Надев белый плащ и натянув на лоб шляпу, Владимир Маяковский отправился с четой Бриков на ипподром. В тот день он был не в настроении. Поэт хандрил и страдал из-за неудавшегося романа с красавицей Татьяной Яковлевой – русской эмигранткой в Париже, откуда он только что вернулся.
Возможно, чтобы отвлечь Маяковского и переключить его внимание на кого-нибудь другого, Брики пригласили на ипподром артистов МХАТа Михаила Яншина и Веронику Полонскую, которые уже несколько лет счастливо жили в браке.
Полонская была удивительно хороша собой и могла стать настоящей звездой. Казалось, так было предначертано для нее семейной традицией, замечательными актерскими данными и прекрасной внешностью. Но тот день, 13 мая 1929 года, когда она вместе с мужем собиралась на ипподром, стал для Вероники Полонской роковым.
Когда у актеров Малого театра Витольда Полонского и Ольги Гладковой родилась дочь, они очень хотели назвать ее Норой в честь героини пьесы Ибсена «Кукольный дом». Правда, в православных святцах такого имени не оказалось и родителям пришлось дать девочке близкое по звучанию имя. Ее назвали Вероникой, но для родных и друзей она всегда оставалась Норой.
Запах театральных кулис и камера на съемочной площадке – вот два самых ярких воспоминания Норы из детства. Она была очень артистичной и с удовольствием снималась в кино вместе с отцом, который в то время находился на пике популярности. Вот только ни одну из своих детских ролей Полонская так никогда и не увидела – все эти фильмы были утеряны. В ее сердце оставались только воспоминания о красивой белой спальне, где они с отцом играли, а их в это время снимала кинокамера.
Норе было всего 10 лет, когда ее отец умер от пищевого отравления. Это произошло мгновенно и внезапно. Месяцем ранее Витольд Полонский подписал контракт с Голливудом, куда совсем скоро должен был отправиться с женой и дочерью. Им оставалось только купить билеты на пароход и, вероятнее всего, навсегда покинуть неспокойную Родину, но не сложилось... Ольга Гладкова и Нора остались в Москве.
Через 6 лет после смерти отца Вероника Полонская поступила в школу Московского художественного театра. В тот год был очень маленький набор, всего пять человек, но невероятная конкуренция не стала для юной актрисы проблемой и она без труда оказалась в числе студентов.
Обаятельная Полонская быстро влюбила в себя почти всю мужскую часть театра. Среди ее преданных поклонников был даже театральный пожарный, который параллельно подрабатывал на кондитерской фабрике и дарил Норе коробки шоколадных конфет.
Подружки-однокурсницы Полонской – Ирина Вульф и Нина Ольшевская – были в восторге от таких подарков и, конечно, очень огорчились, когда щедрому пожарному Нора предпочла подающего большие надежды актера Михаила Яншина.
Яншину – 24 года, Полонской только исполнилось 18-ть. Они венчались в церкви Воскресения на Успенском Вражке. Шафером на свадьбе был Михаил Булгаков, среди гостей – Фаина Раневская и Константин Станиславский. Последний подарил жениху только что вышедшую книгу «Моя жизнь в искусстве» с подписью: «Любите жену и искусство. Будьте верны им, будьте нежны и заботливы к ним, умейте приносить им жертвы».
Молодых супругов считали яркой талантливой парой. Вечера Нора Полонская и Михаил Яншин проводили в Артистическом кафе – одном из самых популярных московских заведений того времени. Среди посетителей только богема: поэты, писатели, актеры.
Вскоре на одном из вечеров Нору увидела Лиля Брик, которая как раз собиралась снимать фильм «Стеклянный глаз» и искала исполнительницу на роль роковой красавицы. Полонская для этого образа подошла идеально, а уже совсем скоро вошла в круг общения семьи Бриков. Поэтому, когда 13 мая 1929 года Осип Брик пригласил Нору на ипподром, они с мужем радостно согласились.
При первом знакомстве Владимир Маяковский показался Норе каким-то большим и нелепым в этом его плаще, шляпе, с палкой, которой он лихо управлял. А еще его голос... Громкий, шумливый. Нора сначала даже растерялась и не знала, как себя вести рядом с этим громадным человеком.
