Во второй половине XIX в. медицинская периодика вступает в новый этап своего развития. Увеличивается количество издающихся журналов. Начинают появляться отраслевые медицинские издания, которые просуществовали до 1917 г., некоторые продолжили выходить в свет и в советское время. После отмены крепостного права в Российской империи произошло множество социально-экономических перемен, в числе их результатов – появление множества новых фармацевтических и медицинских обществ. Для отражения своей деятельности и гражданской позиции эти общества издавали журналы. Количество медицинских журналов начинает расти: 6 наименований в 1850 г., 13 – в 1870 г., 20 – в 1880 г., в 1890 г. их количество достигает 47, а к 1900 г. издается уже 62 медицинских журнала.
Примерно с 70-х гг. XIX в. медицинские журналы заметно изменяются, становятся все более академическими. Повышается научный уровень медицины, сильнее развиваются и приобретают новый облик медицинские учреждения. В медицинских журналах четче прослеживается структура, более отработанной становится форма подачи материала.
В этом небольшом обзоре мы хотим рассказать о тех медицинских журналах XIX в., которые хранятся в фондах ЧОУНБ. Начнем с «Вестника общественной гигиены, судебной и практической медицины» – петербургского судебно-медицинского журнала, который являлся официальным органом медицинского департамента Министерства внутренних дел.
Журнал начал издаваться с 1865 г. под названием «Архив судебной медицины и общественной гигиены», в 1872 г. был переименован в «Сборник работ по судебной медицине, судебной психологии, общественной гигиене». С 1888 г. обрел название «Вестник общественной гигиены, судебной и практической медицины» и просуществовал до 1917 г.
Редакторами журнала были врач и публицист С. П. Ловцов, в 1871 г. – врач-гигиенист и медик Г. И. Архангельский. По содержанию «Вестник» делился на несколько отделов: 1) «Официальный», в котором публиковались приказы Министерства внутренних дел, правительственные распоряжения, сведения Медицинского департамента и др.; 2) «Общественная гигиена» – здесь отражались непростые условия жизни населения страны, как деревенского, так и городского; 3) «Судебная медицина» – в этом отделе публиковались материалы и практика, например, судебной экспертизы; 4) «Практическая медицина» представлена различными заметками терапевтического характера; 5) «Земская и сельская медицина. Врачебные общества»; 6) «Хроника, известия и смесь».
Редакция журнала ратовала за улучшение жизни рабочих, требовала создания рабочего санитарного законодательства и специального института правительственных инспекторов – в дальнейших приведенных примерах вы сможете убедиться в этом.
Итак, рассмотрим же данный журнал подробнее… В Т. XXVII за июль-сентябрь 1895 г. в разделе «Общественная гигиена» нас заинтересовала статья М. В. Коцына «Какао и его препараты». Автор статьи в будущем стал доктором медицины, профессором, основоположником преподавания гигиены в России. Представленный материал представляет собой глубокое и подробное исследование такого «пищевого средства», как какао. Коцын подверг химико-микроскопическому исследованию, продающийся в Москве какао, взяв для этого 25 образцов, как в специальных магазинах, торгующих кофе, какао и шоколадом, так и в «различных колониальных, крупной и средней руки, магазинах».
Автор рассказывает о культуре какао и различных его видах; химическом составе чистого какао, сырого, жженого, лущеного и нелущеного; о препаратах какао; пищевом значении какао и шоколада. Любопытно узнать о том, как подделывали какао в конце XIX в.: зачастую в него подмешивали сахар, различные сорта муки и крахмал. Для маскировки беловатого оттенка (вместо естественного темно-коричневого), какао подкрашивали кармином, добавляли кирпичный порошок, железную охру. Соответственно, это способствовало увеличению веса, что было на руку нечестным торговцам. А какао-масло, широко использующееся в парфюмерном деле, часто практически полностью заменялось жирами животного или растительного происхождения (говяжьим салом, свиным жиром маслами – кокосовым, миндальным).
Далее в томе следует «Санитарный очерк пригородов Петербурга (Шлиссельбургского и Петергофского участков и пригородных сел в 1894 году)» К. И. Самецкого. Эта фактографическая работа позволяет нам узнать о жилище и бытовой культуре людей, живших более века назад.
