Ишь, какой ты прыткий, кузнечик нашелся, тоже мне. С этой разведусь, с этой женюсь! Нет брат, так не получится! Это не по-человечески. Ты бы сначала разошелся, потом думал о новой женитьбе. Аморалку в своем коллективе я не позволю.
Начало читайте здесь: Глава 1
Оскорбленное самолюбие грызло Диану. Плохие новости разносятся быстро. Она была уверена, работники музея уже знают, что произошло в семье их директора. Собрав все свои внутренние силы, она изобразила на лице улыбку и вошла в здание музея. Первой ей встретилась тетя Поля, натирающая перила лестницы, ведущей на второй этаж
- Все опять измарали, заляпали, ровно не могут подняться, не хватаясь за перила. Мою, чищу и все бестолку. Здрассте, Диана Ивановна! С наступившим Вас! Вот, говорю, мою, мою…
- Здравствуйте, Полина Николаевна! Вас тоже с Новым годом! И правда, Вы очень много работаете, спасибо Вам! Люди такие, они не ценят чужой труд.
Диана сочувственно кивнула тете Поле и прошла вдоль по коридору в свой кабинет. Та тряпку чуть не выронила. Вот это да! Директор ее по имени отчеству назвала, еще и похвалила, ладно ли с ней?
Диана Ивановна вошла в кабинет, повесила пальто на вешалку у входа, прошла к столу. Мягкий ковер поглотил звук ее шагов, но Виктория, дожидавшаяся начальницу уже минут двадцать, услышала их. Не постучав, вошла в кабинет.
Она ничего не знала о том, что произошло в семье Дианы Ивановны. Не такая уж большая новость, от кого-то ушел муж. Это Диане казалось, она такая важная персона, ее жизнь обсуждают все. Она сцепила руки в замок, положила руки на стол, приготовилась выслушать от Виктории, как ее обсуждают немногочисленные коллеги.
- Здравствуй, Виктория! Ну, рассказывай, что народ болтает?
- Да ничего особенного. Только интересно всем, почему ты не была на корпоративе. Тебя все так ждали, без тебя праздник не в праздник. Дозвониться не могли, телефон что ли сломан, вообще ни гу-гу.
До Дианы дошло, никто ничего не знает. Она изобразила лицо с доверительным выражением и с легкой печальной улыбкой.
- Садись Вика, не стой на ногах. Я тебе сейчас скажу, только это между нами. Мой бывший муж, хоть и сво.очь, но он отец моих детей, и мне не хочется, чтобы его обсуждали.
- Как бывший? Когда ты успела развестись? Борис Савельевич заходил к тебе, буквально, перед самым Новым годом.
- Вот так, дорогая моя, и случается. Меня предала самая преданная подруга. Оказалось, что Борис крутил с ней шашни за моей спиной уже несколько лет. Представляешь?
- Так, Диана, у тебя, насколько я помню, одна подруга, Валентина.
- Я тоже так думала, что подруга. Оказалось, змея, пригретая на груди
- Подожди, как это возможно? Ты же сама говорила, Валя тебе вместо сестры, которой у тебя нет. Не ты ли доставала для нее импортные вещи, косметику? Не ты ли ездила всей семьей помогать ей на дачу? Ничего не понимаю. От кого ты узнала, может наговаривают на Валентину, хотят вас поссорить?
- Неважно от кого я узнала, но Борис не стал отпираться, он подтвердил, что у них была связь. Я выгнала его. Собрала чемодан и выставила. На коленях ползал, плакал, как ребенок, прощения просил. Но я не прощаю предательства.
- Диана! Ты слишком гордая! Нельзя было так поступать. Мужчины, что дети, они все время новых игрушек хотят. Думаешь, у моего не было такого заскока? Поверь мне, дорогая, едва ли не в каждой семье такое случается, надо уметь прощать.
- Кому надо, пусть прощают, а я перешагнула его и пошла дальше. Короче, Вика, пожалуйста, без подробностей! Я тебе рассказала все, как есть, а ты уж, если что, ничего не знаешь. Для всех мы с мужем расходимся, потому что не сошлись характерами.
Проводя Диану, Михаил Николаевич просидел некоторое время в задумчивости. Как несправедливо устроена жизнь, вот эта терпеливая, милая женщина досталась ничем не примечательному Борису Савельевичу.
В том, что Диана терпеливая женщина, Михаил Николаевич не сомневался ни на минуту. Не пришла с криками и угрозами, не закатывала истерик, просто вежливо попросила, чтобы он поговорил с Борисом. Его бы бывшую жену этому самому Борису!
