Стояло молчаливое безветрие. Было сумрачно и душно.
Мостик чуть покачивался над бездонным оврагом, заполненным туманом. Подменышу чудилось, что деревья по обе стороны оврага тянут к нему свои корни, словно корявые, узловатые руки. Туман, выползал из оврага, подбирался к нему, обволакивал ему ноги. Подменышу послышался шепот, словно кто-то притаился в тумане и тихонько окликает его. Нога его зацепилась за что-то, он глянул вниз — белая, длинная рука обхватила его лодыжку.
— Стой, путник, подожди! Помоги мне выбраться из тумана… Он давит мою грудь, мне тяжело дышать. — послышался шепот.
Пригляделся Подменыш — прекрасная дева умоляюще смотрит на него зелеными, как тина, глазами, темно рыжие кудри вьются словно змеи возле бледного лица, ползут по плечам.
— Подойди ближе, я хочу рассмотреть тебя получше, но мои глаза залеплены илом… — жалобно стонет дева — Промой мне глаза чистой водой…
Подменыш наклонился, протянул руку, чтобы помочь несчастной, как вдруг прекрасное лицо посинело, зеленые глаза заволоклись темным илом, рыжие волосы обратились в красных змей, и поползли, шипя и извиваясь, вокруг искаженного злобой лица.
— Я давно жду тебя, маленький уродец… — прошипело созданье, облизываясь длинным и скользким языком, черным, как болотная гадюка, — иди ко мне…
А змеи поднимали головы, шипели, одна уже обвилась вокруг его руки, за ней еще одна.
Подменыш отпрянул, изо всех сил выдернул руку, освободился, но красные змеи уже ползли по его плечу, подбираясь к шее.
Он бросился бежать, на ходу стряхивая змей и слыша за спиной злобный вой.
— Отдай мои волосы, мерзкий уродец! Я задушу тебя и съем!
Не оглядываясь, он помчался через мост и остановился.
Он стоял посреди темного леса. Исполинские, вековые деревья были похожи на торчащие из земли руки со скрюченными пальцами, словно венами увитые толстыми плетями причудливо вьющегося, диковинного растения без листьев. Подменыш медленно двинулся вглубь леса.
В душной тишине ему мерещился невнятный шепот за спиной и тихие вздохи.
“Это ветер касается крон, это листья опадают на землю…” — твердил он себе, не смея обернуться.
— Остановись… — вдруг отчетливо разобрал он, проходя возле одного из деревьев.
Подменыш замер, прислушиваясь и вглядываясь в сумрак между стволами.
— Помоги… — послышалось возле его плеча, – я здесь…
Смотрит Подменыш— а возле дерева человек, примотанный плетьми плюща к стволу так, что его почти не видно, только глаза смотрят с мольбой из-под густой листвы. Бросился Подменыш к дереву, оборвал плющ, думал освободить беднягу, да куда там! Врос несчастный в дерево, покрылся корой, только лицо осталось человеческим. Попытался Подменыш ободрать кору, но человек закричал от боли, а из-под коры выступила кровь.
— Поздно, не вытащить меня из дерева. Сотню лет я так стою, с тех самых пор, как зеленая женщина заманила меня в этот лес, — говорит человек, а слезы катятся из глаз, струятся по дереву, словно сок из обломанной ветки.
— Жду не дождусь, когда ведьма высосет меня до конца, как того бедолагу, — и показывает глазами вбок. Подменыш повернул голову и видит — стоит дерево, черное, мертвое, плющ увядший висит на нем, как рваная рыболовная сеть. А под ним — человеческое тело, почти ушедшее в ствол. Лицо и глаза покрыты корой.
А мертвое дерево вдруг потянуло к нему свою черную ветку. Он шарахнулся в сторону, натолкнулся спиной на другое дерево и обернулся, как ужаленный, услышав стон возле уха. Он в ужасе озирался — в каждое дерево врос человек.