В начале статьи автор выделяет ареал исследуемой территории:
Также в очерке приложена таблица осмотра торговых заведений, дворов, домов и помещений рабочих – и результаты этого осмотра крайне неудовлетворительны. Они не отвечают самым скромным требованиям чистоты и порядка даже в общежитейском смысле. В трактирах, чайных и столовых практически не встречались несвежие продукты, однако все остальное…
Что касается 8 постоялых дворов – все в ужасном состоянии, имеют крайне грязные и тесные ночлежные помещения, не вентилируемые или совсем не имеющие вентиляции. В одном из постоялых дворов Петергофского участка обнаружился большой вентилятор в виде вертушки над печкой – однако при каждом осмотре был заперт. В итоге выяснилось, что за этим вентилятором никакого отверстия наружу не было – т. е. был прикреплен к стене для украшения. На вопрос хозяевам, для чего тогда вертушка здесь находится – «был получен весьма характерный ответ “для комиссии-с!”».
А как содержались торговые помещения – предлагаем вам самим прочитать ниже:
При осмотре жилых домов первостепенное внимание Самецкого привлекали дома, где было по несколько десятков мелких квартир, помещения артелей от подрядчиков, помещения рабочих от заводчиков и фабрикантов. Квартиры с каморочными жильцами-рабочими представляли собой небольшие квартиры, состоящие из нескольких каморок, разделенных друг от друга перегородками из досок, порой не доходящими до потолка. Каморки занимались семейными рабочими (муж, жена, один или два ребенка). В таких квартирах не было общих комнат, поэтому не было грязи и сору – каждая семья содержала свою коморку в чистоте. В коморках почти всегда было окно, т. е. свет, по объему они занимали 2–3 кубических сажени (4,27–6,4 кубических метров).
Однако жить так – был удел небольшого числа «счастливцев», большинство жили в общих комнатах на несколько человек, зачастую холостые (6–10 человек в комнате). В таких помещениях были грязны и ободраны стены, присутствовала масса клопов в кроватях и стенах, в кухне – тараканы. Здесь квартирная хозяйка старалась наполнить квартиру как можно большим количеством жильцов – вблизи заводов и фабрик обычно дорогое жилье и острая его нехватка. Потому подобные квартиры зачастую были переполнены жильцами, населяющими также проходы, углы коридоров, щели за печками и шкафами. Борьба с такими хозяйками и квартирами для санитарного надзора считалась невозможной, поскольку их тысячи, к тому же нет обязательных санитарных постановлений, на которые могут опираться полиция и домовладельцы. Самецкий пишет о необходимости точной формулировки правил содержания и устройства таких квартир для домохозяев, квартирантов и жильцов.
В гораздо худших условиях жили временные летние рабочие (катали, каменщики, мостовщики, земляники, плотники и кирпичники):
Далее Самецкий рассказывает о состоянии дворов, выгребных и помойных ямах, санитарных недостатках питьевой воды. И, конечно, мы можем узнать о тех санитарных мерах, которые были приняты.
В Т. XXIX Кн. 1–3 за 1896 г. в разделе «Общественная гигиена» публикуется санитарно-демографический очерк врача и публициста К. К. Толстого «Алкоголизм в России». Здесь автор попытался собрать данные за последние десять лет по развитию алкоголизма в России и его влиянию на здоровье русского народа, обращаясь к материалам официальных ведомств (Департаменты Медицинского и Неокладного сборов). Толстой рассказывает об истории развития алкоголизма текущего столетия, приводит цифры потребления спиртного на душу населения. Вот, например, можем узнать такие данные и сравнить российские показатели с европейскими:
Подводя итоги статистики, автор пишет о том, что «в текущем столетии русский народ отнюдь не выделялся из числа других европейских народов по пристрастию к алкоголю, а в настоящее время, за последние десять лет, он едва ли не самый трезвый». Далее Толстой приводит цифры о самоубийствах под действием спиртного, рассуждает о пользе алкоголя в небольших количествах, называя его «хорошим пищевым средством», рассуждает о качестве водки. Толстой предлагает следующие меры для регулирования потребления алкоголя населением:
· выпускать в продажу алкоголь, не содержащий посторонних примесей;
· запретить ввоз и выделку «эссенций и букетов», служащих для фальсификации спиртных напитков;
· запретить распивочную продажу спиртного везде, кроме гостиниц и ресторанов, и то, продавать малыми порциями;
· содействовать открытию в населенных пунктах особых мест развлечения, трактиров и чайных, с распивочной продажей пива, меда и легкого вина, но не водки. Здесь же позволить игру в шашки, шахматы, бильярд и пр., посетители могли бы читать газеты, слушать музыку и пение, чтение лекций и т. д. Грубо говоря, трактир должен обрести значение клуба;
· учреждение штрафов и наказаний за пьянство и незаконную торговлю водкой распивочно в нелегальных кабаках.
