В этом году весна в Сибири поздняя. Открытие велосезона, по сравнению с прошлым годом, сместилось у меня на целых две недели. В прошлом году я каталась на велике уже в начале апреля, но в этом году даже в середине весны на дорожках набережной лежал снег. И вот, наконец, теплый день, плюсовая температура, муж собирает в прихожей мой велик, смазывает цепь, качает колеса. Я в нетерпении. Очень хочу покататься по набережной.
В благоустройство Михайловской набережной в Новосибирске за последние пять лет вложено несколько сотен миллионов рублей. Это шикарное место: ухоженное, красивое, с массой интересных растений. Ландшафтные дизайнеры посадили кустарники и деревья, которые цветут друг за другом. Сначала распускается багульник, потом ива, черемуха, яблони, сирень, рябина, шиповник. В июне прогулка по набережной напоминает поход в парфюмерный магазин. Цветут липовые деревья, которых здесь очень много. Цветочки у них не очень заметные, но пахнут просто невообразимо. Голова кружится! Невозможно уйти. Хочется стоять под деревьями и вдыхать этот липовый цвет.
Самый красивый период – это период цветения розовых яблонь сорта «Рудольф», высаженных вдоль велодорожки на протяжении полутора километров. Сколько копий сломали горожане, когда местные власти решили высадить на набережной именно этот сорт яблонь. Они родом из Германии, для сибирских условий не очень подходят. Приживались у нас с трудом, некоторые деревья замерзали, несмотря на то, что на зиму их плотно укутывали в нетканый материал. Каждый саженец стоил 7-8 тысяч рублей. Горожане возмущались таким расточительством и писали во всяких новостных пабликах, что не стоило тратить столько денег на капризные деревья.
Однако спустя пару лет, когда яблони начали цвести, стало понятно, что потраченные деньги и усилия стоили того. Цветение яблонь «Рудольф» на Михайловской набережной теперь сравнивают с цветением сакуры в Японии. Это действительно очень красиво. Яблоням придали шаровидную форму, и в мае эти огромные розовые шары, растущие на небольшом расстоянии друг от друга, выглядят просто роскошно.
Я каждый год с нетерпением жду этого цветения. Мои велопрогулки резко увеличиваются по времени. Я утром по два-три часа не могу уехать с набережной и заставляю себя закончить велопрогулку только когда народу на дорожках становится очень много. Днем и вечером на набережную я не хожу. Там реально не протолкнуться. А утром – другое дело. Тихо, спокойно, народу почти нет.
Каждый год вместе со мной сезон утренних покатушек открывают пенсионеры: бабулька и пара дедушек. Бабулька катается на роликах. Ей лет 70. Она сухонькая, подтянутая, с озорным хвостиком из седых волос. Со спины ее можно принять за девочку. Приходит на набережную с рюкзачком, переобувается. Рюкзак бросает на лавочке, абсолютно не беспокоясь, что его кто-то может взять. Катается мастерски, у нее явно есть какое-то спортивное прошлое.
Один из дедушек гоняет на летних роликовых лыжах – это такие небольшие дощечки с колесиками. Деду тоже не меньше 70. Он носит бороду и обтягивающие лосины. В ушах беспроводные наушники. Когда он летит мне навстречу, лихо размахивая лыжными палками, я всякий раз считаю правильным уступить ему дорогу и вильнуть куда-нибудь в сторону. Второй дед моложе этих двух пенсионеров, но, видимо, перенес инфаркт или инсульт. Он занимается скандинавской ходьбой. Ходит медленно, ноги не очень слушаются, заплетаются, палками размахивает как нунчаками. Но тренируется регулярно, на протяжении нескольких лет. Постепенно приводит себя в форму.
Я не знакома с этими пенсионерами. Мы друг друга узнаем, приветливо улыбаемся при встрече, они благожелательно кивают, когда я уступаю им проезд на велодорожке. Но мы не общаемся. Каждый занят своим делом. Тем не менее, для меня эти люди – своеобразная зона комфорта и символы стабильности. Я жду начала велосезона и волнуюсь: как там мои пенсионеры, живы ли, здоровы, смогут ли в этом году так же уверенно заниматься спортом. Каждый год, встречаясь с ними, радуюсь, что все у них хорошо. Если с пенсионерами все в порядке, значит, жизнь продолжается, зона комфорта на месте, символы стабильности никуда не делись!
