляки.
Случилось страшное
Майору милиции Витославу Лясоцкому было 32 года, когда долг позвал на передовую. Мужчина работал заместителем начальника ГАИ области. Известие о том, что необходимо принять участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, воспринял как приказ – это не обсуждалось ни в коллективе, ни в семье.
– Буквально в первые дни после аварии во всех областях Беларуси начали формироваться специальные отряды. Экипажи сотрудников ГАИ в ту зону направились одними из первых, так как участвовали в сопровождении колонн при эвакуации населения, – вспоминает Витослав Лясоцкий. – Наш отряд занимался охраной общественного правопорядка и состоял из 50 человек. В него входили сотрудники разных служб и подразделений милиции. Был и врач. Командование состояло из четырех человек: командир и три заместителя. Я был командиром отряда. Из Гродно в Гомельскую область мы отправились 15 июня и пробыли там ровно месяц.
Что это была за авария, какими будут ее последствия, тогда еще никто не понимал. Информации было минимум. Люди, хоть и не знали, но чувствовали: случилось что-то страшное. И понимали: их помощь нужна здесь и сейчас.
«Работали в жестких условиях»
Отряд под командованием Витослава Лясоцкого дислоцировался в деревне Савичи Брагинского района. Ее жителей эвакуировали сразу после аварии, утром 26 апреля 1986 года. Чуть позже Савичи вошли в зону отчуждения, недалеко от деревни располагались могильники – так называемые кладбища чернобыльской техники и не только. Сейчас, судя по разной информации, находящейся в открытом доступе, там живут люди – около 20 человек. Это так называемые самоселы, которые вернулись на родную землю. А ведь до катастрофы на ЧАЭС Савичи были крупным населенным пунктом со своими предприятиями и больницей. Здесь было более 350 дворов, в школе учились дети из 10 соседних деревень.
Как раз в здании местной школы ликвидаторов и поселили – новый учебный год здесь не настал ни в 1986-м, ни в другие годы. Деревня, в принципе, была еще «живой» на момент приезда гродненского отряда, здесь жили люди.
– Наша работа заключалась в патрулировании и обеспечении порядка. Люди ведь покидали дома, взяв только самое необходимое. А потому находились те, кто хотел нажиться на чужом горе. Немного их было, но встречались. Задача была противостоять мародерству. Были случаи, когда люди возвращались за своим имуществом. Следили мы не только за Савичами, но и за другими деревнями, которые были отселены. Маршруты нашего круглосуточного патрулирования проходили через деревни Крюки, Посудово, Верхние и Нижние Жары и другие деревни в Брагинском районе. Контролировали ситуацию, смотрели, чтобы на территорию не въезжал посторонний транспорт, чтобы там не находились люди. Под нашим присмотром была территория около 40 километров. Оттуда, где мы работали, были хорошо видны очертания Чернобыльской АЭС. Только потом уже осознали, как близко мы были от эпицентра трагедии, – вспоминает Витослав Лясоцкий. – Нам, конечно, выдали средства экипировки, накопительные дозиметры, но они не могли замерить дозы облучения, так как были предназначены для других условий и уровней радиации. Мы регулярно ходили в баню: прямо в здании школы находилась военная часть, где была развернута походная баня. В отряде был дозиметрист – вел специальный учет полученной дозы облучения. Но сказать, насколько он был достоверным, никто не мог. И сейчас не сможет. Помню лишь, что в некоторых местах по маршруту нашего патрулирования показатели были в 20-30 раз выше нормы. Только одному Богу известно, сколько мы с ребятами тогда радиации схватили. Домой живыми вернулись все. Но потом многие из моего отряда умирали молодыми. Кто от онкологии, кто от другой болезни… Утверждать точно, что это из-за службы в радиоактивной зоне, не буду, всякое ведь в жизни бывает. Но и не думать об этом нельзя. В жестких условиях работали. Никому такого не пожелаешь.
Был приказ, и все его выполняли
Несмотря на то, что о масштабах трагедии все узнали гораздо позже, слухи ходили разные. Кто-то готовился к самому страшному, кто-то был уверен, что все это ерунда и ничего серьезного людям не грозит. При этом ни у одного из бойцов отряда Витослава Лясоцкого даже мысли не было все бросить и уехать домой. Был приказ, и все беспрекословно его выполняли. Они просто приняли тот факт, что время выбрало их.
– Дисциплина была железная в отряде. Как командир чувствовал ответственность за каждого своего бойца. Для меня главным было, чтобы люди вернулись домой живыми и невредимыми. А потому никаких послаблений в плане соблюдения режима не было. Не дай бог, кто-то нарушит – прямой наводкой домой. А это означало, что по месту работы могут появиться серьезные проблемы, вплоть до увольнения и лишения звания, – рассказывает Витослав Лясоцкий. – Ребята мне попались толковые, каждый знал свое дело, никто не подрывал дисциплину. В целом отработали мы спокойно. Через месяц вернулись домой. Только приехали мы уже совершенно другими людьми. Навсегда этот небольшой отрезок службы наложил отпечаток на наши жизни.
Вернувшись из зоны отчуждения, Витослав Лясоцкий продолжил службу и через шесть лет пошел на повышение, долгое время работал начальником ГАИ Гродненской области. В отставку ушел в звании полковника.
– Там, в Савичах, в зоне отчуждения, получил огромный жизненный и профессиональный опыт. В первую очередь опыт взаимодействия с людьми, особенно в экстренных ситуациях. В критические моменты люди ведут себя по-разному. Я обрел бесценный навык объединять людей, сплачивать их в команду единомышленников. А еще – твердость духа и внутренний стержень. Служба в зоне отчуждения закалила во мне все эти качества. В работе это очень помогало, – поделился Витослав Лясоцкий.
Мы, современники, сегодня не просто помним, но и говорим спасибо каждому, кто принимал участие в ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы. В тот роковой апрель наш народ прошел очередное испытание на прочность. Люди объединились вместе и противостояли врагу, пусть и невидимому, но очень опасному, ценой своих жизней. Действовали уверенно и решительно. Во многом именно благодаря этому удалось защитить тысячи жизней, сберечь миллионы судеб.