Вспоминать страшно, что она творила! Эти ее п.яные загулы, скандалы с битьем посуды и с отборным матом! Николай Михайлович чуть концы от счастья не отдал, когда она ушла к любовнику. Сам никак не мог развестись. Тут тебе и Партком, и Профком, и Совет трудового коллектива вмешаются, не допустят такого морального разложения.
А этот Дон Жуан, вместо того, чтобы жить со своей замечательной женой и радоваться, завел роман с коллегой, что вообще в коллективе не приветствуется. Головная боль для Михаила Николаевича, разбираться с этими любителями искать счастья на стороне.
Нужно что-то делать. Вызвал секретаршу, Татьяну, девушку неопределенного возраста, давно и безнадежно пытающуюся обратить на себя внимание своего начальника.
Разумеется, она подслушала его разговор с посетительницей, глаза ее блестели, как у любопытной сороки, что же дальше будет? Так интересно, у святоши-Валентины любовь приключилась. Умереть, не встать, это у нее-то, в ее-то возрасте, при почти взрослом сыне? Скорее бы Михаил Николаевич ушел куда-нибудь, вот Татьяна бы удивила девочек из бухгалтерии.
Секретарша вошла в кабинет начальника. Он с подозрением оглядел девушку с ног до головы, у этой тоже может служебный роман? Вон как наряжается, юбка с разрезами спереди и сзади, блузка вечно расстегнута до пупа.
- Татьяна, сколько тебе лет?
Девушка покраснела, как маков цвет
- Это так важно, Михаил Николаевич? Ну, двадцать восемь.
- Не сочти за нетактичность, надеюсь, у тебя нет ни с кем связи на работе? На всякий случай предупреждаю, чтобы не было такого, мне тут такие истории не нужны. Вызови мне Веригина Бориса Савельевича.
Татьяна почти бегом бросилась в кабинет агрономов. Зыркнула с любопытством на Валентину. Та сидела с умным видом, уставившись в отчеты, такая же как всегда, серьезная. Таня улыбнулась, погоди, святоша, как ты будешь воображать, когда тебя начнут чехвостить в хвост и гриву. Подошла к столу Бориса
- Вас вызывает Михаил Николаевич
- Не знаешь по какому поводу, может отчет какой прихватить?
- Не имею понятия, мысли начальства не читаю, идите уже.
Борис переглянулся с Валентиной. Началось! Этого нужно было ожидать. Встал неловко, уронив стул, стал поднимать его, задел локтем бумаги, лежавшие на столе, стал их подбирать. На помощь к нему пришла Валентина
- Иди, Борис, я подберу. Начальство не любит ждать.
Борис посмотрел на нее с благодарностью, кивнул и пошел вслед за секретаршей. Михаил Николаевич сидел за столом, чуть отодвинув кресло и положив ногу на ногу.
- Что же такое ты позволяешь себе, Борис? Столько лет вместе работаем, мне казалось, что я все о тебе знаю. Ты хороший семьянин и вдруг это история с Валентиной. В чем дело, как ты мог допустить такое?
- Понимаете, Михаил Николаевич, у Дианы скверный характер. Я много лет терпел, но больше не могу, я люблю Валентину, хочу развестись и жениться на ней.
- Ишь, какой ты прыткий, кузнечик нашелся, тоже мне. С этой разведусь, с этой женюсь! Нет брат, так не получится! Это не по-человечески. Ты бы сначала разошелся, потом думал о новой женитьбе. Аморалку в своем коллективе я не позволю.
Нотации читать тебе не стану. Только скажу, настоящий мужик не станет обвинять жену в скверном характере, когда сам изменяет. Да, у тебя выбор небольшой. Или ты возвращаешься в семью, или кто-то из вас, либо ты, либо твоя Валентина, увольняетесь из управления. Учитывая ваши заслуги, могу устроить в пригородный совхоз главным агрономом.
Борис думал недолго. Жить снова в Дианой он не мог. Отправить Валентину в разваливающийся совхоз было бы бесчеловечно.
- Хорошо, Михаил Николаевич, я напишу заявление на увольнение.
- Не на увольнение, а на перевод в совхоз. Эх, Борис Савельевич, слов у меня нет. Так глупо испортить себе карьеру. Мне скоро на пенсию, я же хотел оставить тебя на своем месте. Вот что бабы с нами делают!
Борис стал главным агрономом в пригородном совхозе. Ему выдали в личное пользование старенькую «Шестерку», и он отправлялся ранним утром на работу, а возвращался поздним вечером. А для Валентины наступили кошмарные дни.
Продолжение читайте здесь: Глава 10.