Правление династии Тан (618-907 гг.) считается, по мнению китайцев, самым славным периодом в их истории. В период своего апогея тогдашняя китайская столица Чанъань насчитывала миллион жителей и была крупнейшим городом мира, на улицах которого встречались гости со всех уголков Евразии. Влияние империи распространялось по всему континенту от границ Персии до Японских островов, культура процветала, люди жили в достатке. Однако в то же время императорский двор сотрясали интриги и фракционные распри, которые в конечном итоге привели к концу этого золотого века и падению династии.
Знаменитый классический китайский романон начинается с утверждения, что когда империя объединена, она имеет тенденцию к распаду, а когда она разделена на районы, она имеет тенденцию к воссоединению. После отречения последнего ханьского императора в пользу Китая в 221 году наступил почти четырехвековой период раздробленности на соперничающие государства, правители которых менялись, как калейдоскоп, претендовали на титул Сына Неба. Северо-западные районы Среднего царства, бывшие центром павших бывших империй, земли, известные как Гуаньчжун, или Земля за перевалами (сегодняшняя провинция Шэньси), дополнительно страдали от постоянных нашествий тюркских народов из степей. . Некоторые из захватчиков остались здесь навсегда, создав свои миниатюрные империи, а местные китайские аристократические семьи породнились с пришельцами, со временем переняв некоторые их обычаи,Три царства
Влиятельные семьи концентрировали своих сторонников и подданных вокруг укрепленных баз, которые позволяли им сохранять контроль над территорией и служили убежищем в случае опасности. Наконец, в 581 году один из таких воинственных кланов объявил о восшествии своего вождя на Драконий трон. Претендент на императорский титул взял для своей династии имя Суй, став сам императором Вэнь. В течение следующих восьми лет ему удалось объединить раздробленный Китай, так что в 589 году его власть распространилась на всю древнюю территорию Среднего царства. В качестве своей столицы Вэнь выбрал бывшую главную базу династий Цинь и Хань, т.е. Чанъань. Расположение здесь центра империи давало ощущение преемственности и укрепляло притязания Суя на престол. Проблема была что из-за прогрессирующей эрозии почвы, которая максимально эксплуатировалась поколениями, и увеличения населения Страна за перевалами уже не могла прокормить всех своих жителей и нести расходы по содержанию столицы. По этой причине необходимые продукты питания стали завозиться с динамично развивающегося юга Китая, наделенного плодородными землями, многочисленными источниками воды и влажным, теплым климатом, позволяющим получать высокие урожаи риса, являющегося основным сельскохозяйственным продуктом региона. . Дань доставлялась на север по воде, и для облегчения транспортировки началось строительство артерии, известной как Большой канал, соединяющей основные реки страны. Он был открыт в 610 году во времена правления второго императора династии Суй-Ян. По этой причине необходимые продукты питания стали завозиться с динамично развивающегося юга Китая, наделенного плодородными землями, многочисленными источниками воды и влажным, теплым климатом, позволяющим получать высокие урожаи риса, являющегося основным сельскохозяйственным продуктом региона. . Дань доставлялась на север по воде, и для облегчения транспортировки началось строительство артерии, известной как Большой канал, соединяющей основные реки страны. Он был открыт в 610 году во времена правления второго императора династии Суй-Ян. По этой причине необходимые продукты питания стали завозиться с динамично развивающегося юга Китая, наделенного плодородными землями, многочисленными источниками воды и влажным, теплым климатом, позволяющим получать высокие урожаи риса, являющегося основным сельскохозяйственным продуктом региона. . Дань доставлялась на север по воде, и для облегчения транспортировки началось строительство артерии, известной как Большой канал, соединяющей основные реки страны. Он был открыт в 610 году во времена правления второго императора династии Суй-Ян. началось строительство артерии, известной как Большой канал, соединяющей главные реки страны. Он был открыт в 610 году во времена правления второго императора династии Суй-Ян. началось строительство артерии, известной как Большой канал, соединяющей главные реки страны. Он был открыт в 610 году во времена правления второго императора династии Суй-Ян.
