Сегодня в моей ретро рубрике "Как хорошо мы плохо жили" мы вернемся в историю про "Рижский ОМОН" (ОМОН МВД Латвийской СССР созданный в декабре 1988 года в Риге), "черные парт береты, хранители СССР в Прибалтике, гвардия Чеслава Млынника", после провала путча ГКЧП в августе 1991 года передислоцированные в Тюмень. А конкретно вспомним про судьбу одного из бойцов, заместителя командира отряда, капитана милиции Сергея Геннадьевича Парфенова.
Рижский ОМОН был создан в декабре 1988 года приказом № 206 министра внутренних дел СССР, как и еще десяток подобных спецподразделений в столицах союзных республик СССР и городах «миллионниках», с целью захвата вооруженных преступников, подавления массовых беспорядков и наведения порядка в зонах чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий. Отряд активно работал по всей республике и даже выезжал в командировку в зону боействий в Нагорный Карабах. С 1990 года «черные береты» были втянуты в политическое противостояние между партийной властью ЦК КПК Латвийской ССР и сторонниками отделения от СССР и создания независимой Латвийской республики.
Пик противостояния пришелся на август 1991 года, когда рижский ОМОН единственный в СССР выполнил приказ ГКЧП о введении чрезвычайного положения в стране, с целью сохранить СССР и восстановил советскую власть в Латвии, правда всего на несколько дней. После победы Ельцина в Москве и провала "путча ГКЧП", рижский ОМОН держал круговую оборону на своей базе в Риге заявив , что умрет но не сдастся. Тогда Латвийские власти договорились с Москвой о передислокации отряда в Россию, принять ОМОН в полном составе согласилась Тюменская область.
Как и 120 его сослуживцев Сергей Парфенов прошел мандатную комиссию и со 2 сентября 1991 года заступил на службу в ОМОН УВД Тюменского облисполкома. Латвийские власти клятвенно обещали не иметь претензий к сотрудникам рижского ОМОНа если они покинут республику, в итоге же случилось все наоборот. После отъезда в Тюмень Латвийская прокуратура начала составлять списки "военных преступников" из числа ОМОНовцев и требовать от властей России их экстрадиции. Никто из служивых не мог представить, что новая родина, наследница СССР их так подло предаст.
Находясь с группой бойцов в служебной командировке в Сургуте Сергей Парфенов был вызван к начальнику городского УВД Василию Хисматулину где в его кабинете был арестован группой захвата латвийской прокуратуры и был вывезен в Ригу самолетом через Москву. Эту силовую акцию согласовала генеральная прокуратура России.
Узнав о предательстве часть самых боевых и активных бойцов вместе с экс командиром рижского ОМОНа Чесловом Млынником покинули Тюмень и растворились на просторах СНГ. Впоследствии боевые отряды с наименованием "Дельта" воевали в бывших союзных республиках в Приднестровье и Абхазии.
Как потом стало известно, ордер на арест Сергея Парфенова и Чеслава Млынника, с ведома Бориса Ельцина, санкционировали тогдашний генеральный прокурор Валентин Степанков и исполнявший обязанности министра внутренних дел РСФСР генерал-лейтенант внутренней службы Андрей Дунаев. У латышей, приехавших в Тюмень за омоновцами, на руках было письмо из российской генпрокуратуры с требованием ко всем властям оказывать всяческое содействие и помощь.
Из Москвы уже отдельным самолетом Сергея доставили в Ригу и поместили в одиночную камеру первого СИЗО. Наверное, чтобы дозрел до показаний. Один раз даже попытались сломить его волю и запустили к нему в прогулочный дворик парочку крепких лабусов. «Ну что малыш, будешь?» — задал один из них бестактный вопрос и тут же проглотил все передние зубы. Та же процедура постигла и второго любителя острых ощущений. «Ободранные костяшки на кулаках потом воспалились, а шрамы остались на память. Зубы, наверное, не чистили», — смеется вспоминая Сергей.
Через день после этого следователь прокуратуры по особо важным делам Латвийской республики Вилма Упмаце стала вести уголовное дело Парфенова, пытаясь на допросах передергивать факты и проследить связку ОМОНа с КГБ под руководством ЦК Компартии Латвийской ССР.
Ее интересовало, что он делал, где находился во время ГКЧП и обстоятельства убийства случайных людей при штурме здания министерства внутренних дел. Упмаце пыталась выяснить, на каком основании омоновцы его заняли, планировали ли этот захват и что намеревались делать дальше.
Республиканское УВД было охраняемым объектом Парфенова, и его определили главным подозреваемым по уголовному делу о его захвате и гибели часового. Чтобы заставить давать показания против сослуживцев, Сергею подбрасывали дезинформацию о задержании нескольких бойцов, которые якобы давали показания против него, и о том, что в Пскове убит командир Чеслав Млынник.
Охранники давали в камеру бумагу для заявлений на явку с повинной и готовы были дать мешок авторучек, если бы Сергей начал писать. Он действительно начал писать, но только дневники, которые потом сумел переправить на свободу. За это его на 42 дня перевели в камеру смертников, в жесткую изоляцию.