Вечером все условились поехать к писателю Валентину Катаеву. У Норы Полонской в тот день был назначен спектакль, и Маяковский предложил заехать за ней после его окончания на своей машине. У МХАТа Полонская прождала поэта несколько часов, но он так и не появился, а уже у Катаева сказал: «Бывают в жизни человека такие обстоятельства, против которых не попрешь. Поэтому вы не должны меня ругать.» И через мгновение добавил: «Почему вы так меняетесь? Утром, на бегах, были уродом, а сейчас – такая красивая...» От неожиданности Нора засмеялась и условилась встретиться с Владимиром Маяковским на следующий день.
Маяковскому было 36 лет, Норе Полонской только-только исполнился 21 год, но эта разница в возрасте не ощущалась. Они гуляли, говорили об искусстве, театре, Западе, книгах и стихах. Нора была покорена талантом и обаянием Владимира Маяковского.
«Нравятся мои стихи, Вероника Витольдовна?» – спросил однажды Полонскую поэт. Она утвердительно кивнула, а Маяковский в тот же момент неожиданно и настойчиво стал ее обнимать и очень обиделся, когда Нора запротестовала. «Ну ладно, дайте копыто, больше не буду.» – сказал поэт. А потом, поджав губы, прибавил: «Вот недотрога!..» И все-таки Полонская влюбилась.
Когда из Франции пришло письмо о том, что Татьяна Яковлева, по которой так страдал на ипподроме поэт, вышла замуж, Маяковскому было уже все равно. Удивительно, но еще совсем недавно в стихотворении «Письмо Татьяне Яковлевой» он обещал взять ее «одну или вдвоем с Парижем», а тут вдруг страстно увлекся Полонской. Их отношения развивались стремительно.
Летом Нора с подругой собиралась отдыхать в Сочи. Маяковский запланировал там свои поэтические выступления с программой «Леф и Реф. Новое и старое. Стихи и вещи». Вместе они провели в Сочи 15 дней.
Там же Владимир Маяковский купил шейный четырехугольный платок и разрезал его на два треугольника. Один всегда должна была носить Нора, а другой он уже в Москве повесил на лампу в своей комнате на Лубянке. Говорил, что, когда он остается дома один, смотрит на лампу и ему становится легче: кажется, что часть Полонской – с ним.
Пришла зима. Владимир Маяковский предложил Норе поехать вместе с ним в Петровско-Разумовское. Было страшно холодно. По дороге они совсем закоченели, а, чтобы согреться, вышли из машины и бегали по сугробам, валялись в снегу.
Перед тем, как отправиться дальше, Маяковский схватил трость, нарисовал на снегу сердце, пронзенное стрелой, и написал «Нора-Володя».
Эта романтика не могла продолжаться долго. Маяковский устал от того, что своих любимых женщин он либо с кем-то делил, либо наблюдал, как они уходили от него к другому. Он страдал и начал требовать, чтобы Нора ушла от Яншина.
В тот период Маяковский то был веселым и остроумным, то вдруг неожиданно замолкал и становился мрачным. Своей ревности к Михаилу Яншину поэт даже не пытался скрыть. Он все сильнее настаивал на том, чтобы Нора оставила сцену МХАТа и осталась жить с ним в комнате на Лубянке. Но Вероника Полонская вовсе не была уверена, что действительно этого хочет...
Спустя ровно 11 месяцев со дня их знакомства, 13 апреля 1930 года, Маяковский и Полонская встретились в гостях у Валентина Катаева. Уединившись в соседней комнате, поэт вновь требовал от Норы уйти от мужа. Он был как будто не в себе и, услышав твердое «Нет!», вытащил револьвер, грозился пристрелить ее или себя. Полонская была в ужасе, но в тот раз все обошлось. От Катаева они возвращались домой вчетвером: Михаил Яншин с литератором Василием Регининым шли впереди, а Нора с Владимиром Маяковским сзади. Они то отставали, то убегали вперед.