Преемник Вэня был амбициозным человеком, о чем свидетельствуют инициированные им грандиозные проекты, включая реконструкцию второй бывшей столицы империи Хань — Лоян — и вторжение на Корейский полуостров. Однако бремя, наложенное на китайцев, чтобы реализовать маниакальные видения Сына Неба, в сочетании с поражениями, понесенными в Корее, вызвало волну недовольства, которая в конечном итоге привела к восстанию. Бунты охватили Поднебесную, и Ян бежал на юг Китая, где вскоре был убит. Тем временем опустевший Трон Дракона захватил могущественный клан Ли, родственный тюркам, вождь которого Ли Юань короновал себя в 618 году, возвестив начало правления династии Тан.
Юань, которому суждено было войти в историю как император Гаозу, быстро убедился в том, насколько хлопотным может быть бремя короны. Трое его сыновей жадно смотрели на трон. Старшие братья заключили союз против самого талантливого из троих — Ли Шимина. Во время одного из дворцовых пиров они попытались отравить младшего «брата». Правда, он выпил подаренное ему отравленное вино, но доза яда оказалась слишком мала, чтобы убить его. Шимину до конца жизни время от времени приходилось страдать от последствий отравления, но он уходил от банкетного стола на своих двоих. Единственное, чего добились старшие братья, так это взбесить его - юноша решил перейти в контратаку. Младший из сыновей Гаозу не играл с хитростью, в 628 году подстерег с группой адъютантов у ворот императорского дворца спешащих на встречу с отцом князей, и когда они пришли, он напал на них с отрядом вооруженных людей. Голубая кровь пролилась посреди китайской столицы средь бела дня — братья Шимина были изрублены мечами, он сам убил одного из них, а затем как ни в чем не бывало отправился к императору, чтобы сообщить ему о своем поступке. Сыну Неба не дали времени оправиться от потрясения, ведь следующим шагом честолюбивого принца было арестовать отца, поместить его под домашний арест и объявить о собственном восшествии на Драконий трон под именем Тайцзуна.
Новый император начал свое правление с совестью, отягощенной тем, что конфуцианство считало худшими из возможных преступлений — братоубийством и предательством собственного отца. Тем не менее, более поздние китайские историки очень хорошо оценили правление Тайцзуна. Причина заключалась не только в успехе этого правителя, но и в том, что он расположил к себе конфуцианцев, собрав вокруг себя группу ученых мужей, которых сделал своими министрами, хотя в какой степени он прислушивался к их советам, вопрос спорный. дебаты.
Поскольку степные кочевники представляли наибольшую угрозу Китаю, именно в их сторону обратил свой взор новый император. Благодаря хитрой дипломатической игре, подкрепленной иногда только оружием, ему удалось добиться падения Восточно-тюркского каганата и серьезного ослабления Западного каганата, который, в конечном счете, также был раздираем внутренней борьбой. Столкнувшись с хаосом, восточные тюрки отправили послов в Чанъань с просьбой Тайцзуна взять их под свою защиту. Сын Неба не заставил себя долго ждать и в 630 году принял титул Небесного кагана, символически распространив свою власть на кочевые народы, жившие за пределами Поднебесной.
Успех на северо-западе возбудил аппетит императора, и он решил продолжить дело, начатое династией Суй, и в 645 году отдал приказ о вторжении в корейское королевство Когурё. Однако корейцы оказали захватчикам мужественный отпор, и китайская армия понесла потери, не позволившие продолжить наступление. Однако у Тайцзуна были и другие неприятности — его здоровье все больше и больше ухудшалось, пока, наконец, человек, которого истории предстояло признать величайшим императором в истории Китая, в возрасте менее пятидесяти лет не превратился в прикованного к постели инвалида. За умирающим императором ухаживала наложница из его гарема — юная У Чжао (далее мы будем называть ее именем, под которым она вошла в историю, т. Можно предположить что не так она представляла себе свою карьеру при императорском дворе! Хуже того, девушку ждала безрадостная перспектива оказаться запертой в буддийском монастыре после смерти императора вместе с другими наложницами покойного. В этой мрачной ситуации, однако, забрезжила надежда – девушки заинтересовались наследником престола, гостившим у отца.
