Если Светлана и была в чем-то уверена так в том, что ее Мурзик не лазит по столам. На их кухне полдня мог пролежать кусок мяса в мойке или колбаса с сыром на столе, кот никогда не был замечен в хулиганстве. Видимо, тех консервов, что покупали специально для него, Мурзику было достаточно. Так было до тех пор, пока у них с Виктором не появилась дача.
С возрастом мужа к земле потянуло, да и сама Света захотела попробовать себя в огородных делах. Все у них получилось в первое же лето. Грядки зеленели, помидоры зрели, а коту их на даче понравилось жить больше чем в квартире.
И ходить можно, где захочется, и воробьев погонять в удовольствие, все, что душе угодно. Только Мурзику очень понравились огурцы, кусал каждый прямо в грядке, в банку и класть нечего.
На следующий сезон договорились с мужем огурцы не сажать, а купить на рынке, чтоб котейку не соблазнять. Да только соседка Валентина стала жаловаться, что их кот ее огурцы грызет. Собрала испорченные овощи и трясет ими перед носом. Такой шум подняла.
Светлана вздохнула, пожурила кота за хулиганство и пошла за кошельком. Несколько раз расплачивалась Светлана за шалости кота.
Однажды Мурзик вернулся с разодранным ухом, может, зацепился где, или собака чья схватила, но вечером пришлось ехать в город, вести питомца к ветеринару. Там котейку подлатали и посоветовали подержать в квартире, на дачу пока не возить. Так поселили хвостатого к сестре Виктора, а сами вернулись на грядки, пообещав родственникам ведро томатов за услугу.
Целую неделю Светлана с Виктором возились с овощами, собирая и перерабатывая их. Пока однажды соседка Валентина снова не показалась у их калитки с громкими криками.
– Снова ваш кот огурцы пожрал, – горланила женщина.
Вот теперь Светлана разозлилась. Встретила соседку она неожиданно, все рассказала, что думает и о ней, и об ее огурцах. Не забыла упомянуть, что кота уже неделю на даче нет. Скандалистка сразу замолчала и заозиралась по сторонам, вдруг кто смотрит.
– Ну, значит не ваш кот, другой какой-то. – Попятилась Валентина домой.
А Светлана, вздохнув с облегчением, вернулась в дом, отстояла – таки честь своего Мурзика.