«Михаил Михайлович!» – обращался несколько раз к Яншину Маяковский, но на вопрос: «Что?», он отвечал: «Нет, потом». Нора плакала, умоляя поэта не рассказывать ни о чем мужу. «Тогда, – сказал ей Маяковский, – я желаю видеть вас завтра утром». В 10:30 у Полонской была назначена репетиция во МХАТе с Немировичем-Данченко, которую она никак не могла пропустить. С Владимиром Маяковским они договорились о встрече в 8 утра.
«Михаил Михайлович, – обратился напоследок к Яншину Маяковский, – мне все-таки крайне необходимо завтра с вами поговорить...»
Утром 14 апреля 1930 года Владимир Маяковский встретил Полонскую у ее дома, а затем они поехали к нему в комнату на Лубянке. Нора предупредила, что надолго остаться не сможет. У нее репетиция. Очень важная. Поэта это расстроило: «Опять этот театр! Я ненавижу его, брось его к чертям! Я не могу так больше, я не пущу тебя на репетицию и вообще не выпущу из этой комнаты!» Отказаться от театра Вероника Полонская не могла. Она любила МХАТ, не представляла без него жизни и не могла быть только женой своего мужа. Даже если бы им был гениальный Маяковский.
«У тебя есть деньги на такси?» – спросил поэт, когда Нора уже собиралась уходить. «Нет», – ответила она. Маяковский протянул ей 20 рублей и обещал позвонить вечером.
Взяв деньги, Нора вышла из комнаты, прошла несколько шагов до парадной двери...
Через пару часов Вероника Полонская вся в слезах давала показания следователю милиции: «Я собралась уходить в театр на репетицию. Маяковский дал мне деньги на такси, простился, пожал мне руку. Я вышла за дверь. И в это время раздался выстрел. Я сразу поняла, в чем дело, но не решалась войти, стала кричать.
На крики выбежали квартирные соседи, и мы вошли в комнату. Маяковский лежал на полу с распростертыми руками и ногами с ранением в груди. Подойдя к нему, спросила, что вы сделали? Но он ничего не ответил. Что было дальше, не помню…»
Долго после 14 апреля 1930 года, просыпаясь по утрам, Вероника Полонская думала: «Нет. Это – сон». И вдруг осознавала: Маяковский умер. Многие после того дня считали, что именно Полонская виновна в смерти поэта, но Нора была всего лишь соломинкой, за которую Маяковский держался изо всех сил, и она, в конечном итоге, сломалась.
Актерская судьба Полонской во МХАТе складывалась не очень удачно. Нора была хороша в каждой роли, которую ей доводилось играть, но все они были небольшими и не вошли в историю Художественного театра.
Время от времени Полонская снималась в кино, но, как признавалась сама актриса, ее сердце было отдано театру. Когда в один из съемочных дней фильма «Конвейер смерти» Ивана Пырьева она со словами: «Мне нельзя опоздать на репетицию» попыталась сбежать с площадки, решительный и жесткий режиссер запер ее в кабинете. Пырьеву не нравилось, что Нора разрывается между съемками в его фильме и работой в театре.
К счастью для Полонской, в запертом кабинете оказался телефон. Она позвонила заведующему труппой МХАТа, разразился скандал, а за Норой прислали машину, которая отвезла ее в любимый театр на репетицию.
Отношения с Михаилом Яншиным начали сходить на нет и, в конце концов, их брак окончательно разрушился. В 1933 году Яншин женился на актрисе театра «Ромэн» Ляле Черной, но и здесь ему не повезло. Черноглазая цыганка производила на мужчин невероятное впечатление и однажды внезапно ушла от Михаила Яншина к его другу актеру Николаю Хмелевую. «Да, жены от меня уходили, – говорил уже на склоне лет Яншин. – Но зато к каким мужчинам! К Маяковскому, к Хмелеву!»
Что касается Вероники Полонской, то в 1936 году она вышла замуж во второй раз и родила своего единственного наследника – сына Владимира. Имя ребенку она дала в честь Маяковского. Однако счастье Норы было недолгим: через год после рождения сына, в 1937-м, мужа Полонской, Валерия Азерского, арестовали и расстреляли, как «врага народа». Из МХАТа Нора перешла в театр-студию Юрия Завадского, где получила роль парижанки, страдающей и утомленной буржуазной роскошью. На сцене Вероника Полонская играла капризную девчонку, а потом возвращалась домой в небольшую комнатку в коммунальной квартире, где ее ждал маленький сын, воспитывать которого ей приходилось одной.
