22.043.2023 Суббота
Сегодня день рождения человека, которому человечество обязано сменой парадигмы жизни – В.И. Ульянову (Ленину). Сегодня исполнилось бы 153 года со дня рождения.
Дня нас, тесинцев, не рядовое событие: вождь мирового пролетариата, председатель Совета народных комиссаров будущего великого государства СССР – бывал в Теси.
17.02.1897 из Петербурга в Восточную Сибирь были высланы Владимир Ильич Ульянов (Ленин) и его соратники по петербургскому «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса».
В Красноярск прибыли 4 апреля утром, и Глеб сразу же принялся высматривать в толпе, встречавшей поезд Тоню и Старика, и, конечно, увидел их! Они были веселы, выглядели прекрасно, кричали, какие-то приветствия.
30.04.1897 г. из Красноярска вышел пароход «Св. Николай», на котором к месту ссылки плыли Владимир Ильич Ульянов (Ленин), Василий Васильевич Старков и Глеб Максимилианович Кржижановский. Собрались на пристани отъезжающие: Старик, Глеб, Базиль, Эльвира Эрнестовна и провожающие, среди них Ванеев. Было 9 часов утра.
Был дважды в Тесинском (с 29.09.1897 и летом 1899 годов), встречался там с В.В. Старковым, Г. М. Кржижановским, Ф. В. Ленгником Е.В. Барамзиным, А. С. Шаповаловым, Н. Н. Паниным, Чекальским и другими. Во второй свой приезд Владимир Ильич приезжал туда вместе с Н.К. Крупской.
Два дня – 27.09.-28.09.1897 г. – провёл Ульянов в Минусинске в хлопотах за своего друга, посетил библиотеку музея, взял необходимые книги и, получив разрешение исправника, вместе с В.В. Старковым, выехал в Тесь, где встретился с Г. М. Кржижановским и его семьёй.
Политический ссыльный А.С. Шаповалов по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» был из рабочих. В Теси проживал в доме крестьянки Ветвиновой, сюда заехали В. И. Ульянов и Н. К. Крупская и уехали через три дня (не удается установить точную дату поездки). Приводимые ниже цитаты взяты из книги А. Шаповалова «В борьбе за социализм», М. 1957.
"Летом 1899 года, возвращаясь однажды из волости, я заметил одноколку, показавшуюся из-за угла. Седоки — мужчина и женщина — не могли быть крестьянами. Оба были одеты в городские костюмы. А молодая женщина с миловидным бледным лицом носила на голове даже городскую шляпу. «Не новые ли это сильные?» — явилась у меня мысль, но, всмотревшись внимательнее в них, я торопливо побежал навстречу одноколке., В седоке я, к своей радости, узнал Владимира Ильича, в его спутнице — Надежду Константиновну.
Первой меня узнала Надежда Константиновна.
— Володя, — услыхал я, — ведь это Александр Сидорыч.
У Надежды Константиновны было необыкновенно милое, симпатичное лицо, которое делалось ещё привлекательная, когда она улыбалась.
— Здравствуйте, Александр Сидорович. Как хорошо, что мы вас встретили. Куда это вы?
— Едемте ко мне, — сказал я. — Во-первых, это в двух шагах отсюда, во-вторых у меня хозяйка — свой человек. И, наконец, Фридрих Вильгельмович и Егор Васильевич ушли ещё вчера с вечера на охоту и вернуться вечером.
Я жил в это время у крестьянки Ветвиновой, на той же площади, где находилась волость. Я ввёл Владимира Ильича и Надежду Константиновну в свою комнату, указал им воду для умывания, заказал чаю и «шаньги», а сам сбегал на квартиру товарищей Ленгника и Барамзина и оставил записки с извещением о приезде Владимира Ильича и Надежды Константиновны. Когда я вернулся в свою комнату, хозяйка уже носила кипящий самовар и большое блюдо с только что испечёнными горячими «шаньгами». Владимир Ильич и Надежда Константиновна, умывшись с дороги, сидели перед столом и рассматривали мои книги и тетрадь, в которую я вносил свои заметки, выдержки из прочитанных книг, цитаты, цифровой материал и пр. В той же тетради было переписано множество революционной гимнов и стихотворений наших русских поэтов. Заваривания кирпичный чай, настолько твёрдый, что приходилось крошить предварительно большим ножом и даже и топором, я заметил, что на лице Владимира Ильича показалось улыбка удовольствия, когда он увидел у меня первый том «Капитала» Маркса, «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Ф. Энгельса, «К вопросу о развитии монистическая взгляда на историю» Бельтова (Плеханова) и другие книги, которые я читал и перечитывал.
