Почему мы не можем быть абсолютно свободными? Нам мешают наши страхи. В детстве я очень боялась темноты и, наверное, как многие дети, что на меня нападут из-под кровати. Боялась оставаться одна и самый большой страх детства - когда стояли с мамой в очереди на кассу и она уходила, сказав, что что-то забыла: "Ты постой, а я сейчас приду", а очередь постепенно подходит все ближе и ближе к тебе. Вот это был адреналин.
Постепенно боязнь темноты рассеялась и теперь мне в ней абсолютно комфортно, но как оказалось, я приобрела одну фобию, сделав один Гугл-запрос. Трипофобия. Это боязнь большого скопления дырочек. Это ужас какой-то. Меня всю передергивает от этого и кажется, что все тело покрывается пупырышками и эти пупырышки лопаются и превращаются в эти дырочки. Это реальная фобия. Ненавижу, когда кто-то смеётся над этим и начинает показывать мне картинки. Готова прибить.
Я на полном серьезе боюсь старости. Не смерти, а именно старости. Не хочу даже думать о том, как буду выглядеть лет этак даже в 50. Морщины, уже не молодая кожа, старые руки, возраст на лицо. Ужасно боюсь постареть. Хочется всегда оставаться молодой и свежей.
Но это всё не сравнится с тем, что я считаю по истине самым страшным в жизни. Кроме старости, страшнее лишь одинокая старость.
Да, для меня на земле ничего страшнее одиночества. Это чувство всепоглощающе. Оно обволакивает и проглатывает тебя целиком, как торнадо, как смерч. Оно не оставляет ничего не своем пути. Ты находишься в полной пустоте. И эта пустота медленно и мучительно съедает тебя изнутри. И если ты долго находишься в этот состоянии, то постепенно привыкаешь к этому и потом вовсе боишься доверять людям.
Был период, когда я чувствовала себя безумно одиноко, потому что мне сделали очень больно и я предпочла закрыться. Но никто даже не заметил, что со мной что-то не так, а я приходила домой, делала свои дела и ночами плакала в подушку от того, что рядом не было ни-ко-го. Совсем. Самое интересное было в том, что ко мне поплакаться приходили многие, помолчать приходили многие, и я успокаивала, и я молчала вместе с ними, но поплакаться о своём кому-то или с кем-то помолчать о своём я не могла. Было очень сложно кому-то снова довериться после предательства. О да, предательство - самый страшный грех. Предателям изготовлен самый тернистый и мучительный Девятый круг Ада. Но внезапно появился человек, который не просто поплакался мне, а ещё и внезапно спросил: Марин, а что с тобой происходит? И тут БАМ. Поток слёз, слов и всего на свете. Это был первый человек, после этого периода моего заточения, который вывел меня из апатии. Мы до сих пор с ней общаемся и точно знаем, что будем дальше продолжать в том же духе. Первый близкий человек, который появился. В ноябре-декабре я нашла второго. Все началось с того, что мы просто однажды рассказали друг другу то, что совсем никому не рассказывали, а тут произошло что-то такое космическое и каждая подумала, что вот здесь и сейчас можно рассказать всё, и это поймут и не осудят.
Как, оказывается, быстро могут отвалиться простые знакомые и мнимые "друзья". Достаточно лишь перестать проявлять инициативу и понять, где предел. Ведь всему есть предел.
С появлением тебя в моей жизни я начинаю снова беззаботно верить в искренность чувств. Доверять я уже не боюсь, а вот довериться целиком и полностью сложно, но почему-то с тобой этот барьер у меня отключается. И мне кажется, я с тобой ничего не боюсь. Разве только того, что это может закончиться. Надеюсь, этот страх рассеется. Поживём - увидим.
МАРА. 26.07.2016