А завершает свой очерк Толстой следующим пожеланием:
Заметка о работе докторов Du Cazal’я и Catrin’a «Заражение через книги» является попыткой решить данный вопрос экспериментально. Опыты проводились так: листы книги загрязнялись определенными продуктами, затем высушивались, после они разрезались на полоски в 1 квадратный сантиметр и помещались в очищенные платиновые коробочки. По прошествии определенного времени (час и более) эти полоски опускали в 10 кубических сантиметров «обезпложенного бульона», который затем вводили в ушную вену, в полость брюшины или под кожу животных, восприимчивых к данной болезни. Авторы использовали те «болезненные продукты», с которыми книги могут войти в контакт, пока находятся в руках больного человека – это гной, мокрота чахоточных, дифтерийные перепонки и т. д. На какие же вопросы смогли ответить авторы?
Далее читаем короткие заметки из раздела «Смесь»:
В № 12 за декабрь 1898 г. в разделе «Рефераты», «Рефераты по гигиене» интерес представляет материал доктора Schaefer’a«Опасность распространения заразных болезней школой и необходимые против этого меры». Автор пишет, что школа способствует распространению болезней, и это обусловлено рядом причин: 1) большое скопление детей на ограниченном пространстве; 2) дети чаще соприкасаются друг с другом, нежели взрослые (это и касания в момент игры, дружеских объятий, игр). Как же зараза появляется в школе? Ответ прост и логичен: приносится в школу больными или не до конца выздоровевшими детьми. Учитель же редко может считаться источником заболевания, поскольку существует «разница в летах», также многочисленность учеников способствует тому, что учитель редко может уделить внимание конкретному ребенку. Однако, если заболевает кто-то из семьи учителя, живущего в школе, то речь идет уже «о заражении самого школьного гнезда». Временное отстранение учителя мало поможет делу, необходимо временно закрыть школу или перенести ее в другое здание.
Заражение от человека к человеку в школе происходит чаще всего прямым путем. И чем многолюднее класс, тем легче передается зараза. Болезнь может распространяться и через одежду, чистоту которой зачастую можно подвергнуть сомнению. Schaefer приводит результаты бактериологических исследований одежды: так, тифозные палочки сохраняются в платье несколько недель. Книги почти не подвергаются заражению, в отличие от карандашей, ручек от перьев и т. д. (а дети имеют привычку часто совать их в рот). Также обмен вещами, почтовыми марками, монетами и т. д. способствует распространению болезней. В самой школе болезни могут распространяться преимущественно через классный воздух, полы, стены, воду, пыль. Более подробно автор пишет о скарлатине, дифтерии, коклюше, воспалении глаз.
В разделе «Смесь» знакомимся с короткими заметками:
Следующее рассматриваемое нами издание ―это «Медицинское обозрение», московский ежемесячный журнал, посвященный хирургической клинике и технике, гинекологии и акушерству, неврологии, фармакологии и библиографии медицины. Он выходил в период с 1874 по 1918 г., с 1884 г. – два раза в месяц.
