§9. Противоречащие друг другу проклятья. Я жена асура
23 апреля 202323 апр 2023
13
В этом, девятом эпизоде моего романа-ремейка «Я жена асура» я продолжаю представлять историю разлученной вечной пары. В предыдущих эпизодах я описала, что вследствие проклятия вечная пара оказалась разлучённой, из-за чего муж стал асуром, а жена стала уничтожителем асуров. И я описала, как жена 40 раз воплощалась в асурических мирах по зову своего вечного мужа и уничтожала 40 самых мощных, самых недосягаемых асуров. В предыдущем, восьмом эпизоде я представила одну из причин, почему же она все эти 40 раз шла по одному и тому же сценарию и у нее был почерк, благодаря которому можно было понять, что все эти 40 акций были сделаны одной и той же личностью. В этом, девятом эпизоде я представлю вторую причину, почему же она шла по одному и тому же шаблону.
Итак, в этом романе-ремейке «Я жена асура» я вечная жена, у меня есть вечный муж и мы с ним вечная пара. И я, приходя в асурические миры по зову моего вечного мужа, уничтожила там 40 самых мощных, наисильнейших, недосягаемых асуров. В результате этого я получила еще одно проклятие, теперь от асуров.
Первое проклятие было от какого-то мудреца. В том проклятье говорилось, что я буду без своего мужа, а у него не будет своих детей. Из-за того проклятия он стал асуром, а я стала уничтожителем асуров и мы с ним никак не могли быть вместе. Мой муж-асур призывал меня к себе в асурические миры, и я не могла не ответить на его зов. Я приходила к нему в асурические миры, но из-за проклятья, что я не могу быть со своим мужем, я не была с ним. Я 40 раз воплощалась в асурических мирах по зову моего вечного мужа и уничтожила там 40 наисильнейших, недосягаемых асуров, каждый раз следуя одному и тому же сценарию, действуя по одному и тому же шаблону с одним и тем же почерком. И это не было нашим упущением. Это было нужно для получения мной второго проклятия.
Кто-то из асуров после нашей сороковой акции по уничтожению наисильнейших асуров проклял меня, чтобы то, из-за чего я уничтожила тех 40 асуров, со мной сделал мой настоящий муж. Откуда они узнали, что у меня есть мой настоящий, вечный муж, я не знаю. Но, так или иначе, кто-то из асуров меня проклял. Насколько я понимаю, слова этого проклятия были вложены в сознание того, кто меня проклял, именно мной.
В этом, девятом эпизоде моего романа-ремейка «Я жена асура» я продолжаю представлять историю разлученной вечной пары. В предыдущих эпизодах я описала, что вследствие проклятия вечная пара оказалась разлучённой, из-за чего муж стал асуром, а жена стала уничтожителем асуров. И я описала, как жена 40 раз воплощалась в асурических мирах по зову своего вечного мужа и уничтожала 40 самых мощных, самых недосягаемых асуров. В предыдущем, восьмом эпизоде я представила одну из причин, почему же она все эти 40 раз шла по одному и тому же сценарию и у нее был почерк, благодаря которому можно было понять, что все эти 40 акций были сделаны одной и той же личностью. В этом, девятом эпизоде я представлю вторую причину, почему же она шла по одному и тому же шаблону.
Итак, в этом романе-ремейке «Я жена асура» я вечная жена, у меня есть вечный муж и мы с ним вечная пара. И я, приходя в асурические миры по зову моего вечного мужа, уничтожила там 40 самых мощных, наисильнейших, недосягаемых асуров. В результате этого я получила еще одно проклятие, теперь от асуров.
Первое проклятие было от какого-то мудреца. В том проклятье говорилось, что я буду без своего мужа, а у него не будет своих детей. Из-за того проклятия он стал асуром, а я стала уничтожителем асуров и мы с ним никак не могли быть вместе. Мой муж-асур призывал меня к себе в асурические миры, и я не могла не ответить на его зов. Я приходила к нему в асурические миры, но из-за проклятья, что я не могу быть со своим мужем, я не была с ним. Я 40 раз воплощалась в асурических мирах по зову моего вечного мужа и уничтожила там 40 наисильнейших, недосягаемых асуров, каждый раз следуя одному и тому же сценарию, действуя по одному и тому же шаблону с одним и тем же почерком. И это не было нашим упущением. Это было нужно для получения мной второго проклятия.