Позже китайские историки спорили, занимался ли принц сексом с Ву, когда Тайцзун был еще жив, или у него хватило приличия подождать до своей смерти. Только интересующиеся знали, каково это было на самом деле, что не мешало конфуцианским авторам, задыхаясь от ненависти к будущей императрице, плести самые смелые фантазии. Когда старый император умер в 649 году, наследник, а ныне император Гаозун, немедленно привел бывшую наложницу своего отца в свой гарем, совершив акт, который был воспринят как кровосмесительный. И Ву все туже и туже обвивала его вокруг пальца, отстраняя от императорского гарема других наложниц, а со временем и саму императрицу, чье место она заняла в качестве новой жены монарха и матери его наследников!
Гаозун оказался способным императором — об этом свидетельствует тот факт, что он преуспел там, где потерпел неудачу его отец, чье политическое завещание он выполнил, завоевав Когурё, чему значительно помог союз с другим корейским королевством — Силла. Под властью нового монарха Поднебесная процветала, но советники правителя с растущим беспокойством наблюдали за ростом влияния императрицы У Цзэйтань. Апогея они достигли, когда у Сына Неба случился инсульт, повлекший за собой частичный паралич и потерю способности связно говорить. Всю оставшуюся жизнь Гаозун пролежал на своей кровати, отвечая на вопросы, заданные ему министрами, невнятной тарабарщиной и фонтанами слюны, хлынувшей изо рта. Единственным человеком, способным (или, по крайней мере, заявлявшим о том, что понимал) то, что говорил император, был У Цзэйтань (удивительно ли это?), который объяснял приказы императора сановникам.
В 683 году измученный Гаозун покинул эту юдоль слез, и новым императором стал его сын и У Цзэйтан, Чжунцзун. Юноша правил недолго — через два месяца после восшествия на престол он был свергнут собственной матерью, которая быстро короновала другого из своих детей, несовершеннолетнего принца Жуйцзуна, от имени которого правила в качестве регента следующие семь лет. Однако, когда Сын Неба достиг зрелого возраста, Ву, не играя никакой суеты, лишила его власти, а затем совершила нечто беспрецедентное в истории Китая и больше никогда не повторившееся — возвела себя на престол Сын (хотя в данном случае скорее, Дочери) Неба, возвестив начало новой династии Чжоу.
Поколения китайских историков проклинали У Цзейтань, обвиняя ее в самых диких преступлениях и самом изощренном разврате. Основной причиной ненависти конфуцианцев было то, что императрица нарушила ограничения, наложенные на ее пол китайской цивилизацией, создав опасный прецедент. Именно поэтому было вылито много чернил и использовано множество кистей, чтобы сделать эту необыкновенную женщину омерзительной для потомков. Однако это не меняет того факта, что ее правление было историей успеха. Развивалась система набора чиновников через государственные экзамены, было отражено грозное тибетское вторжение, страна процветала в экономическом и культурном отношении. Особенно радовало буддийское духовенство, ведь монарх осыпал монастыри многочисленными привилегиями, благодаря которым вокруг монастырей вырастали освобожденные от налогов земельные владения. По этой причине никто не протестовал (на самом деле были аплодисменты), когда У Зейтань начала утверждать, что она не что иное, как воплощение Будды Будущего, предсказанного в пророчествах. Однако претензии на божественность не могли остановить ход времени. Императрица разными способами боролась с течением времени, например, принимая лошадиные дозы афродизиаков. По ее собственным словам, это должно было привести к тому, что в возрасте семидесяти лет у нее выросли новые брови и новые зубы, хотя эти откровения вызывают сомнения. Преклонный возраст монарха сделал ее менее бдительной, чем годами пользовалась удушающая ярость Чжунцзун. В феврале 705 года в императорском дворце произошел военный переворот — У была арестована и заключена в монастырь, а ее сын вернулся на Драконий трон, объявив о восстановлении династии Тан. Однако правил он недолго, потому что умер всего через пять лет, опустошив императорскую табуретку для своего брата Жуйцзуна. Последний через два года отрекся от престола в пользу своего сына — Сюаньцзуна, правление которого должно было оказаться чрезвычайно долгим, продолжавшимся сорок четыре года и закончившимся полной катастрофой.