И те, кто были живы, молили его о помощи, тянули к нему руки, тихие вздохи и стоны сменились воплями, заглушающими скрип деревьев. Не в силах смотреть и слушать, Подменыш зажмурил глаза и закрыл уши руками.
— Тише вы, остолопы! — прохрипел один из человеков, не кричите и не скрипите громко! Может быть он пришел, чтобы найти Тринадцатого, а если вы будете шуметь, то прибегут нечистые и умертвят его, и не будет конца нашим мучениям. — и деревья-люди примолкли, только тихо стонали и чуть слышно скрипели деревья.
— Как вы здесь оказались? — спросил Подменыш.
И несчастные рассказали ему, что любого человека, который попадает сюда, ждет та же страшная участь. Когда умирает нечистый, он превращается в дерево и требует пищи — человеческой плоти и силы. Нечистые воруют младенцев, притаскивают сюда и приращивают к деревьям. Младенец вырастает, стареет и умирает, дерево поглощает его и требует следующего. И нет конца кошмару.
Подменыш чувствовал, как сердце его рвется от боли, но чем он мог помочь?
— Можно ли это прекратить? — чуть слышно спросил Подменыш.
— Тринадцатый — застонали человеки, — Найди тринадцатого…
— Я не знаю, кто такой Тринадцатый и где его искать. — ответил Подменыш. — Но, возможно… Не видел ли кто из вас красивого юношу, белолицего и золотоволосого?
— Мы видим лишь друг друга… — вздохнул один.
— Твоя память одеревенела вместе с телом! — насмешливо скрипнул другой, — а я помню, как нечистые тащили в лес золотоволосого младенца. Я слышал, что дерево не смогло его сожрать и выплюнуло.
— Братья шелестели, что за ним пришла зеленая женщина. Она утащила дитя с собой.
— Поброди среди нас, может найдешь того, кого ищешь. А если встретишь Тринадцатого, попроси его помочь нам.
Подменыш поклонился несчастным и побрел вглубь леса. Он заглядывал в человеческие лица и искал королевского сына, похожего на свою прекрасную мать.
Он спотыкался о корни, падал, поднимался, выдирая края одежды из цепкого плюща. А со всех сторон слышались тяжелые стоны:
— Тринадцатый… Найди тринадцатого…
И так тоскливы были эти стоны, что Подменыш закрыл руками уши и бросился бежать. Он мчался куда глаза глядят, без дороги, лишь бы не видеть полусъеденных людей, лишь бы не слышать их.
Но в ушах звучало:
— Найди… найди тринадцатого! Он бежал, натыкаясь на деревья, пока не зацепился за корень и рухнул без сил.
Все смолкло. Подменыш привстал и огляделся. Он лежал на полянке, окруженной все теми же деревьями. Но теперь они молчали. Посреди полянки, среди низкой травы темнела яма — словно когда-то в ней росло дерево. Он поднялся с земли. Место показалось ему знакомым, словно он видел его во сне.
И вдруг ветер зашумел в верхушках деревьев, они закачались, согнулись до самой земли и застонали несчастные, вросшие в деревья. И омерзительные твари стали выходить на поляну.
Лица у одних были на животах, у других было по два лица, у третьих вместо ног извивались змеиные хвосты, четвертые были покрыты зловонной слизью, а некоторые напоминали его самого, такого, каким он увидел себя в зачарованном зеркале. Глаза их горели голодным огнем, жадно облизываясь, они припадали к деревьям и пили их сок, и стонали люди, вросшие в деревья.
И когда нечистые насытились, ветер утих и на поляну вышла женщина. Ее можно было бы принять за человеческое существо, не будь она зеленой с головы до ног. Нечисть почтительно склонилась перед ней.
— Здравствуй, сынок, — обратилась она к Подменышу, — зачем пожаловал?
— Я пришел, чтобы разыскать королевского сына и вернуть его несчастной матери. Она обезумела от горя, а король считает, что ее душой завладел нечистый. На рассвете ее бросят в яму с огнем. А я не могу этого допустить. Мое сердце рвется от одной мысли об этом.