Рассматривая мою тетрадь и наткнувшись с ней на стихотворение Никитина «Вырыта заступом яма глубокая», он вдруг сказал:
— Как, и это стихотворение у вас записано? — в его голосе слышался оттенок удивления и легкой иронии.
— А это что? — перед спросил он вдруг, указывая на другую тетрадь, где был переписан от руки «Манифест коммунистической партии». — Это вы сами переписали? Откуда достали перевод?
— Нет, не я, — ответил я. — это перевод Старкова и его жены.
— Вот как! Это интересно, — сказал Владимир Ильич.
— Володя, Володя, — произнесла Надежда Константиновна, — смотри, Александр Сидорович немецким языком занимается, «Neue Zeit» читает. Скажите, — обратилась она ко мне, — Вы часто в немецко-русский словарь заглядываете?
— Нет, — ответил я, движимый каким-то ложным стыдом, мешавшим мне сознаться, что немецкий язык мне дается с чрезвычайным трудом и что, если я и читал «Neue Zeit», то почти не выпуская из рук немецко-русский словарь. И я сказал неправду: — нет, не часто. При этом мне сделалось так совестно, что краска стыда залила мне лицо. Я покраснел до ушей
— А я, — ответил в свою очередь Владимир Ильич просто, но с оттенком грусти, — я так часто прибегаю к помощи словаря. От этих слов, в которых сказалось свойственная Владимиру Ильичу скромность, я ещё больше смешался и покраснел. Я желал бы провалиться сквозь землю. К счастью для меня, вошла хозяйка и вслед за ней только что вернувшиеся из поездки на озёра тт. Ленгник и Барамзин.
Накануне отъезда Владимира Ильича мы все взобрались на Георгиевскую гору. Отсюда, когда смотришь на восток, открывается вид на реку Тубу с её рукавами и островами, и она кажется светлый извилистой лентой между двумя рядами гор, нависшими над тубинской долиной. Когда посмотришь на юг, видишь огромное предгорье Саянского хребта. горы, как огромные, застывшие волны, становясь, чем дальше, тем выше, громоздятся одна за другой и уходят вдаль, где на горизонте видны иногда снеговые вершины самых высоких хребтов. Бывает сравнительно редко. Но Владимиру Ильичу повезло. Как будто для него, когда солнце склонялось к закату, горизонт вдруг очистился, и перед нашими изумленными глазами проступили сквозь голубую мглу блестевшие снеговые вершины этих далёких гор Я лично всегда ловил этот момент; я не открывал глаз от прекрасной картины и, слушая, что говорят товарищи, старался представить себе Енисей, ревущий своих среди нависших над ним диких громадных скал. Я видел, как по этому страшно крутому спаду воды, лавируя среди камней и водоворотов, плывут на плотах смелые сибирские крестьяне «Держись!» — раздаётся сигнал. Все хватаются за брёвна. Плот летит вниз в водяную пропасть. На миг всех покрывает вода, все прощаются с жизнью. Но через миг облегченно вздыхают, — плод, как пробка, выскакивает из воды, и опять все зорко смотрят вперёд, ибо впереди ещё пороги, ещё скалы, которая при крутых поворотах бешеный реки вдруг нависает над головой и грозят страшной гибелью смельчакам. «И революционеры такие же смельчаки», — думал я, — и их, как этих плотовщиков, каждый день ожидает гибель. Но хорош рулевой у нас, — пришло мне на мысль. Зорок у него глаз, верна рука, на него можно положиться.
— Ну, товарищи, — услышал я его голос, — завтра я уезжаю.
— Как жаль, — сказал с грустью Ленгник, — как миг пролетели эти три дня. — Правильно французская пословица: «столкновение мнений рождает истину», — вставил Барамзин, — в спорах с вами мы обрели, в особенности я, истину, которой теперь мы будем служить.
На другое утро Владимир Ильич уехал обратно в село Шушенское»
29.01.1900 года кончился срок ссылки Владимира Ильича. В тот же день В. И. Владимир Ильич Ульянов (Ленин), Н.К. Крупская и её мать Елизавета Васильевна на двух подводах выехали в Минусинск. Здесь ночевали, провели день 30 января среди знакомых. Рано утром 31 января семья Ульяновых и их спутники В.В. Старков, О.А. Сильвина, также возвращавшиеся из ссылки, выехали из Минусинска.
Провожали отъезжающих П.Н. и О.Б. Лепешинские, Е.В. Барамзин, Ф. В. Ленгник, В.К. Курнатовский и другие.
[1] В. Карцев Кржижановский, М. «Молодая гвардия», 1985, с. 119
[1] Приехали другим поездом и раньше.