Нора переживала, что ее Володя будет расти с клеймом «сына врага народа», но этого не случилось. В 1939 году Полонская перевелась в театр им. М. Н. Ермоловой, где встретила свою последнюю любовь – актера Дмитрия Фивейского. После нескольких лет разочарований Вероника Полонская снова почувствовала себя счастливой, а Дмитрий Фивейский усыновил ее ребенка и дал Владимиру свою фамилию и отчество. Так Владимир Валерьевич Азерский стал Владимиром Дмитриевичем Фивейским.
О своем прошлом Вероника Полонская старалась не упоминать. Лишь однажды, когда ее сын после посещения вместе с одноклассниками музея Маяковского спросил: «Мама, а правда, что Маяковский застрелился из-за Лили Брик?», Полонская, продолжая накрывать на стол, спокойно сказала: «Нет. Скорее из-за меня.»
Владимир был ошарашен. До этого он ни разу не слышал об отношениях матери с Маяковским, но она четко дала понять, что разговаривать на эту тему не хочет.
В 1972 году умер муж Полонской. Год спустя Вероника Витольдовна навсегда ушла из театра им. М. Н. Ермоловой. Ее сын Владимир вместе с женой и сыном принял решение эмигрировать в США и предлагал Полонской уехать с ними, но так кардинально менять свою жизнь актриса не решилась. Оставшись одна, она переехала жить в Дом ветеранов сцены им. А. А. Яблочкиной, где Веронике Витольдовне выделили две небольшие комнатки.
Жизнь шла своим чередом. Одна за другой умирали близкие подруги Полонской, а она сама жила в окружении старых фотографий на стенах. На одной из них ее, еще совсем маленькую Нору с огромным бантом в волосах, держит на руках знаменитый отец. Казалось, что жизнь в этих двух комнатках на шоссе Энтузиастов остановилась, но сама Вероника Полонская была полна сил и энергии. Она следила за всем, что происходит в стране. Ей нравились «Покаяние» и «Маленькая Вера» – культовые фильмы того времени. Полонская была все такой же элегантной, милой и любезной.
В 1987 году в «Вопросах литературы» наконец-то опубликовали ее воспоминания о Маяковском, мгновенно ставшие сенсацией. Они были написаны еще в декабре 1938-го, но в те годы никто из газет и журналов печатать их не рискнул.
В журнале «Советский экран» за 1990 год вышло интервью под названием «Та самая Вероника Полонская». Через год, в 1991-м, в Россию из Америки впервые приехала дочь Владимира Маяковского Патрисия Томпсон и навестила Полонскую в Доме ветеранов сцены.
«Она очень тепло отнеслась ко мне, подарила мне статуэтку отца. Рассказала, что Маяковский говорил с ней обо мне, о том, как он скучает. Он показывал ей паркеровскую ручку, которую я подарила ему в Ницце, и говорил Полонской: "Мое будущее в этом ребенке". Я уверена, что она его тоже любила. Очаровательная женщина.» – говорила в одном из интервью Патрисия Томпсон.
Жизнью Вероники Полонской начали интересоваться вновь. Ею снова восхищались, говорили комплименты и заваливали ее комнатку в Доме ветеранов букетами цветов.
«Она великолепна! И прямая спина, и благородные черты лица, и осанка. Вероника Витольдовна, как говорится, не распустила себя ни на сантиметр. Да, это дама в возрасте, но дама – абсолютная», – говорил режиссер Павел Мирзоев, снявший о Веронике Полонской документальный фильм под названием «Женщина эпохи танго».
Она прожила огромную и насыщенную жизнь – 86 лет. В ней было все: безумная любовь, страдания, разочарование и счастье. Но под конец жизни в документальных фильмах и многочисленных интервью Вероника Полонская снова и снова возвращалась к тому, о чем не рассказывала никому десятилетиями – к одиннадцати месяцам ее яркого романа с Владимиром Маяковским, который закончился печально для них обоих.
Если вам понравилась статья, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал.
Вам также может понравиться:
