15
Александра, отъехав от родного дома, сидела тихо, посматривая на мужа. Она видела, кок долго стоит у ворот Аня и провожает их взглядом. Павел молча сидел на козлах и управлял повозкой. Он думал о том, правильно ли поступил, что согласился поехать в город искать сына, хотя никаких оснований для этого, кроме сна жены, не было. Пару раз он даже думал повернуть обратно, но взглянув на напряжённое лицо Саши, направлял лошадь дальше.
«В нынешнее время надо сидеть дома и носа не казать, - думал он, - а мы направляемся в самый эпицентр разразившейся бури. Что это нам принесёт? Что сейчас в Петрограде?»
С этими мыслями они приближались к городу. Дорога была знакома обоим с детства, но всё в ней сейчас было иначе. По обочинам то и дело встречались какие-то люди. Они искоса смотрели на проезжающую мимо повозку, некоторые просили подвезти, но Павел отказывал, опасаясь незнакомых попутчиков. Тогда в след им с женой неслись проклятья.
- Что народ такой злой стал? - тихо сказал мужчина замиревшей после последней перепалки жене, - вроде стало, как они хотели, а всё не довольны.
Александра пожала плечами, ей было страшно. Тяжело предчувствие необратимых изменений, которые сметут всю её привычную жизнь, всё чаще настигало её.
- Ты помнишь, чтобы когда-то вокруг было столько бездельников и пустые поля? - продолжал Павел, показывая на заросшие травой посевные площади. Саша покачала головой. - Ещё увидишь к чему это приведёт, - продолжал муж.
Он ещё дальше бурчал себе под нос то, как недоволен происходящим вокруг, но женщина его уже не слушала. Она вспоминала свой сон, пыталась через него дотянуться до сына, понять, почувствовать, где его искать. Больше всего она боялась, что их поездка в город окажется бесполезной и она не сможет помочь своему мальчику.
Наконец, они подъехали к городу. На въезде им встретился заградительный пункт. Такого раньше никогда не было. Несколько человек выборочно останавливали въезжающих и входящих в город. Выбирали, как показалось Саше, только состоятельных людей.
- Стой, - крикнул один из встречных людей Павлу, - куда едешь?
- В госпиталь, сына навестить, - ответил тот.
- Повозку покажи, - продолжал бесцеремонный парень.
- Пустая она, - как можно спокойнее проговорил мужчина.
- Я сказал открой, - грубо ответил заградитель. К нему подошёл подельник, вооружённый дробовиком.
Не желая ввязываться в конфликт, Павел Степанович спрыгнул с козел и поднял полог. Как он и говорил, повозка была пуста. На полу лежал только узелок с едой, который Александра собрала в дорогу.
- Что это? - спросил досмотрщик, развязывая узел. И увидев буханку мягкого хлеба, бесцеремонного с наслаждением откусил от неё. Подельник вырвал у него их рук узелок и взял себе второй хлеб.
- Положите на место! - строго сказал хозяин, парни насмешливо взглянули на него, один поправил ружьё. - Вы же стоите здесь незаконно, - продолжал мужчина, - и не имеете права проверять и отбирать вещи.
- Иди отсюда, пока жив, - ответил ему заградитель, - скажи спасибо, что повозку не отбираем. А хлеб вкусный, - злорадно улыбнулся он, отрывая зубами ещё один кусок.
Павел хотел броситься от него, не сдержась от такой наглости, но лёгкая рука жены легла ему на плечо. Повернувшись к Саше, он увидел её просящий и обеспокоенный взгляд. Глубоко вздохнув, чтобы выпустить пар, он вернулся на козлы и они поехали дальше.
- У меня ещё есть хлеб, - тихо проговорила Александра, когда они миновали основную толпу на въезде. Она показала привязанный к поясу маленький мешочек. Так делать её научила матушка, которая всегда носила с собой небольшой запас хлеба.
- Никогда не знаешь, что с тобой будет завтра, - говорила она дочерям, - а вдруг с поля вовремя не вернёшься, или муж будет буянить так, что к печи не подойти. Детей-то надо кормить, вот и носи при себе небольшой запас.
Придя жить в дом свекрови Саша перестала так делать, так как там всегда было в достатке горячего хлеба. Но отправляясь в путь всегда брала с собой не только большой узелок с едой, но и маленький, на поясе.
Павел ничего ей не ответил. Его гордость была задета произошедшим и надо было успокоиться.
Так они подъехали к первому госпиталю. На входе попытались узнать о проходящих лечение пациентах. Но никаких списков или журналов больных не было. Их посылали от одного сотрудника к другому, но никто не мог предоставить информацию.
Мимо Саши туда-сюда сновали женщины, в халатах, которые когда-то были белыми, но теперь превратились в серое, испачканное красным одеяние.
- Помогать пришла? - спросила одна из них растерянно стоящую в большом помещении Сашу. - Рук у нас не хватает, раненных всё везут и везут, а лечить некому и нечем.
Александра не знала, что ответить. Её сердце разрывалось от открывающейся в стенах госпиталя картины. Повсюду лежали люди, требующие внимания и ухода. Чьи-то раны были уже обработаны, кто-то стонал, другой ждал своей очереди молча. Здесь жы выносили тех, кому помогать было поздно. Одновременно принимали новых.
Женщина сунула в руки Саши стопку белья и сказала отнести в соседний зал, махнув рукой куда-то вперёд. Гостья послушно взяла вещи и пошла в указанном направлении. Проходя мимо рядами бойцов, она внимательно всматривалась в их лица, надеясь разглядеть своего сына. Но сердце молчала.
«Нет его здесь, - поняла женщина. - Надо ехать дальше».
Она хотела остаться и помочь тем, кто ухаживает за больными, но муж ждал её у входа. К Павлу она вышла бледная, на слабых ногах, даже прихрамывать начала, хотя подошвы ботинок были отлично подогнаны, чтобы скрывать этот недостаток.
Молча сев в повозку, они поехали дальше. В следующем госпитале повторилась похожая история, только посмотреть на солдат у Саши не получилось. Туда не пускали посторонних. Этот госпиталь создавал лучшее впечатление, нежели первый. Но сердце женщины продолжало молчать. Она уже начала сомневаться в успехе их поисков и своём видении.
Сгущались сумерки. Ехать домой было небезопасно. Решили заночевать в городе. Подъехали к постоялому двору, где останавливались раньше, их встретил знакомый хозяин, обрадовался старым знакомым. Предложил ночлег и стол. Павел расплатился захваченными из дома монетами.
- Проходите, располагайтесь, - суетился старик, - а повозку мы вашу спрячем. Плохих глаз сейчас много развелось. Каждый смотрит, как бы что уволочь.
За ужином хозяин рассказывал, как изменилась городская жизнь, после отречения царя.
- Сначала ничего не происходило, - говорил он, - власть она же где-то там, - он махнул рукой, показывая на потолок, - а мы здесь, - он посмотрел себе под ноги. Не мешаем друг другу и ладно. А потом как начались беспорядки, разбои. Меня уже несколько раз грабить пытались, да только я тоже не лыком шит. - при этих словах Павел заметил, как старик косится на охотничье ружье, стоящее в углу, - защитить себя могу.
- А полиция не помогает? - спросила Александра.
- Да я и не видел их, - пожал плечами хозяин, - теперь вообще не понятно кто за что отвечает и чем управляет. Недавно приходили, сказали, что сбор с меня увеличили. А с чего мне платить? Если постояльцем в пять раз меньше стало.
Гости с грустью слушали его. Происходящие в городе изменения их не радовали, и чего ждать дальше было не известно.