Детский поиск всегда собирает больше добровольцев, чем любой другой. И не важно, лес это или многолюдный город, для ребёнка, если он один, опасность будет в обоих случаях. Это я знаю теперь.
Когда я пришла в отряд, решила, что буду лесным поисковиком. В лесу мне всё равно, кого искать: ребёнка, взрослого мужчину или бабушку. Главное найти. Это же лес, там всем опасно.
А детский поиск в городе – что уж, добровольцев поедет много. Да и на улицах полно народу, кто-то да заметит ребёнка одного, сообщит. В конце концов, есть кафе и магазины, не то что в лесу. И без меня людей хватит, думала я.
Первый мой детский поиск случился в 2021-м году, летом. Девочка лет одиннадцати не вернулась с прогулки домой. Друзья путались в показаниях, где гуляли и когда разошлись по домам, – это настораживало, роились недобрые мысли. Решила ехать. Был дождь, а у нас задача – осмотр квадрата на предмет камер наблюдения. Ходили, фотографировали и мокли. Когда я вернулась в штаб, увидела рядом с координатором мужчину и мальчика, точно не отрядных. Такого горя на мужском лице я не видела никогда. Девочка нашлась, всё обошлось, но лицо её папы я помню до сих пор.
Тогда я разозлилась впервые. Я злилась на всех. На девочку, на папу, на друзей.
Недавно я была на больничном, горы салфеток и сироп от кашля под рукой. Состояние уже ничего так, но ещё бы пару дней полежать. Сообщение от отрядной подруги меняет планы: «Поехали в Тихвин? Автоном, мальчик, девять лет».
И вот я снова злюсь, торги с совестью мне не нравятся. Нужно долечится, но это будний день, середина дня. Многие на работе, кто поедет?
«Поехали, но если задача не лес и недолго», – отвечаю, складывая запас салфеток в рюкзак.
Выезжаем, по дороге берём кофе, смотрим, где в Тихвине напечатать ориентировки, параллельно узнаём детали: мальчик из Питера, самовольно уходит гулять не первый раз. В прошлый раз сам добрался до Тихвина на автобусе, тогда его быстро нашли полицейские и вернули домой. Выезд не объявляют, так как не ясно, куда он отправился сегодня.
Едем в Тихвин искать свидетельств – вдруг решил снова гулять там. Я смотрю на ориентировку и снова злюсь.
Чёрная куртка, чёрные штаны, синяя шапка. С фотографии на меня смотрит симпатичный пацан, светлоглазый – таких ребят на улицах масса.
Ну какого чёрта! Вся одежда тёмная, глазу не за что зацепиться! Ну почему не яркое, заметное? Злюсь и сетую я.
Я злюсь не на семью и мальчика, я как психолог знаю, причин уйти из дома может быть много, это совсем не обязательно про «неблагополучную семью».
Я злюсь, что родители купили не жёлтую куртку, а чёрную. Когда стемнеет, я мальчика не замечу в толпе прохожих, таких же чёрно-серых фигур.
Мы бродим по Тихвину, опрашивая местных жителей и оставляя ориентировки в магазинах и кафе. Нам задают вопросы, когда видят, что на ориентировке написан город Петербург.
— Он же из Питера, чего ему у нас делать, – говорит женщина из булочной.
— Он может быть здесь. Пожалуйста, если увидите, позвоните на горячую линию, – спокойно, почти хором, отвечаем мы.
— Ну раз здесь, значит, сам ушёл? Доехал же! Значит, были причины уйти!
— Мы не разглашаем информацию о нюансах пропажи, пожалуйста, если увидите, позвоните на горячую линию, – повторяю я и снова злюсь.
Любопытство не порок, гласит народная мудрость, но, когда идёт поиск, оно злит.
Злит, потому что не помогает. Не важно, почему ребёнок сейчас один в этом городе, сейчас важно, чтобы он не провалился в люк, не ушёл под лёд в пруду, не попал в беду. Это важно. Важно успеть.
Уже вечер, стемнело. Не теряя надежды, мы заходим в последнее кафе, показываем ориентировку и слышим важное. Девушка за кассой, глядя на фото, спрашивает у охранника: «А ты не этого мальчика сегодня кормил?»
Мы выясняем, что несколько часов назад, днём, охранник видел похожего мальчика, который просил у прохожих 20 рублей, не хватало на бургер. Охранник решил не давать денег, а купить мальчику шаверму.
Бежим в эту шавермочную. Всё так, мальчику купили еду, и он один сидел тут около часа и ел, потом ушёл.
Я чувствую, как злость подкатывает вновь. Наш мальчик сыт, это хорошо, охранник добр, покормил пацана. Но чёрт возьми, почему никто не спросил, отчего парень одинок и голоден? Не нужна ли помощь девятилетнему мальчику? А теперь уже стемнело. Где он?
Нам остаётся зайти ещё в одно место – и можно заканчивать задачу. Но тут приходит свидетельство. Мальчика видят в автобусе. Ура! Автобус едет в Питер.
Инфорг четко срабатывает, мы на машине мчим туда же – если что, перехватить. Но через пару минут видим: «Найден, жив». Всё обошлось, прогулка закончилась.
Я захожу домой. Злости нет.
Дарина (Сибирь), доброволец «ЛизаАлерт»