Кто-то из асуров после нашей сороковой акции по уничтожению наисильнейших асуров проклял меня, чтобы то, из-за чего я уничтожила тех 40 асуров, со мной сделал мой настоящий муж. Откуда они узнали, что у меня есть мой настоящий, вечный муж, я не знаю. Но, так или иначе, кто-то из асуров меня проклял. Насколько я понимаю, слова этого проклятия были вложены в сознание того, кто меня проклял, именно мной.
И это проклятие легло в основу раскола, завершения действия первого проклятия, в котором говорилось, что я должна быть без своего мужа. Ведь, в соответствии со вторым проклятием, чтобы мой вечный муж мог сделать со мной то, из-за чего я уничтожила тех сорок асуров, я должна была быть с ним, с моим вечным мужем, как с мужем, вместе. Ведь я уничтожила тех асуров из-за того, что каждый из них каждое моё воплощение там, женившись на мне, отдал меня, свою жену, своим дружкам в их оргии.
И второе проклятие должно было привести меня в ту же самую ситуацию, но уже когда моим мужем был бы мой настоящий, вечный муж. Но из-за первого проклятия это было невозможно: я не должна была быть с ним по тому, первому проклятью. И получается, что, чтобы второе проклятие могло исполниться, нужно было, чтобы мы с моим вечным мужем стали вместе, как муж и жена, что было совершенно невозможно при первом проклятии. Одно проклятие противоречило другому проклятию.
И это проклятие легло в основу раскола, завершения действия первого проклятия, в котором говорилось, что я должна быть без своего мужа. Ведь, в соответствии со вторым проклятием, чтобы мой вечный муж мог сделать со мной то, из-за чего я уничтожила тех сорок асуров, я должна была быть с ним, с моим вечным мужем, как с мужем, вместе. Ведь я уничтожила тех асуров из-за того, что каждый из них каждое моё воплощение там, женившись на мне, отдал меня, свою жену, своим дружкам в их оргии.
И второе проклятие должно было привести меня в ту же самую ситуацию, но уже когда моим мужем был бы мой настоящий, вечный муж. Но из-за первого проклятия это было невозможно: я не должна была быть с ним по тому, первому проклятью. И получается, что, чтобы второе проклятие могло исполниться, нужно было, чтобы мы с моим вечным мужем стали вместе, как муж и жена, что было совершенно невозможно при первом проклятии. Одно проклятие противоречило другому проклятию.
И получилось, что как клин клином вышибают, как одну колючку убирают другой колючкой и как один огонь гасят другим огнем, так же и второе проклятие было нужно, чтобы первое прекратило свое действие, чтобы вторым проклятием вышибить первое проклятие, убрать первое проклятье, погасить первое проклятие. И в принципе, именно это и было для меня главным, ради чего я оставляла свой почерк при тех сорока акциях по уничтожению сорока наисильнейших, недосягаемых асуров.
И получилось, что как клин клином вышибают, как одну колючку убирают другой колючкой и как один огонь гасят другим огнем, так же и второе проклятие было нужно, чтобы первое прекратило свое действие, чтобы вторым проклятием вышибить первое проклятие, убрать первое проклятье, погасить первое проклятие. И в принципе, именно это и было для меня главным, ради чего я оставляла свой почерк при тех сорока акциях по уничтожению сорока наисильнейших, недосягаемых асуров.
Второе проклятие было призвано вышибить первое проклятие. Одно проклятие разлучило вечную пару, а второе проклятие должно было соединить. И именно для этого я действовала по одному шаблону, вызывая огонь на себя. И это является самым главным, ради чего мы допускали такое упущение в своих действиях, как прослеживаемость того, что это сделала одна и та же личность.
Но чтобы это воссоединение, в соответствии со вторым проклятьем, все-таки случилось без отягчающих последствий, требовалось особое действие, особые условия.
Второе проклятие было призвано вышибить первое проклятие. Одно проклятие разлучило вечную пару, а второе проклятие должно было соединить. И именно для этого я действовала по одному шаблону, вызывая огонь на себя. И это является самым главным, ради чего мы допускали такое упущение в своих действиях, как прослеживаемость того, что это сделала одна и та же личность.
Но чтобы это воссоединение, в соответствии со вторым проклятьем, все-таки случилось без отягчающих последствий, требовалось особое действие, особые условия.
