Тони допил свой чай с кексом и уже топчется у двери на задний двор.
- Можно мне туда?
- Конечно, только там настоящие заросли, - предупреждаю я.
- Так это ж круто! – восклицает маленький мальчик и выбегает из дома, с радостным криком бросаясь в высокие кусты вдоль забора, внутри которых получилось что-то вроде лабиринта, вероятно, чем-то таким они и являются для детского воображения.
- Хорошо. – Я всё ещё погружена в свои мысли и замечаю, что Лиам не понимает, к чему относится мой комментарий. - Хорошо, что вы живёте за городом, хорошо, что у мальчишки есть… будет детство. Вот так и должны расти дети. Вольными. На природе. А родители запирают их в каменные городские коробки. Водят в парк и на площадки, окружённые автомобильными стоянками. А потом жалуются, что у детей, видите ли, нет воображения.
- Ты же сама выросла в сельской местности, поправь, если ошибаюсь?
- Не ошибаешься. Я сейчас будто в детство вернулась. Не хочу уезжать в Вашингтон. – Признание само собой выскакивает из меня, я пугаюсь и встаю со стула, ухожу к открытой двери, чтобы Лиам не видел моего лица. На нём наверняка застыла смесь из боли и досады.
Внезапно на плечи мне опускаются тяжёлые горячие ладони. Они жгут даже сквозь одежду, но у меня не возникает мысли стряхнуть их, наоборот, не хочется двигаться, так бы и стояла. Если б мгновение могло длиться дольше!
- Ты совсем не изменилась, - выдыхает Лиам, и я чувствую, как шевелятся волосы у меня на затылке. Я забрала их в высокий небрежный пучок, оставив шею незащищённой. Понимаю, что его губы совсем близко, при желании он мог бы наклониться и прижаться ими к выемке между тонкими косточками. От одной этой мысли меня охватывает дрожь. Наверное, Лиам её чувствует.
Я жду... жду, но ничего не происходит.
- Что ты, столько лет прошло, - наконец, заговариваю я. – Я теперь совсем городская.
Он аккуратно разворачивает меня лицом к себе, я послушна в его руках.
- Но с воображением у тебя до сих пор всё в порядке.
Ох, знал бы он, насколько в порядке! Что я тут себе секунду назад навоображала! Улыбаясь, я высвобождаюсь из его рук и отхожу в сторону.
- Может, сходим поужинать завтра… послезавтра? Когда ты можешь? Ты уже исследовала Бродвей? Хочешь, проведу экскурсию? – Предложения внезапно сыплются на меня, как из рога изобилия.
- Ужин? Почему бы и нет. – Стараюсь слишком не демонстрировать свою радость.
Остаток вечера мы проводим втроём в гостиной. Я читаю Тони отрывки из новой книги, он активно вовлечён в процесс, иногда сам додумывает концовку, делает предположения, его пытливый ум никак не хочет спокойно дожидаться развязки.
Наконец, он утомляется и засыпает, Лиам уносит его на руках в машину, и они уезжают, а я возвращаюсь в гостиную, выключаю свет и долго сижу на скамейке перед домом, вспоминая прошедший день, наблюдая, как солнце медленно уплывает в закатный сумрак. Потом возвращаюсь в дом и сажусь за компьютер.
Следующим днём мне звонит Риз, она просто захлёбывается от восторга.
– Шедевр! Тот кусок, что ты прислала ночью просто шедевр. Это будет лучшая твоя история из всех.
– Ой, да ладно тебе, - отмахиваюсь я.
– Нет-нет, ничего не ладно. Элли уже оценила, даже подружке пересказала. Обе теперь с нетерпением будут ждать печатную книгу с картинками. Ты же знаешь, как важны картинки. Хвала небесам, у нас отличный иллюстратор.
Риз села на своего любимого коня и понеслась вперёд, лопоча о делах и около рабочих темах.
– Знаешь, я может быть ещё правки внесу, – аккуратно замечаю я.
– Вноси, – уверенно соглашается мой агент. – Если выйдем за привычный объём, ничего страшного. Согласую. Ну, ладно, тебе же хорошо отдыхается, я права? Раз вдохновение вернулось?
– Д-да… - аккуратно замечаю я, даже не понимая, готова ли я говорить с ней о Лиаме или нет. – Тут чудесно и… знаешь, как-то заработалось… само собой, – мнусь я,
Мы немного болтаем, а потом я сажусь за работу, ведь вечером у меня свидание с местным сельским доктором. Мысли всё никак не идут в голову, я слишком взбудоражена, поэтому, немного помучавшись, закрываю лэптоп и, думая, чем бы заняться, решаю съездить в деревню. Необходимо движение, ведь до вечера я просто изведу сама себя этим ожиданием.
В Бродвее брожу по сувенирным магазинчикам, покупаю милые безделушки на память, захожу в кафе и выбираю место у окна, чтобы смотреть за проходящими людьми. Мне нравится этот неспешный ритм. В Вашингтоне и Лондоне не жизнь, а сплошная беготня, в провинции время замерло, а для меня – даже словно вернулось на много лет назад, только не в горестные моменты, а в светлую радость.
Я рано вышла замуж, но не за того человека. Не тем он оказался уже позже. Вначале ведь я считала его что ни на есть тем самым – военный, старше меня, такой статный и представительный. День, когда он впервые поднял на меня руку, я не забуду никогда. Выросшая в любви и заботе, сельская наивная девочка, я доверяла близким людям. Но этот человек предпочитал унижать самым постыдным образом, а потом извиняться, попутно топя отвращение к самому себе в бутылке. Даже моя беременность не остановила его. Силы сбежать от домашнего тирана у меня нашлись, но сил жить после потери ребёнка не было. Мне хотелось закрыть глаза и больше никогда не просыпаться. Я искала спокойствия. Тогда мне казалось, что существует только лишь один выход – шагнуть в пропасть, и боль утихнет.