Зеленая женщина захохотала, так, что задрожала земля, застонали деревья, а нечистые вторили ей визгливым хохотом.
Отсмеявшись, она сделала знак нечистым и те разом умолкли.
— Ты родился в плохую ночь — сказала Зеленая. — На небе взошла Белая звезда, враг нашего рода. В такую ночь мы лишаемся сил. Эта звезда восходит раз в тысячу лет, и угораздило же тебя родиться под ней! Ты, мой Тринадцатый сын, моя надежда, стал обладателем светлого сердца! Ты должен был стать моим наследником, но ты не годился. Нечисти не положено сострадательное сердце.
И лишь спустя столетья я нашла королевского сына — тринадцатого потомка в роду дурака-крестьянина. Того, что выменял родное дитя на королевский трон.
— А что ты сделала с королевским сыном?
— Я взяла его к себе и растила как своего. У него оказалось сердце что надо! Он и станет моим наследником... — Зеленая с гордостью оглядела деревья и стонущих, полумертвых людей.
— А вот и он, мой драгоценный...
Из леса вышел золотоволосый юноша, высокий, стройный и прекрасный, как две капли воды похожий на портрет своей матери, точь-в точь такой, каким принц подменыш привык считать себя. Только глаза его были холодны и прекрасное лицо ничего не выражало.
— Срок моей жизни подходит к концу, и я должна оставить после себя наследника — хранителя леса. С первым лучом солнца я превращусь в дерево, но буду жить вечно. Мой мальчик позаботится о том, чтобы мне приносили самых сладких детишек… — Зеленая облизнулась и ласково потрепала Принца-приемыша зеленой рукой по высокомерно поднятой голове.
И в этот миг луч солнца пронзил золотистые кудри Принца, зеленая рука покрылась темной корой, и через мгновенье Зеленая обратилась в высокое дерево, а ее свита пала ниц перед новым королем. Только Подменыш остался стоять как стоял.
— Почему ты не падаешь передо мной ниц вместе с остальными? — нахмурился Король-приемыш.
— Я пришел не за тем, чтобы присягнуть тебе на верность, — спокойно отвечал Подменыш.
— Тогда зачем ты здесь?
— Я пришел, чтобы вернуть сына матери. Я пришел за тобой.
— Моя мать распростерла руки-ветви над моей головой. Иной матери я не знаю. — высокомерно отвечал Король-приемыш.
— Твоя родная мать заперта в башне и будет казнена на рассвете. Только ты можешь спасти ее и сделать счастливой. Ты человек и твое место среди людей. А я, прирожденная нечисть, останусь в лесу повелевать моими собратьями. И тогда все встанет на свои места.
Король рассмеялся ему в лицо.
— Какая в этом выгода для меня?
— Ты сможешь стать королем.
— Я и так король. Вся лесная нечисть мне подчиняется потому что я наследник могущественной ведьмы. Люди… Они и так будут меня бояться. А ты — досадное недоразумение. Ты не сможешь повелевать нечистью, ты добр и мягкотел. Иди и спасай свою королеву. А мне нет до нее никакого дела.
И он свистнул, и нечисть подхватила его, и с хохотом, свистом и воем повлекла в лес. И Король-приемыш свистел и хохотал громче всех.
Процессия скрылась среди деревьев и Подменыш остался один.
Нет ему места ни на том, ни на этом свете. Он не нужен ни людям, ни нелюдям. Солнце ласково коснулось его щеки, словно желая утешить.
Уже рассвело. А это значит — минуты королевы сочтены. Подменыш представил себе яму, полную огня и содрогнулся. И почудилось ему в огне лицо старой Эды и в ту же секунду он вспомнил, что у него осталось последнее средство. Как он мог забыть!
Он со всех ног помчался назад, сквозь человечий лес, к мостику, переброшенному за грань зачарованного зеркала.
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ…