Миниатюра, навеянная рассказами А.П. Чехова
—Пьер! Пьер! - мадам Леруа истерически заламывала руки и размазывала тушь по лицу! - Ты не смеешь уходить от нас к этой глупой крашеной певичке! Ты не способен поступить так подло!
Пьер нахмурился и закурил, уставившись в окно. До рассвета оставалось не менее получаса. Он очень устал и теперь следил глазами за вялой осенней мухой, которая ползла по стеклу, тая в клубах дыма.
Мадам Леруа переменила тактику.
—Ты даже не представляешь, на что я способна! - зло зашипела она. - Я передам эти мерзкие любовные письма в твою же редакцию! Директор тебя уволит! Подумай хорошо, мой дорогой, ведь твоя репутация будет навсегда погублена. И ради кого? Ради этой бездарной актрисульки!
Пьер только сейчас задался внутренним вопросом, почему его жена так сильно любила уничтожать чужие таланты? Было совершенно не важно, какого пола был тот или иной деятель науки и искусства… Было достаточно того, чтобы он (или она) любили свою профессию, имели небольшой круг почитателей и были хоть сколько-нибудь одарены. Впрочем, она продолжала…
—Пьер! Я тебя не узнаю! Тебя словно приворожили! Я уверенна (она картинно всхлипнула), что эта ведьма навела на нашу семью порчу! Вспомни, как все было хорошо, до ее появления! Злая стерва!
По правде, хорошо не было уже давно. Пьер души не чаял в сыне, что касалось мадам… Она вызывала в нем только жалость и липкий ужас при одной мысли об очередном семейном скандале. Поводы были разные: маленькое жалование, внезапный отъезд в командировку, миленькая секретарша (совершенно не в его вкусе), слишком много работы…
Мадам Леруа верещала высоким плаксивым голосом. Это не могло не раздражать.
—Пьер! Я наложу на себя руки! Ты же знаешь, у меня слабое сердце! Я отдала тебе свою честь, свою молодость! Я родила тебе сына! - она сделала ударение на слове «сына» и произнесла его с каким-то подвыванием.
Пьер был неумолим. Теперь он смотрел на своё отражение в мутном стекле и ему казалось, что он безнадёжно постарел. С кем он прожил 20 лет своей жизни? Любил ли он когда-нибудь эту глупую странную женщину в персиковом халате, которая считала его деньги, готовила ему завтраки и ужины (обедал он по обыкновению в конторе), гладила его рубашки…
Внезапно он вспомнил о милой Люси, и сладкая боль пронзила его тело, отозвавшись в сердце. Когда она стояла на сцене, она походила на одну из античных Граций. Но и в жизни она была такой же нежной и утонченной. То, что всегда его привлекало в женщинах, сколько бы их не было в его жизни.
—Пьер! Дай мне ещё один шанс! Ведь она же тебя не любит, а я всегда тебя прощала, всегда тебя ждала и терпела все твои интрижки… Послушай, ей нужны только твои связи! Твои хвалебные рецензии! Господи! Да за что мне все это? Пьер! Пьер! Будь ты проклят! Хотя бы посмотри на меня! Пьер! Ты не получишь ни копейки при разводе! Мы же так долго строили этот дом! - она бессильно опустилась на пол.
Восток уже порозовел, и лёгкие перьевые облака несколькими неровными мазками легли на холст утреннего неба. Начинался новый день.
Катрин (с)