В прошлом году к нашей неразговорчивой компании добавилась еще одна бабуля. Может, она и раньше приходила, но я ее не видела. Она не занимается спортом, ни на чем не катается. Передвигается-то с трудом. На вид лет 90. Лицо в глубоких морщинах, глаза стеклянные, одета в старое мятое пальто коричневого цвета. Пуговицы застегнуты набекрень. На голове какой-то нелепый вязаный берет. Видно, что человек уже настолько без сил, что ухаживать за собой не может. Она проходит несколько метров и садится на лавочке. Сидит несколько минут, потом опять проходит несколько метров. Иногда из-за пазухи у нее торчит батон, она подходит к парапету на набережной, отламывает от батона кусочки и бросает в Обь. Там, в зарослях кустарников возле берега, прячутся утки. Они проворно выплывают из кустов, хватают хлеб и заглатывают.
Я иногда тоже останавливаюсь полюбоваться на этих уток. Однажды бабуля неслышно подошла сбоку, я вздрогнула от неожиданности, а она стоит рядом, смотрит в никуда, глаза стеклянные, из них непроизвольно текут слезы, но бабуля улыбается своим беззубым ртом и кажется очень счастливой. Я пыталась с ней заговорить, что-то дежурное брякнула про погоду. Но она меня не слышала. Она где-то в своем мире. Стоит рядом, улыбается и смотрит мимо.
Когда зацветают яблони «Рудольф», надо еще умудриться найти такое дерево, под которым бы не сидела какая-нибудь инстадива, делающая селфи. Всем хочется запечатлеть эту красоту. Горожане, которые так протестовали против этих яблонь, теперь всей душой полюбили их и уже называют одной из главных достопримечательностей Новосибирска. Каждое дерево огорожено деревянными конструкциями, чтобы люди не лезли фотографироваться в ветвях. Хотя это, в общем-то, напрасные меры предосторожности. Горожане яблони берегут, и я ни разу не видела, чтобы кто-то сорвал хотя бы один розовый цветочек. Точнее, не видела до прошлого года…
В прошлом году та самая бабуля со стеклянными глазами ходила по набережной, периодически отдыхая на лавочках. А я каталась туда-сюда на велике. И вдруг вижу, что бабуля, воровато озираясь, убедилась, что рядом нет людей, подошла к одному из деревьев и трясущимися руками начала ломать ветки яблони с розовыми цветами. Ей было нелегко, ветки ломались плохо. Но она не останавливалась. Ломала ветки и засовывали их за пазуху, туда, где обычно носит батон для уток.
Я остановилась, слезла с велика. Несколько секунд не знала, как себя вести при виде такого вандализма. Дерево тряслось, яблоневый цвет осыпался бабушке под ноги. Она отломила несколько веток и торопливо пошла куда-то в сторону, до ближайшей лавочки. Я шла за ней, вела велосипед в руках. Она уселась на лавочку, я прошла мимо, посмотрела на нее и не решилась ничего сказать. У нее в глазах было такое… Я даже не могу объяснить, что это…
В прошлом году я была в Третьяковской галерее в Москве, и несколько минут не могла оторваться от картины, про которую раньше даже никогда не слышала. Она произвела на меня самое сильное впечатление из всего увиденного. Это картина В. Максимова "Все в прошлом". Вот она:
Казалось бы, что в ней особенного? Но, если посмотреть на картину хотя бы пару минут, возникает стойкое желание сделать то, что давно откладывал, и решиться на то, на что никогда не решался. Потому что от полотна веет такой безнадежностью, такой пугающей старостью, что хочется наслаждаться жизнью немедленно. Не случайно художник создал 40 копий. Картина очень "зашла" публике в 1889 году. Видимо, многих она простимулировала к активной жизни!
Вот и у бабули на набережной были такие же глаза, как у пожилой женщины на картине «Все в прошлом». От ее взгляда, взгляда человека, у которого все в прошлом, также веяло безнадежностью и безысходностью.
Я присела на соседней лавочке и задумалась. О чем размышляла эта бабушка, когда решалась наломать веток с яблони? Однозначно о том, что она, возможно, видит эту красоту в последний раз в жизни. Ветки она наломала, чтобы принести домой и еще хоть немного полюбоваться на эти шикарные розовые цветы. Сил каждый день ходить на набережную у нее наверняка нет.