«Камера полностью обита железом. В 5 утра на 19 минут доступ к унитазу, а шконка (кровать) до вечера пристегнута к стене — не приляжешь. В обед унитаз на 10 минут. Как-то отключили отопление при минусовой температуре за окном. Под утро еле смог подняться. К счастью, к нему сумела прорваться корреспондентка из «Комсомольской правды», которая рассказала миру об условиях содержания Парфенова. Под этот шумок его вернули в одиночку.
«Все познается в сравнении — после той камеры обычная показалась курортом. Площадь 2 на 4 метра, 4 шконаря. На одном спишь, а на другом можно что-то положить», — вспоминает Сергей.
Общий его срок за решеткой составил 22 месяца и 3 недели. И что интересно, все, кто был причастен к аресту и изоляции Сергея, погибли или умерли при разных обстоятельствах. Например, судивший его судья Янис Лаукрозе был застрелен неизвестным из самодельного пистолета 15 октября 2001 года у подъезда своего дома в Риге. Умерла потом и следователь прокуратуры Вилма Упмаце.
Более 30 следователей было задействовано в расследовании уголовных дел, собравших более 400 томов по деятельности Рижского ОМОНа. Странно, что свидетелями по делу проходили старенькие и подслеповатые старушки, которые и у себя под носом ничего не могли разглядеть.
Суд над Парфеновым начался летом 1992 года и длился более года. Уголовное дело с 22 потерпевшими, которых якобы лично избил Парфенов, насчитывало шесть томов. В результате судья отмерил ему четыре года лишения свободы за то, что резиновой палкой ударил человека по ноге. Больше ничего доказать или сфальсифицировать не удалось. Фотографии из зала суда, которые вы видите в этой статье, сделал на мой фотоаппарат "мыльницу" присутствовавший в зале представитель администрации города Тюмени "шериф" Александр Чистяков.
Возмущенные судьбой офицера тюменцы и коллеги омоновцы проводили на Центральной площади областного центра митинги протеста и сбор подписей в защиту Сергея. Жена Парфенова добилась личного приема у вице президента России Александра Руцкого с требованием освободить мужа. После этого Руцкой заинтересовался персоной омоновца. Ельцин был против его освобождения, но потом изменил решение.
Сергея из Риги перевезли на автомобиле в российское СИЗО № 2 города Великие Луки, где он и получил указ президента РФ о помиловании, а в конце августа прилетел в Тюмень.
У трапа самолета в августе 1993 года в аэропорту Рощино его встречал почетный караул экс рижского ОМОНа, который не смотря на запрет УВДшных начальников вывел на перрон командир оперативного отделения капитан Артур Тимачев, во главе колонны черных беретов стоял отдавая честь рижский боец Гарри Козак, в строю своего сослуживца приветствовали рижане: двое из них и сейчас служат в тюменском отряде возглавляя его уже в составе войск Национальной гвардии: командир Олег Сидорчик и его заместитель по боевой подготовке Михаил Ухабин.
Этим же рейсом из Москвы в Тюмень летел губернатор Тюменской области Леонид Рокецкий , который тут же подошел и поздравил Сергея с возращением из плена. Из представителей общественности присутствовали: нардеп Сергей Васильев и председатель патриотического объединения "Отечество" Александр Репетов. Фотосъемку этого события запечатлел для истории фоторепортер Александр Ефремов.
Через несколько дней 10 августа 1993 года я уже сам фотографировал в этом же аэропорту Рощино как Сергей Парфенов с друзьями встречали спецрейс ВВС МО РФ с семьей и домашним скарбом из Риги. Администрация Тюмени выделила его семье квартиру куда мы и перевезли вещи.
Дальнейшая его судьба сложилась не без сложностей: служить в милиции дальше ему не позволила пресловутая судимость – ведь он был помилован а не реабилитирован….
Работал зам начальника охраны тюменского аккумуляторного завода, затем создал фирму таможенный брокер, несколько созывов являлся депутатом тюменской городской думы.
Мой коллега и соавтор по съемкам в этой публикации фотокор – военкор Александр Ефремов погиб в Грозном 12 мая 2000 года, а с Сергеем Парфеновым мы в итоге подружились и о многом проговорили из истории и современности в рыбачьих и охотничьих избушках во время активного отдыха. Сергей Геннадьевич до сих пор частый и желанный гость в тюменском отряде как на праздниках – юбилеях создания тюменского ОМОН 2 сентября так и в будни, когда на встречах с нынешними бойцами он передает им свой боевой опыт, жизненный оптимизм и чувство любви к Родине.
#рижскийомон #сергейпарфенов #девяностые #гкчп #развалссср #латвия #латвийскаяссср #ссср #историяроссии #омон #черныебереты
P.S. Вернулся к редактированию статьи с печальным продолжением 5 марта 2024 года. Ужасно тяжелый день. Сегодня вместе с боевыми товарищами моего друга , заместителя командира ОМОНа МВД Латвийской ССР Сергея Парфенова проводили в последний путь его сына Максима Сергеевича, погибшего в зоне СВО 25 марта. На моем первом в первоначальном тексте есть фото 11 августа 1993 года первый день четырехлетнего Максимки Парфенова в Тюмени, куда самолет военно транспортной авиации доставил его с мамой и тремя сестренками из Риги в Тюмень на новое место службы и жизни их папы и мужа, только что вернувшимся из латвийского плена. И вот сегодня тюменская земля упокоила раба Божьего Максима. Царствия тебе небесного воин, а отцу мужества и сил пережить это суровое испытание.