Но боль вернулась в тысячу раз сильнее: физическая, острая, не проходящая. И, как ни странно, она помогла оттеснить душевную, помогла мне выжить.
Лиам Керр залатал меня, поставил на ноги, нас потянуло друг к другу. Это случилось так естественно. Но я не могла жить в городе… в стране… в окружении людей, где всё напоминало о прошлом.
********************************************************************************
Руки сами крутанули руль, и вот я уже сворачиваю на Кингсдейл-корт, взгляд скользит по вывескам, пока не останавливается на нужной. Через распахнутую дверь – ага, всё-таки сейчас приёмные часы – я вижу Лиама в узком холле и местную девицу лет на десять моложе меня, она вцепилась в рукав его медицинского халата, а он участливо смотрит на неё, похлопывая по руке.
Я прибавляю невольно сброшенную скорость и мчусь прочь из деревни. На языке поселилась горечь. Прошлое лучше оставить прошлому. Годы идут, и ты уже начинаешь выдумывать то, чего в нём и не было. Парадокс памяти.
Вечером мы сидим в пабе «Королевский дуб». Здесь многолюдно, но это хороший признак – атмосфера и еда просто великолепные.
- Смотри. – Лиам указывает на новых посетителей, захвативших с собой домашнего любимца.
Кавалер-кинг-чарльз-спаниель, просто красавец с безупречными манерами, он выглядит так, словно вчера оживлял своим присутствием парадный зал Карла II.
- У этого местечка специальная британская награда за поддержку собак, сюда можно приходить с питомцами.
- Британцы – удивительные люди, никого, кажется, ничуть не смущает такое соседство, - озвучиваю я свои мысли. - В Вашингтоне бы большинство сморщили носы. А то и вовсе встали, развернулись и ушли.
- Серьёзно? Всё так запущенно?
- Угу.
Я смотрю на Лиама поверх бокала с красным вином, во мраке зала он мне кажется на пятнадцать лет моложе. Темнота не только скрадывает, она ещё имеет свойство преображать человека. Мы разомлели от вина, приглушённых голосов, вкусной еды и лёгкой живой музыки.
Понемногу мы разговорились, и я начинаю заполнять пробелы в его биографии. Лиам рассказывает, как после Эдинбурга некоторое время проработал в Шеффилде, попутно продолжая изучать физиологию и медицину в местном университете. Потом ещё помотался по стране, пока не осел здесь, в Вустершире. Несколько лет он приводил дом и сад в порядок.
- Садоводство – не мой конёк, но мне помогала одна мысль.
Я вопросительно поднимаю брови, а он тянется и берёт меня за руку.
- Мечтал, что когда-нибудь… однажды…
- Доктор Керр? – Нас беспардонно прерывают.
Перевожу взгляд и вижу миловидную блондинку, она посматривает то на меня, то на Лиама. Не похоже, чтобы у неё что-то болело.
- Здравствуйте, мисс Драммонд? – Он как всегда безупречно вежлив, даже если непрошенные люди врываются в его личное пространство.
- Не смогла найти те капли, ну… те… капли, - она как бы отмахивается, не в силах вспомнить название лекарства, - те самые, что вы выписывали. Может быть… есть какой-то аналог? Не могу ждать следующего приёма и завтрашнего дня, чтобы позвонить в офис, а вашего личного телефона у меня нет, чтобы спросить. – Девушка в упор смотрит на него, в надежде, что он сейчас возьмёт и даст ей свой личный номер. – Ну, вот? – К концу фразы её запал сходит на нет, она просто стоит и ждёт его реакции.
Лиам с пониманием кивает, достаёт записную книжку, пишет что-то на листке. У меня перехватывает дыхание. Пытаюсь успокоить себя: ведь он врач, в конце концов, что если это вопрос жизни и смерти? В городке с населением около трёх тысяч человек доктор становится не то что близким другом для каждой семьи, но кем-то вроде этого. Выражение лица девицы становится довольным.
- Вот, попробуйте если не те, то эти… я написал там название. – Лиам спокойно улыбается, а девушка забирает записку, с каменным лицом шепчет «спасибо» и уплывает прочь от нашего столика.
Могу спокойно выдохнуть, что и делаю, и тянусь за бокалом с вином.
- Извини, пациенты, - разводит руками Лиам. – Это происходит постоянно… кого-то где-то встречаю, они подходят, ну… ты знаешь ведь. Давай лучше потанцуем? – предлагает он, и я согласно киваю.
Мы в опасной близости друг от друга. Ничего не могу с собой поделать, но веду себя, наверное, не лучше той навязчивой девицы, прижимаюсь к нему и получаю от этого удовольствие. У него такой же запах, как я помню, и объятья такие же уютные, которые совсем не хочется покидать. Мы покачиваемся щека к щеке, ладонь моя оказывается в плену его ладони, пальцы переплетаются неожиданно крепко. Боже, как хорошо. Закрываю глаза и наслаждаюсь моментом.
Как истинный джентльмен, Лиам после ужина довозит меня до Солнечного Уголка. Должна ли я пригласить его на чай? Что если он расценит это как побуждение к каким-то большим действиям? Готова ли я?
********************************************************************************
<<< Начало
Продолжение>>>
Дорогие читатели! История будет полностью опубликована на моем канале.