Редактором и издателем журнала изначально был врач В. Ф. Спримон, а с 1904 г. журнал издавало Общество русских врачей в Москве, редакторами поочередно были: М. П. Яковлев, Ф. Н. Ремезов, Е. И. Марциновский. В предисловии к первому номеру редакция обозначает главную задачу «Медицинского обозрения»: «...знакомить практических врачей с содержанием и результатами важнейших работ, наблюдений и исследований в области научной и практической медицины, появляющихся в русской и иностранной медицинской литературе. Избранный материал сообщаем в форме рефератов, извлечений и обзоров, расположенных систематически...».
В журнале печатались рефераты опубликованных работ по медицине, библиографический указатель новых книг, обозрения медицинских журналов, известия о съездах отечественных и зарубежных врачей, сообщалось о работе Общества русских врачей, Физико-медицинского общества, деятельности земских врачей. За десятилетия выпуска программа «Медицинского обозрения» практически не менялась, лишь увеличился объем издания, появились рисунки и схемы, также появился информационный раздел: в нем публиковались материалы о курсах повышения квалификации врачей, конкурсах медицинских сообществ, информация о вакантных должностях, новом оборудовании.
В журнале существовали такие отделы, как «Клиническая медицина и хирургия», «Фармакология и терапевтика», «Анатомия и физиология нормальная и патологическая», «Библиографический указатель», «Обозрение».
В настоящее время выходит журнал с таким же названием, распространяются в Москве и Московской области.
В Т. XXI № 2 за 1884 г. знакомимся с докладом профессора Г. Н. Минха «О проказах на юге России» с VII съезда русских естествоиспытателей и врачей. Автор тщательно осмотрел более 120 больных, выявил «схожесть нашей проказы с норвежской»: бугристая, анестеничная и смешанная. Этимология болезни спорная: возможно, что болезнь переносилась из одной области в другую не наследственным путем, а прямым заражением. Но пока собрано мало доказательной базы, чтобы утверждать точно.
Применяемая знахарями терапия является нецелесообразной, ртуть и декокты (отвары из лекарственных растений) лишь уменьшают красноту и узлы на лице.
Наблюдения Минха насчет заразности проказы на съездах и в периодической печати неоднократно оспариваются.
В «Отчете Московского университета за 1883 год», прочитанного 12 января 1884 г., мы узнаем большое количество статистических данных: число профессоров, преподавателей, студентов, сторонних слушателей, суммы стипендий студентов:
Также в отчете находим данные о деятельности университетских клиник:
Еще можем узнать интересные сведения из «Отчета о смертности в Москве за 1882 год» под авторством доктора Остроглазова:
В № 3 за тот же 1884 г. читаем в переводе с немецкого статью Ландсбергера «О лечении рака» (перевел М. Гринштейн). Здесь сказано, что на хирургическом конгрессе в Берлине в 1882 г. были предложены к обсуждению следующие вопросы:
На все эти вопросы автор дает ответы, основываясь на статистических данных и других исследованиях рака, опубликованных за последние 20 лет в немецкой и французской литературе. Начинает Ландсбергер с последнего вопроса: увеличивается или уменьшается продолжительность жизни после оперативного вмешательства? Автор предлагает взять 3 года за крайний срок: если за это время не случилось рецидива, то оперативное вмешательство следует считать успешным. Это точно касается рака губы, языка, но вот рак грудной железы ведет себя иначе. Иногда жизнь прооперированных этим заболеванием увеличивается на 6–15 месяцев, но возможен и иной исход – это обусловлено быстрым ростом опухоли и «общим заражением организма».
Какие результаты дает вырезание злокачественных опухолей? Это зависит от общего характера заболевания, от того, поражены ли соседние органы. В начальной стадии болезни вырезание имеет хорошие результаты, но чем дальше, тем печальнее прогноз. Статистика показывает, что удаление всего органа вместе с соседними пораженными железами дает больший процент смертности, нежели частичная эстирпация (хирургическая операция полного удаления какого-либо органа) без удаления желез. В первом случае смертность составляет 13–36,9 %, во втором – 6–10,6 %. Автор считает, что в тех случаях, где поражение желез очевидно – не следует оперировать вовсе. Кожу, мышцы и другие ткани следует вырезать вместе с новообразованием, если они вовлечены в процесс.