Период, когда Сюаньцзун правил из Чанъганя, запомнился последующим поколениям как апогей могущества и богатства династии Тан. Сын Неба был человеком большой культуры, покровительствовал писателям и художникам. А еще у него был очень мягкий характер. К сожалению, с годами частные интересы императора стали поглощать столько времени, что у монарха стало не хватать времени на государственные дела. В результате он уступил их министрам, которые, согласно поговорке:вскоре они разделились на конкурирующие фракции. Окончательный триумф принадлежал последователям великого министра Ли Линьфу, взявшего под полный контроль управление и политику империи. Могущественный сановник заботился не столько о благе своей страны, сколько о своем положении. Чтобы обеспечить последнее, он ввел закон, согласно которому командование частями пограничной армии должно было быть передано иностранным профессиональным офицерам-наемникам. Ли Линьфу считал, что таким образом членами офицерского состава станут люди, лишенные связей среди элиты империи, а последняя, лишенная военных сил, перестанет представлять угрозу власти великого министра. когда кота нет, мыши играют
Тем временем в Чанъане был показан очередной эпизод теленовеллы о семейных перипетиях династии. Шестидесятилетний Сюаньцзун безумно влюбился в хорошенькую наложницу одного из своих сыновей, Ян Гуйфэй, и, заставив юношу отдать ее себе в подарок, взял ее в свой гарем. Умная и симпатичная девушка обвела старика вокруг пальца, став самым могущественным человеком в Поднебесной. Благодаря ее защите ее двоюродный брат Ян Гочжун стал первым министром после смерти Ли Линьфу. Также она заботилась о командующем одной из северных групп армий — генерале Ань Лушане. Этот офицер был варваром неизвестного происхождения (китан или уйгур), который в юности воровал овец и даже какое-то время был рабом. Толстый, грубый и неотесанный, он вызывал насмешку императорской наложницы, который официально усыновил его и приказал явиться на придворную церемонию в детской одежде. Сюаньцзун относился к Ань Лушаню как к безобидному шуту, что было серьезной ошибкой. Генерал имел значительное влияние среди воинов северной армии, созданное многолетним союзом с Ли Линьфу. На данный момент он приложил уши и позволил себя унизить, но в 755 году, когда он, наконец, закончил свои долгие приготовления к восстанию, он поднял знамя восстания и повел своих людей к Чанъаню. Хотя силы лоялистов имели преимущество как в численности, так и в местности, которую им приходилось защищать, они потерпели катастрофическое поражение в столкновении с повстанцами из-за неумелого руководства ЯнГоцзуна. Испуганный первый министр помчался как лошадь в столицу, где убедил Сюаньцзуна бежать в Сычуань. Двор быстро двинулся в указанном направлении, но в пути поднялся мятеж солдат, охранявших конвой, которые, обвиняя императорскую наложницу и ее двоюродного брата в бедах, постигших страну, требовали выдать их им. . Испуганный монарх был загнан в угол, ибо казалось, что если он не выполнит страшных требований своего народа, то они будут изрублены ими на мечах. В отчаянии он капитулировал, и разъяренные солдаты линчевали и задушили (вероятно, еще и изнасиловали) красавицу Ян Гуйфэй. они рассеют их на мечах. В отчаянии он капитулировал, и разъяренные солдаты линчевали и задушили (вероятно, еще и изнасиловали) красавицу Ян Гуйфэй. они рассеют их на мечах. В отчаянии он капитулировал, и разъяренные солдаты линчевали и задушили (вероятно, еще и изнасиловали) красавицу Ян Гуйфэй.