Я посмотрела в сторону бабули. Сидит, довольная. Опять смотрит стеклянными глазами в никуда. И мне вдруг стало совершенно не жалко эти яблони. Ну, подумаешь, вон их сколько. Ну, подпортила она крону одному розовому шарику. Ничего, обрастет еще! В конце концов, власти тратились на эту красоту, чтобы радовать людей. Вот бабушка и радуется. Как умеет. Точнее, так, как ей это доступно! Я сделала еще круг по набережной, а бабуля тем временем куда-то исчезла. Видимо, пошла домой, чтобы поставить ветки яблони в воду.
…В этом году я очень ждала открытия велосезона. Мне хотела увидеть бабушку на роликах, деда на лыжах, деда с палками и эту бабулю со стеклянными глазами, в особенности. Утром, когда я приехала на велике на набережную, пенсионеры-спортсмены были уже на месте. Я встретила их всех в разных концах набережной. Они тоже меня узнали. Улыбались и, мне показалось, смотрели как-то укоризненно. Они, видимо, начали кататься еще несколько дней назад, несмотря на холод и снег. А я подзадержалась.
Бабулю со стеклянными глазами я высматривала, но ее не было. Я понимала, что она ходит не каждое утро, но внутренне беспокоилась, что ее вообще, может, уже нет, и она не придет. На последнем круге, когда я уже накаталась, намерзлась и решила, что пора домой, я вдруг ее заметила. Она стояла с батоном за пазухой возле парапета и смотрела на речку. Никаких уток там не было, только мелкие льдины проносились мимо в сильном течении.
Бабуля была такая же нелепая: берет набекрень, пальто в пятнах и сильно помятое. Все так же стояла, улыбалась и смотрела в никуда. Я остановилась рядом с ней, но она никак на меня не отреагировала. Даже не повернула голову. Не увидев уток, она начала отламывать от батона кусочки и есть сама. Потом пошла куда-то в сторону лавочки и с задумчивым видом остановилась возле яблони. А там еще даже почки не проклюнулись. Несколько дней назад у нас еще были морозы. Бабуля как-то грустно посмотрела на голую яблоню и уселась на лавочке под ней.
Я поднялась на второй ярус набережной. Там есть место, где ландшафтные дизайнеры посадили багульник. У кого нет возможности съездить в начале мая в Горный Алтай и полюбоваться на масштабное цветение багульника, приходят на набережную, чтобы сделать фото этих шикарных зарослей. Багульник тоже еще не проснулся после зимней спячки. Голые ветки торчали из земли. Если кто-то не знает, что это багульник, то не догадается, что это именно он здесь растет. Но я на набережной знаю каждый куст.
Воровато озираясь по сторонам, я – взрослая, серьезная женщина, мать двоих детей, начала ломать ветки багульника. Это было непросто. Он наливался соком и ломался с трудом. Кое-как отодрав пять или шесть веточек, я поехала на велике к бабуле. Она все так же сидела на той же лавочке и жевала батон. Я села рядом, протянула ей ветки и, наклонившись к ее уху, начала громко говорить, чтобы она взяла их и поставила дома в воду. Обещала, что они будут красиво цвести. Бабуля, казалось, не понимала, что от нее хотят. Но потом вдруг широко улыбнулась, ветки взяла в руку, повертела, потом спрятала за пазуху и радостно начала кивать.
Я очень надеюсь, когда зацветут яблони «Рудольф», я снова увижу эту бабушку. Тут осталось-то подождать совсем немного, недельки две-три. А пока ждем начала цветения яблонь, пусть она полюбуется на цветение багульника...
____________________________
Этот рассказ немного грустный, что нетипично для моего канала. Если вы хотите повеселиться, добро пожаловать в мой телеграм-канал Знойная женщина. Юмор Там сегодня видео из славного города Рубцовска, в котором девушка выполняет трюки на пилоне прямо в городском троллейбусе. Рубцовск - мой любимый город. Он подарил мне много занимательных типажей для историй про Офелию. А это видео с пилоном лишний раз доказывает, что годы идут, а интересных людей в Рубцовске меньше не становится!