Ответы на другие вопросы, поставленные на хирургическом конгрессе в Берлине, читаем ниже:
А самым действенным способом успокоения боли Ландсбергер считает морфин, как при внутреннем применении, так и местном (в присыпке).
В № 6 узнаем о «Сакских грязях в Крыму» в материале доктора А. И. Щербакова. Сакское озеро, его рапы и грязи приобрели громкую славу в качестве целебного средства.
Рапа озера представляет собой остаток морской воды, сгущенный действием летней жары, подвергшийся изменению под влиянием притока почвенных вод. По своему «характеру» рапа Сакского озера приближается к воде Черного моря, служит для солевых или рапных ванн, которыми обычно начинаются курсы грязелечения. Далее Щербаков подробно описывает, что из себя представляют такие курсы, а затем переходит к рассказу о целительной сакской грязи, весьма детально прописывая ее химический состав. Собой она представляет массу черного цвета, довольно густой консистенции, похожей на ваксу – мягкую, влажную и маслянистую. При растирании между пальцами должны оставаться мелкие песчинки, крупных фракций быть не должно. Запах должен быть сероводородным, также слегка аммиачным. Основу грязи составляют кварцевый песок, ракушки и глина, также кремнезем, глинозем и углекислая известь.
Грязь собирается из-под слоя воды, нагружается в досчаник, который по каналу доводится до здания ванн лечебницы.
Далее грязь смывается 33-градусной водой, затем больные, по возможности укрыв все тело, вместе с руками и лицом, отправляются потеть по своим номерам. Потение продолжается 2 часа, вместе с этим у больных начинается страшная жажда: некоторые больные выпивали до 25 стаканов чая с лимоном, обычная мера питья составляла 6–10 стаканов.
В Т. XXVIза 1886 г. № 13 читаем статью Гросса «Смертельное ранение пищевода у мечеглотателя» в переводе с английского В. Валина. Автор описывает случай, произошедший с 30-летним маляром, который также занимался глотанием мечей в кабаках. Во время одного из таких представлений он почувствовал необычную боль при глотании меча, при его извлечении отхаркнул немного крови. Боль быстро усилилась, появились затруднения при глотании. На следующий день симптомы усилились. Больной обратился в госпиталь, ему назначили горячие припарки к шее, жидкую пищу, но с каждым днем ему становилось все хуже, начался бред, и через три дня пациент внезапно умер.
Вскрытие показало, что пищевод был расширен, стенки утолщены, а слизистая оболочка вся была покрыта разлитым гноем. Такое состояние пищевода, очевидно, было вызвано постоянным раздражением от введения мечей или кнутовищ. Ввиду нормального состояния желудка очевидно, что мечи вводили до состояния диафрагмы.
Лечащий врач, узнав о смерти пациента, посетил двух других мечеглотателей:
А в № 14 за этот же год знакомимся с сообщением Н. О. Голубева «Несколько слов о терапевтическом действии речных путешествий». Он пишет о том, что за последние три года встречал большое количество больных, на которых положительно повлияли путешествия по Волге. Голубев призывает обратить внимание коллег на возможность терапевтического применения речных путешествий, поскольку европейская часть России богата «многоверстными реками», на которых существует благоустроенное пароходное движение.
Какое благотворное влияние таких путешествий отмечает автор?
· усиление аппетита даже у тех, кто не реагировал на фармацевтические средства и гидротерапевтические приемы;
· отсутствие тяжести под ложечкой, вялости и сонливости после приема пищи;
· отсутствие запоров;
· появление крепкого спокойного сна и бодрости духа.
Постоянное пребывание на свежем влажном воздухе, постепенная и успокаивающая смена впечатлений, увеличенное потребление пищи – все способствует улучшению самочувствия больных.
В № 22 читаем переводную статью об авторской монографии Richardiere «Первичные склерозы головного мозга у детей». Этим заболеванием автор называет «хронические воспаления соединительной ткани, не вызванные присутствием в мозгу геморрагического гнезда, размягчения, опухоли и т. п.». Такое поражение охватывает целое полушарие или долю – это лобарный атрофический склероз, либо бывает разбросано по мозгу, вызывая образование на поверхности его возвышений, состоящих исключительно из соединительной ткани – это гипертрофический или бугроватый склероз. Об этих формах склероза практически не говорится в руководстве по детским болезням, существуют скудные данные в журнальной литературе.