Хотя Сыну Неба в конце концов удалось найти безопасное пристанище в Сычуани, отчаяние, охватившее его после смерти возлюбленной, сделало его неспособным продолжать править, и он уступил трон одному из своих сыновей. Восстание Ань Лушаня, знаменующее конец золотого века династии Тан, будет продолжаться еще семь лет. Дальше на юг повстанцы не продвигались, довольствуясь прежними завоеваниями на севере. Сам повстанец погиб от рук своих соратников всего через год после взятия Чанъаня, после чего верхушка офицерского состава повстанцев перегрызла друг другу глотки. Два сменявших друг друга императора — Сузун и Дайцзун — с трудом возвращали утраченные территории, реконкиста продвигалась вперед благодаря помощи новых союзников династии — уйгуров, которые, однако, заставляли себя дорого платить за поддержку, вынуждая китайское правительство хотя бы дать им разрешение на разграбление Лояна, где они вырезали большую часть жителей. Окончательное умиротворение севера завершилось не силой оружия, а изданием акта о помиловании мятежных военных губернаторов, которым в обмен на капитуляцию было обещано сохранить свои должности и имения.
Когда наконец осела пыль битв, оказалось, что Земля за перевалами и прилегающие территории полностью разрушены, и на их восстановление уйдут многие годы. В результате центральное правительство стало зависеть от дани с южных провинций и доходов от монополии на соль и железо. Испытанная империя медленно вставала на ноги. Его жители снова и снова возвращались к воспоминаниям о мире до восстания Ань Лушаня, вздыхая о тех временах, как об ушедшем золотом веке.
В величайшем городе на Земле
Столица династии Тан — Чанъань — располагалась в районе современной провинции Шэньси, где сегодня находится город Сиань. Описываемый период был последним в истории Китая, когда эта метрополия была резиденцией центральных властей Поднебесной, более поздние правящие семьи предпочитали проживать южнее.
Чанъань был построен по плану почти идеальной площади, в северной части которой располагались императорский дворец и правительственный квартал, где располагались кабинеты министерств и дома наиболее могущественных представителей китайской элиты. Сеть улиц, пересекающихся под прямым углом, делила город на шахматные доски из меньших квадратных кораблей, каждый из которых был окружен собственной стеной. Ворота, ведущие в районы, открывались на ранней заре и закрывались с наступлением сумерек, о чем возвещались жителям барабанным боем. Горе тем, кто не успел вернуться домой и нашел их ночью на улице, ибо патрули имперской полиции имели право стрелять из лука в бродяг. Небольшие магазины и трактиры обычно устраивались у ворот крепостных стен, их находчивые владельцы иногда продлевали часы работы, чтобы дать место опоздавшим, платно конечно! Буддийские храмы и дома влиятельных семей часто имели отдельные выходы на улицу, что вызывало зависть у соседей.
Коммерческая жизнь Чанъаня была сосредоточена на двух рынках: восточном и западном. Здесь продавалось все, что только можно пожелать, ведь в столицу ввозились все товары из других китайских провинций и дальних стран. Среди торговцев, суетившихся на этих больших базарах, можно было встретить, кроме китайцев, еще турок, уйгуров и даже персов и арабов. Уйгуры занимали сильное положение, особенно в банковской сфере - в обмен на помощь, которую они оказали династии Тан во время восстания Ань Лушань, они получили многочисленные привилегии, которые позволили им некоторое время доминировать в сфере финансовых услуг. Кроме того, они возводили в столице храмы, где культивировали свою веру - манихейство. К сожалению, успех так возгордился этим степнякам, что вскоре они стали вызывать негодование, а позже и ненависть к китайским соседям. Когда в середине IX века их государство оказалось в кризисе и распаде, по Китаю прокатилась волна мятежей и официальных преследований уйгуров и других иностранцев, а специальным императорским указом китайцам было запрещено вести дела с тем, что называлось. темнокожие народы
Новоприбывшие из Персии также преуспели в Чанъане и других городах Китая. В результате мусульманских завоеваний и разрушения империи Сасанидов в Поднебесную прибыла волна беженцев. Явно обособленные от туземцев, они исповедовали зороастризм, в то же время заявляя о себе как об эффективных бизнесменах. Торговые навыки иранских беженцев быстро стали легендарными до такой степени, что этот термин стал оксюмороном в китайском языке. Не только эвакуированные в империю рядовые хлебоеды, но и Пероз - сын последнего сасанидского царя Персии, гостеприимно принятый при китайском дворе, зачисленный в императорскую гвардию и дослужившийся до генеральского чина, а его потомки женились на китайской аристократии. бедный перс
На Дальний Восток путешествовали и персидские христиане несторианского обряда. Уже во времена Тайцзуна в Чанъане появился монах Алопэнь, который познакомил императора с принципами своей веры. Должно быть, он произвел хорошее впечатление на Сына Неба, поскольку позволил ему распространить его в своих владениях и дал зарождающейся христианской общине привилегии, которые более века спустя были увековечены на знаменитой сианской стеле. Это каменный обелиск в память о приходе христианства в Поднебесную, случайно найденный в XVII веке и тщательно исследованный как действовавшими в то время в Китае иезуитами, так и современными учеными. среди прочего благодаря этому необычному артефакту мы знаем, что столица династии Тан была заселена большим количеством христиан и здесь стояло несколько церквей.
