В современном обществе распространены две крайности, определяющие отношение людей к политике, государству и представителям власти. Всё ещё популярно резко критичное и оппозиционное отношение, характерное для «белоленточников» и прочих представителей образованщины. Называя себя либералами, эти самозванные «властители дум» подчас выражают свой протест с позиций бытового анархизма, чем-то напоминая бунтующих подростков. Деструктивный характер этих протестов давно очевиден для любого здравомыслящего человека.
Ничем не лучше и противоположная крайность — слепое доверие властным структурам и готовность послушно выполнить любое указание сверху. В этом случае любые действия власти воспринимаются как нечто непогрешимое. Подобное мироощущение является атрибутом патерналистской психологии.
Патернализм — это такая модель отношений между властью и обществом, при которой правящая элита выступает в роли Родителя, культивируя отношение к гражданам как вечным несмышлёнышам. По мнению патерналистов, власть призвана покровительствовать и опекать, контролировать и карать своих «подданных», не допуская проявлений инициативы «снизу».
Патерналисты в известном смысле обожествляют власть, а патриотизм воспринимают лишь в интерпретации, выгодной правящей группировке. Фактически они льют воду на мельницу русофобов, обвиняющих русских людей в склонности к раболепию. Именно в этом, на наш взгляд, кроется причина отсутствия национального самосознания у части молодёжи, остро чувствующей фальшь сервильного «верноподданичества».
Ошибочно думать, что внятной альтернативой патернализму может быть лишь коалиция либеральных или левых группировок. На наш взгляд, патернализму можно и нужно противопоставить здоровое национальное самосознание, не имеющее ничего общего с официозным суррогатом патриотизма.
Каким же образом можно избежать соблазна ложных принципов и интерпретаций по отношению к представителям власти? Необходимо помнить о предостережении блаж.Августина, утверждающего, что светские государства имеют значительно меньшую ценность, чем сообщества, созданные на основе христианской любви и единодушия в вере. В труде «О граде Божьем» богослов и мыслитель противопоставляет благочестивых правителей и корыстных самодуров, сравнивая последних с разбойниками, а несправедливые государства — с разбойничьими шайками. Блаж.Августин акцентирует внимание на самоограничении и даже жертвенности — важнейших принципах, которым следует правитель: «...в настоящем мире царствование людей добродетельных полезно не столько для них, сколько для благосостояния их подданных».
Как же вести себя ревностным христианам в тех случаях, когда руководитель государства не воспринимает свои полномочия как служение Богу и заботу о народном благе? Обратимся к духовным наставлениям преп.Иосифа Волоцкого, отстаивавшего приоритет Церкви и священноначалия по отношению к царской власти. Этот замечательный духовный подвижник и просветитель допускал непослушание и даже противление произволу Государя, вводящего подданных в соблазн примером нечестия, беспринципности, лукавства.
Заветы преп.Иосифа Волоцкого сохраняют актуальность и для современных православных христиан, что нашло отражение в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви»: «Если власть принуждает верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнить повеления власти, понуждающего к тяжкому греху». (глава 3 «Церковь и государство», пункт 5).
В дореволюционной России самодержавие и общественное мнение не только мирно сосуществовали, но и диалектически дополняли друг друга. Подтверждением этого является само зарождение и развитие общественной мысли в России, в конце 30-х – начале 40-х годов позапрошлого века разделившейся на два противоборствующих лагеря: западников и славянофилов. Общей чертой этих группировок являлось критическое отношение к социально-экономическому укладу российского общества. Но в своих представлениях о путях развития России славянофилы и западники занимали противоположные позиции.
Видный идеолог славянофильства Константин Аксаков был убеждён в том, что русский народ не должен принимать участия в управлении государством, ограничиваясь независимостью мысли и совести. Данная позиция была выражена в лаконичном тезисе: «Сила власти — царю, сила мнения — народу». Единоначалие в данном случае воспринималось как основополагающий принцип самодержавия и источник общественного блага.
Более умеренные славянофилы выступали против авторитаризма властной вертикали, предупреждая об опасности превращения неограниченной царской власти в деспотическую. Например, публицист и философ Юрий Самарин отстаивал принципы земского самоуправления и был сторонником идеала народной монархии, выраженного наиболее ярко в допетровскую эпоху. Впоследствии концепция народной монархии как оптимальной формы правления для Российской державы была подробно разработана идеологом русского консерватизма Иваном Солоневичем.
Преп.Иоанн Лествичник, основываясь на фундаменте святоотеческого опыта, сформулировал принцип среднего царского пути как наиболее предпочтительного для стяжания благодати и спасения души человека. Этот же принцип христианам нужно применять по отношению к «партии власти», руководствуясь заповедью Спасителя: «отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу». Следование данной заповеди поможет избежать соблазна впадения в тупиковые крайности.
Ограниченность сторонников патернализма в их уповании исключительно на административный ресурс. Столь одностороннее мышление является следствием неверия в Бога и отсутствия духовно-нравственных принципов, незыблемых для наших православных предков. Между тем, именно твёрдая вера и упование на Промысел Божий может быть основой для возрождения в обществе справедливости и милосердия, для преодоления апатии, пассивности и отчаяния смертельно уставших от ежедневной борьбы за выживание людей.