Жарким солнечным утром мы вышли на остановке Малый Маяк недалеко от Алушты, чтобы поднятся на давно притягивавшую наши взоры гору Парагильмен. Чтобы не идти по дороге, кишащей тут самосвалами с завода ЖБИ и карьера, мы шли от шоссе цветущими перелесками, наслаждаясь ароматом цветущих на полянках яблонь.
Почти на каждом шагу попадался нам краснокнижный обезьяний ятрышник — орхидеи таки зацвели. Значит, самое время любоваться красотами… Просто красотами!
Под ногами радовал клумбочками птицемлечник, и вспоминалась давняя кричалка: «Не топчите птицемлечник!», родившаяся, когда мы познакомились с ним, впервые оказавшись в майском Крыму.
Наша сегодняшняя первая цель — Парагильмен — возвышался над нами громадной скальной махиной. Скалы его — серые и отвесные — снизу казались неприступными. Но тропа, обойдя скалы справа, нырнула в гостеприимный весенний лес — и начала живописное экспресс-восхождение. От пенька к пеньку...
Чем выше, тем круче и каменистее становилась тропинка — и вот распахнулся вдруг синий простор вершины.
Далёко внизу открылось побережье, белые дома Алушты, светлые ленты дорог — и силуэты Аю-Дага с Адаларами. Под нашими ногами очутились неприступные обрывы Парагильмена. А позади — гигантская чаша поющего на самые разные птичьи голоса леса. Над чашей высился могучей стеной Бабуган — заповедный, украшенный белыми пятнами снега. Попирающий своей высотой высоту своего отторженца (857 м).
Вершина подарила ощущение небесного простора. А для кого-то, похоже, это место силы. Судя по лабиринту рядом с триангуляционным знаком.
Но прогулка к Парагильмену — это слишком мало для полноценного отпускного дня. И мы начинаем путь к Бабугану-яйле. Туда нельзя — но очень хочется. Через вскопанные кабанами полянки, стараясь не терять высоты, по чудному солнечному лесу, полному колючих кустов берём направление прямо к пушистой стене.
Немного плутаний, и мы находим в лесу подобие просеки.
Она выводит нас аккурат к источнику Талма. Чьи-то упорные руки выдолбили из каменного монолита подобие большой ложки с желобком. По желобку стекает родниковая вода, плещется в каменной чаше, и дно чаши — в серо-розовых разводах, с бурыми прожилками — кажется самоцветным…
Живописная дорога взбегает вверх от родника — «туда, куда нельзя».
Идти и правда не долго. Запыхавшись, выбираемся из леса. Вот она, Бабуган-яйла… Самый заповедная из всего заповедного Крыма.
Абсолютно волшебное место. Яркая зелень полянок, молодая листва — и белые острова снега под весенними деревцами…
Снег среди по-летнему жаркого дня вызывает приступ щенячьего восторга. Мы возимся в сугробах, черпаем снег ладонями, подбрасываем вверх снежки, рассыпающиеся в синем небе на мелкие сверкающие искры.
Он весь состоит из льдинок — искрящихся, хрустких, мы жуём его, словно мороженое — жадно, до ломоты в зубах. Припекает горячее солнце. И море внизу синее-пресинее, и маленьким холмиком выглядит отсюда Парагильмен… А на дороге распускаются крокусы и пролески.
Потом мы идём пустынными ложбинами огромного плато на всякий случай в стороне от наезженой дороги. Здесь мягкая сухая трава, редкие сосны, снег — и целые поля перепаханы кабанами. Здесь заповедно и дико, и очень спокойно. Только ветер и птицы. И горы, самые-пресамые в Крыму полуторатысячники… Только они южнее, за складками яйлы, хочется и туда сходить, но рисковать не будем — пойдём не север, перевал Дипло совсем близко.
С окраины Бабугана широченные виды на громады Чатыр-Дага и Демерджи. Далеко внизу Алушта и побережье аж до Меганома.
Внизу виден лес под хребтом Урага — по нему мы будем спускаться к пруду Кастель синеющему внизу. Он уже совсем недалеко от трассы.
А вот Парагильмен кажется очень далёким и совсем маленьким...
Каменистая расщелина на краю яйлы выводит нас к перевалу Дипло и тропе Ак-Чокрак-Богаз. На буковой поляне никого, но такое ощущение, что охрана заповедника только-только была здесь…
Низкое солнце освещает завершающие наши дерзкие шаги по заповедным местам. Конечно, путь сюда закрыт. Но — честное слово — мы вели себя тихо-претихо. Никого старались не тревожить. И на дороге вниз даже косули не испугались наших шагов. Мы обязательно понаблюдали бы их — не возникни некстати на вечерней дороге шальной мотоциклист… А ещё — мимо нас прошёл по склону олень.
И летучие мыши провожали нас до шоссе, закладывая в воздухе смешные виражи и пируэты. А ночной лес шуршал, гудел и жужжал каждым своим уголком — так, что даже шум машин бессилен был его заглушить…
Елена Свиридова и Андрей Илюхин, 29 апреля 2012 г.