Чанъань был не только резиденцией центрального правительства, но и университетским городом. Здесь располагался единственный в Китае университет, и только в метрополии столицы проводились экзамены на официальные должности. Правда, этот способ получить работу в администрации был все же не единственным, потому что большинство высших должностей предназначалось для сыновей знатных семей, но даже среди них окончание конфуцианских исследований и сдача государственного экзамена считались вполне приемлемым. полученный. Именно поэтому родовитые юноши со всей страны стекались в Чанъань, чтобы исследовать тайны мысли Конфуция в стенах местной академии. Поскольку большинство из них были состоятельными людьми, они могли позволить себе вести веселую студенческую жизнь с большим размахом.
Деньги, присылаемые из дома родителями, золотая молодежь охотнее тратила впустую на так называемые Северная Пшисулку - роскошный район удовольствий, где прекрасных куртизанок, искушенных не только в искусстве плотских наслаждений, но и в поэзии, музыке, танцах и изысканных разговорах, ждали мужчины, жаждущие секса и хвастающиеся тяжелыми квартирами. В кошельках клиентов, посещающих местные заведения, должно быть, было много связок монет, потому что цены были убойными — самые простые услуги стоили 1200 медных монет, и с каждым новым заведением они росли с угрожающей скоростью. Для некоторых гостей веселая ночь с куртизанками закончилась грустным утром, когда они обнаружили, что не в состоянии оплатить счет, выставленный госпожой. С представителями последней профессии шуток не было, ведь они смогли конфисковать транспортные средства у неплатежеспособных клиентов, и даже взять одежду и выбросить голой на улицу! О счастье могли говорить и несчастные голые мужчины — проблемы с оплатой могли закончиться и побоями мужчин-сотрудников борделя.
Поэты, романисты, печатники
Династия Тан считается золотым веком китайской поэзии. Они внесли революционные изменения в подход к созданию этого типа литературы. До сих пор стихи писали в свободное время государственные деятели, видные чиновники и ученые, для которых это занятие было хобби. В описываемую нами эпоху впервые в истории Поднебесной появились профессиональные поэты, которые считали писательство важнейшей стороной своей жизни, даже если занимали (а так обычно и было) официальные должности.
Самым известным писателем того времени (часто считающимся величайшим китайским поэтом вообще) остается Ли Бо (ум. 762), чей невероятный литературный талант шел рука об руку с темпераментом. Ли был известен своей любовью к алкоголю, который он обильно пил, что, казалось, не только не причиняло ему вреда, но и побуждало его писать еще больше. Не быть уволенным за ошейник было одним из ключевых элементов его биографии, ведь когда он устроился на работу в столичное управление, то быстро потерял ее из-за пьянства, и сосланный из Чанъаня в место ссылки, он невероятно двигался медленно, останавливаясь выпить в каждой гостинице, мимо которой он проходил. В конечном счете, до места назначения он не доехал — по пути его застала амнистия. Смерть Ли Бо была вызвана как его любовью к рисовому вину, так и его поэтической чувствительностью. Вставил поэт, плывя на лодке ночью по озеру, увидев отражение луны в пучине воды, он так расчувствовался, что решил прижаться к ней. Как думал - так и сделал и упал за борт, найдя в глубине конец веселой жизни.