Ведь во втором проклятье говорилось, что мой вечный муж должен был сделать то, из-за чего я уничтожила тех сорок асуров. То есть он должен был стать моим мужем и должен был отдать меня своим дружкам в их оргии. Но это было бы ужасное преступление. И он бы понес за это ужасное наказание, несоизмеримое с тем, что понесли бы те уничтоженные мной асуры. Так как они-то были мне никто. Да, каждое новое воплощение какой-то из асуров становился моим мужем, но, по сути, он был мне никем, потому что я являюсь вечной женой, и у меня есть вечный муж, и только он является моим настоящим мужем, а это просто проходящие какие-то экземпляры, проходимцы. И за то, что этот проходимец нарушил свою мужскую дхарму и вместо того, чтобы защитить свою жену, он ее отдал своим дружкам в оргии, он, конечно, должен был понести наказание.
Но если бы то же самое сделал со мной не какой-то проходимец в череде воплощений, ставший моим мужем, а мой настоящий, вечный муж, с которым мы были парой еще в духовном мире, то это повлекло бы ужасные последствия для него, ужасное наказание, конечно же, где-то в адских мирах, очень, очень жестоко и сурово.
И также это было опасно и для меня. Потому что если бы мой вечный муж сделал со мной то же, что делали те асуры, отдал бы меня своим дружкам в их оргии, то я бы через какое-то время узнала об этом и тоже уничтожила бы его. Но это из ряда вон выходящее явление: вечная жена убила своего вечного мужа. Этому не было бы никакого оправдания, даже того, что за унижение женщины мужчина платит своей жизнью.
Тут была бы совершенно иная плоскость и работали бы совершенно иные законы. Ведь он был не просто мужем на одну жизнь, на одно воплощение. Он был моим вечным мужем. Мы были с ним парой еще в духовном мире, до того, как мы с ним, тоже вместе, упали в материальный мир. И это совсем другая юрисдикция. Это было недопустимо.
И чтобы снивелировать действие второго проклятия, чтобы оно все-таки могло свершиться, а также чтобы первому проклятию пришел конец, нужно было что-то особенное. И об этом особенном пойдет речь в следующем, десятом эпизоде.
Ведь во втором проклятье говорилось, что мой вечный муж должен был сделать то, из-за чего я уничтожила тех сорок асуров. То есть он должен был стать моим мужем и должен был отдать меня своим дружкам в их оргии. Но это было бы ужасное преступление. И он бы понес за это ужасное наказание, несоизмеримое с тем, что понесли бы те уничтоженные мной асуры. Так как они-то были мне никто. Да, каждое новое воплощение какой-то из асуров становился моим мужем, но, по сути, он был мне никем, потому что я являюсь вечной женой, и у меня есть вечный муж, и только он является моим настоящим мужем, а это просто проходящие какие-то экземпляры, проходимцы. И за то, что этот проходимец нарушил свою мужскую дхарму и вместо того, чтобы защитить свою жену, он ее отдал своим дружкам в оргии, он, конечно, должен был понести наказание.
Но если бы то же самое сделал со мной не какой-то проходимец в череде воплощений, ставший моим мужем, а мой настоящий, вечный муж, с которым мы были парой еще в духовном мире, то это повлекло бы ужасные последствия для него, ужасное наказание, конечно же, где-то в адских мирах, очень, очень жестоко и сурово.
И также это было опасно и для меня. Потому что если бы мой вечный муж сделал со мной то же, что делали те асуры, отдал бы меня своим дружкам в их оргии, то я бы через какое-то время узнала об этом и тоже уничтожила бы его. Но это из ряда вон выходящее явление: вечная жена убила своего вечного мужа. Этому не было бы никакого оправдания, даже того, что за унижение женщины мужчина платит своей жизнью.
Тут была бы совершенно иная плоскость и работали бы совершенно иные законы. Ведь он был не просто мужем на одну жизнь, на одно воплощение. Он был моим вечным мужем. Мы были с ним парой еще в духовном мире, до того, как мы с ним, тоже вместе, упали в материальный мир. И это совсем другая юрисдикция. Это было недопустимо.
И чтобы снивелировать действие второго проклятия, чтобы оно все-таки могло свершиться, а также чтобы первому проклятию пришел конец, нужно было что-то особенное. И об этом особенном пойдет речь в следующем, десятом эпизоде.