Этимология мозгового склероза довольно «темна», пишет автор. Болезнь развивается одинаково у детей обоих полов, начиная с самого юного возраста до 5–6 лет. Причины указываются следующие: асфиксия ребенка во время родов, нервные болезни в роду, алкоголизм родителей, сильные «душевные потрясения» матери во время беременности. Также склероз может быть вызван инфекционными заболеваниями или травмами головы.
Далее подробно описана патологическая анатомия первичного склероза.
Симптоматологию автор описывает так: сначала появляется приступ с сильными судорогами и потерей сознания, повторяющийся некоторое время, иногда несколько месяцев спустя. Затем развивается паралич какой-либо конечности. Начинают повторяться приступы эпилептических судорог, парализованные мышцы атрофируются, сухожильные рефлексы повышаются, умственное развитие детей задерживается, возникает потеря речи (если ребенок уже умел говорить). В исключительных случаях паралича может не быть. У больного может развиться деформация черепа, уплощение лобных и затылочных бугров, как следствие съеживания мозговой массы.
В качестве лечения автор рекомендует пиявки за уши, мушку на затылок, затем – чисто симптоматическое лечение: против судорог – бромистый калий и хлорал, против атрофии конечностей – электризация, массаж, спиртные втирания, для поправления общего здоровья – морские ванны.
В № 24 узнаем «О результатах перевязки ран сахаром» в переводе статьи Фишера. Здесь автор пишет, что в течение 1,5 лет в клинике профессора Люкке употребляется для перевязки ран порошок сахара. Для обеззараживания раны и орошения поля операции служит 0,1 % раствор сулемы, а для рук и для сохранения губок, ниток и дренажных трубок – 5 % раствор карболовой кислоты. Сахар используется или в виде присыпки, или из него делается подушечка. При неглубоких ранах и язвах достаточно посыпать полость порошком сахара. На зашитые раны кладутся марлевые подушечки с сахаром. Противогнилостные свойства сахара слабые, но оказывают свое действие на нечистых язвах, которые быстро очищаются и начинают гранулировать.
Нешель в заметке «Мох как перевязочное средство» рассказывает об опыте применения мха в Обуховской больнице. Мох, растущий на болотах, сушится в сухом и теплом месте, время от времени смачивается раствором сулемы и очищается от случайных примесей. Мхом наполняют марлевые мешки различной величины и формы, которые прошиваются ради равномерного распределения мха. На рану накладывают кусок йодоформной марли, затем слой сулемованной марли и затем уже накладывается подушка изо мха, которая перед этим слегка смачивается раствором сулемы или карболовой кислоты. Если повязка промокнет, то нет нужды менять ее, достаточно заменить промокшую подушку новой. В Обуховской больнице, вмещающей 225 хирургических больных, мох используется с августа 1884 г. Мох обходится дешевле ваты (50 копеек пуд), он мяког, упруг, имеет хорошую впитываемость.
В статье Кюммеля «Как должен врач обеззараживать свои руки» узнаем, какие опыты проводились, чтобы ответить на поставленный в заголовке вопрос. Автор погружал руки в студень из мясного пептона и наблюдал, разовьется ли там колонии грибков или бактерий. Результаты погружения незараженных рук были следующие:
Вторая группа опытов была проведена с инфицированными руками.
Резюмируя вышесказанное, Кюммель приходит к следующим выводам: если руки не заражены, то для проведения операции или перевязки достаточно тщательно вымыть руки теплой водой с мылом в продолжение 3 минут и потом обмыть их 3 % раствором карболовой кислоты, 6 % тимола или 0,1 % сулемы. Если же руки были заражены, то необходимо мыть их водой с мылом в течение 5 минут, потом еще обмыть 5 % раствором карболовой кислоты или разведенной пополам хлорной водой.