Однако в Чанъане писали не только поэты, здесь рождались и китайские рассказы. Ученые и чиновники начали писать рассказы. Героями этих произведений часто становились готовящиеся к государственным экзаменам студенты или работники администрации, которым приходилось сталкиваться с любовными интригами женщин или вмешательством сверхъестественных сил. Интерес создателей к любовным историям, которым они уделяли много времени, был связан с тем, что чувства между мужчиной и женщиной были отодвинуты на второй план в китайском обществе. Юношам жен обычно выбирали родители, а сами они видели своих невест только во время свадьбы! Выходом для вызванного этим расстройства было посещение публичных домов или взятие наложниц, при выборе которых руководствовались индивидуальными вкусами.
Во времена династии Тан также было сделано изобретение, которое является важнейшим вкладом Китая в достижения человеческой цивилизации, – тогда же было изобретено книгопечатание. Китайцы уже имели обыкновение делать чернильные отпечатки каменных надписей, но теперь они построили настоящий печатный станок, который может производить большое количество копий заранее подготовленного текста. Стоит отметить, что, в отличие от Европы, подвижный шрифт никогда не был широко распространен в Поднебесной, потому что количество используемых знаков было настолько огромным, что было невыгодно производить соответствующее количество шрифтов, поэтому вместо этого текст гравировался. полностью на деревянном блоке, который затем использовался до тех пор, пока не было необходимости в дополнительных отпечатках.
Есть предположения, что изобретением печатного станка мы обязаны буддийским монахам, которым требовалось большое количество копий материалов, необходимых для распространения их веры. Характерно, что самым ранним из имеющихся в нашем распоряжении печатных текстов является китайский свиток с буддийскими молитвами, найденный в ХХ веке в одном из корейских храмов. Однако вскоре книгопечатание перестало служить только религиозным целям и вскоре стало использоваться для воспроизведения текстов вполне светского характера, тираж которых мог достигать десятков тысяч экземпляров.
Полоса теней
Конец восстания Ань Лушаня позволил двору вернуться в Чанъань, но это не означало конца неприятностей. На западных флангах империи возникло могучее Тибетское царство, вытеснившее китайцев из Средней Азии и совершавшее многочисленные набеги на Китай, доходившие даже до его столицы. Ободренные примером мятежников губернаторы провинций стали проявлять центробежные тенденции. В стране вспыхнули восстания, и уже в 781 г. правительству пришлось столкнуться с восстанием на севере страны, где ему бросили вызов местные военачальники. Со временем в руки последних переходило все больше и больше власти, пока в конце концов они не стали суверенными монархами во всем, кроме титула. В Чанъане евнухи усиливали контроль над Троном Дракона. Во второй половине IX века по всей империи стали распространяться акты насилия. разбойники становились все смелее, и власть над отдельными провинциями стала ускользать из рук столиц. Наконец, в 875 году вспыхнуло величайшее из всех восстаний, возглавленное потенциальным чиновником Хуан Чао. Повстанцы прошли через империю, оставив свой след огнем и резней, достигнув ворот Чанъаня, которые безжалостно разграбили, вырезав его жителей. Чиновников и ученых-конфуцианцев постигла особенно жестокая участь, поскольку перед смертью их пытали. который они безжалостно разграбили, вырезав его жителей. Чиновников и ученых-конфуцианцев постигла особенно жестокая участь, поскольку перед смертью их пытали. который они безжалостно разграбили, вырезав его жителей. Чиновников и ученых-конфуцианцев постигла особенно жестокая участь, поскольку перед смертью их пытали.
Хуан Чао умер в 884 году. В то время умирала правящая семья, и последние представители династии Тан стали игрушками в руках провинциальных вождей. Наконец, в 907 году один из военачальников, наводнивших руины империи, убил последнего потомка Тайцзуна, мальчика, лишенного какого-либо реального значения, даже в качестве марионетки, и, таким образом, совершенно бесполезного. Так закончился период, когда Чанъань был центром цивилизованного мира. Город так и не вернулся к былой славе, и северная колыбель китайской цивилизации должна была уступить место богатому и многолюдному югу, где с тех пор бьется сердце Поднебесной.