Продолжить рассказ о медицинских журналах XIX в. ЧОУНБ мы хотим следующим изданием – «Медицинские прибавления к Морскому сборнику». Это санкт-петербургский журнал, издаваемый Управлением Главного медицинского инспектора флота, издававшийся с 1861 по 1918 г. С 1911 г. имел название «Морской врач». Основателем журнала был К. О. Розенберг, который возглавлял медицинскую службу флота с 1860 по 1866 г., также был учредителем Общества морских врачей во всех портах страны.
Первоначально журнал выходил в неопределенные сроки, а с 1882 г. ― ежемесячными книжками, посвященными преимущественно разработке вопросов, имеющих отношение к санитарному состоянию флота и издаваемыми Управлением Главного медицинского инспектора флота. Всего за годы издания вышло 368 книжек, включавших 1975 статей.
В «Медицинских прибавлениях» печатали официальные сведения «о переменах по службе медицинских чиновников морского ведомства», отчеты отделений Морских госпиталей, обзоры деятельности Общества морских врачей, доклады врачей и т. д.
В наших фондах хранится лишь один номер, это июльский № 7 за 1900 г. Мы решили включить его в этот обзор, поскольку в нем опубликованы материалы о деятельности за прошлый год или даже ранее. Итак, здесь нас заинтересовала статья из донесений старшего врача Браше «Колония для прокаженных в Николаевске-на-Амуре». Автор осмотрел колонию во время стоянки транспорта «Камчадал» в июне 1898 г. Под нее было отведено около двух десятин земли (примерно 2 га), место располагалось в 200–300 шагах от реки, одной из своих сторон прилегало к военной дороге. Единственные ворота к больным находились со стороны дороги и были постоянно заперты.
Браше подробно описывает жилье для больных, служащих, надзирателя и рабочих. Больные, их одежда, все помещения содержатся чисто и опрятно, питание таково: ежедневно полагается 2 фунта черного хлеба, полфунта мяса или 2 фунта рыбы в супе или щах, чай и сахар. Такое питание не соответствует болезни. Большая часть больных находится в приюте с весны 1897 г., другие с 1896 г. С момента открытия умерло 5 человек, всего в колонии содержится 15.
У всех больных одна форма проказы (Lepra nodosa) в разных степенях, у некоторых есть поражение нервной системы, в одном случае даже полное отсутствие чувствительности на подошвах ног. Врача при колонии нет, лечения для больных нет никакого. Окружной врач лишь определяет больных и отправляет в приют. Надзора за больными практически нет.
Браше считает, что колония не несет никакой пользы, поскольку болезнь порой длится несколько десятков лет, лечения нет, больные не способны к какому-то труду.
«О хлебопекарнях при экипажах Кронштадтского порта» ―доклад помощника медицинского инспектора Н. Ф. Боголюбова, прочитанный на заседании Общества морских врачей в Кронштадте 21 февраля 1900 г.
Хлебопекарен при экипажах в Кронштадте 4: в первой флотской дивизии при 2 и 4 экипажах, во второй – при 13 и 17 экипажах. Под хлебопекарни отведены старые двухэтажные здания, расположенные на заднем дворе служительских флигелей 13, 16 и 17 экипажей. Боголюбов подробно рассказывает об устройстве хлебопекарных печей, также об их санитарном состоянии. Его нельзя назвать удовлетворительным, хлебопекарни лишены самых необходимых требований гигиены. В них и связанных с хлебопекарными помещениях нет вентиляции, стены кладовых покрыты плесенью и мукой, сами стены сырые, на потолке сталактиты изо льда. В любое время года открываются окна, форточки не помогают. Все стены, рамы, подоконники, скамьи, все предметы покрыты мучной пылью, очень редко чистятся. Закваска в квашнях, готовое тесто не накрываются ничем сверху. В пекарнях нет ванны или умывальника. Вследствие неблагоприятных условий работы люди часто заболевают бронхитами, конъюнктивитами, простудными заболеваниями. Какие же улучшения санитарного состояния хлебопекарен были сделаны?
Также прочтем заключения, сделанные Боголюбовым:
О «Чуме в Бомбее» пишет младший врач 17 флотского экипажа Н. Н. Вестенрик. Болезнь эта пришла в Индию в августе 1896 г. из Гонконга морским путем. Распространение получила через обыкновенные торговые судна – с персоналом или товарами. Первые случаи заболевания зафиксированы в доках среди туземцев, торговавших с Китаем. Для возникновения эпидемии здесь благоприятствовали все условия: высокие влажность воздуха и температура, также бедность и грязь.
Мужчины заболевают чаще женщин, наибольшее количество заболевших – среди 20–30-летних людей. 21 % заболевших составляет обслуга: чернорабочие, носильщики, прачки, портные, цирюльники и пр. Из европейцев заболевали очень немногие.
Автор пишет, что «болезнь эта не так заразна, как думали прежде», это подтверждается низким числом заболевших среди медицинского персонала. Что касается местных жителей, то они просто не предпринимают никаких мер предосторожности: живут в одной комнате с больным, вытирают ему рот своим платьем, подставляют свои руки в качестве плевательницы. Также «туземцы» практически не моют руки, но едят ими рис и другую пищу.
Затем Вестенрик пишет о необычайной жизнеспособности коккобацилл: в дистиллированной воде микробы чумы живут 20 дней, в водопроводной или колодезной ―16 дней, в морской ― 6. Живут чумные бациллы во всех выделениях больного: мокроте, моче, кале, рвотных массах. Конечно, крысы играют большую роль в распространении чумы. На основании появления сильной смертности крыс в Бомбее в августе 1896 г. можно сделать вывод о начале эпидемии именно тогда. Переносчиками заразы между крысами и от крыс к человеку являются насекомые – путем наблюдений и экспериментов это доказано относительно мух, клопов, блох, муравьев и москитов. Известны случаи заболевания чумой обезьяны, кошки, один случай болезни собаки – все эти животные также могли передать заразу человеку.
Каким образом болезнь передается человеку? Заражение может происходить через ссадины и царапины: большая часть заболевшего населения ходит босиком, тем объясняется частота бубонов на нижних конечностях. Но также заражение может наступить, если на коже нет никаких повреждений – это было проверено экспериментально, в неповрежденную кожу втирали культуру микробов чумы. Бывает заражение через легкие ― все случаи первичной чумной пневмонии объясняются именно так. Известны также нечастые случаи кишечной формы чумы, что указывает на новый путь внесения микробов – через слизистую оболочку пищевых путей.
Далее Вестенрик приводит данные патологической анатомии болезни, рассказывает об инкубационном периоде болезни, дает клиническое описание чумы:
Как мы видим, медицина в конце XIX века стремительно развивалась, врачи были в постоянном поиске новых методов лечения, изучали существующие болезни – все это нашло отражение в специализированной периодике. Желание делиться опытом с коллегами и перенимать чужой опыт приводит к активной фазе бытования медицинских журналов в Российской империи. Надеемся, что этот небольшой обзор в рамках проекта «[НЕ]забытые журналы» помог вам в этом убедиться. Вся представленная выше периодика будет экспонироваться в отделе основного книгохранения до конца мая.
Прикоснитесь к истории вместе с нами! И не забудьте заглянуть на портал ЧОУНБ, там много всего интересного: https://chelreglib.ru/ru/.
Недомовная О. А., библиотекарь основного книгохранения
P.S.
Минутка интересных находок
В подшивке «Медицинского обозрения» за 1884 г. была обнаружена явно дореволюционная записка:
Мы попытались расшифровать текст, но, к сожалению, получилось это не до конца:
«Многоуважаемый
Александръ Алексеевичъ!
Рядовой 2й роты 65 резервнаго
батальона Василий
Лупенко на одинъ 2а
боленъ, большой нарыв
на ступне правой ноги; ротный
командир взял для него подводу, и онъ выехал.
Дайте пожалуйте(?)
свидетельство
подпись».
На обратной стороне записки совершенно точно написан рецепт, который необходим был пострадавшему рядовому.
Мы можем только предположить, что речь в записке идет о служащих 65-го Московского пехотного полка, но это не точно. Увы, расшифровать подпись мы не смогли, возможно, писал врач или фельдшер батальона. Шутки про непонятный врачебный почерк были актуальны не только в наши дни…
Вот так, спустя более века, когда причастных к этой записке давно нет, мы узнали о болезни рядового российской армии…