«Так, с плиткой пока не все понятно, значит надо дрова раздобыть. Может у Леши попросить, по-соседски. Выручит, не откажет. Были бы дрова, можно было бы и воды нагреть, детей вымыть. Да и пол тоже. Хотя нет, пол можно и холодной водой. Да и для детей воду можно кипятильником нагреть. А вот как детям горячую похлебку сварить? Тут кипятильник не поможет», - думала Алевтина, подходя к дому.
Зайдя в калитку, Алевтина остановилась. На крыльце дома сидел Михаил. Казалось, он спал, безмятежно привалившись к деревянному столбу, держащему козырек.
«Этого еще не хватало, чего он тут расселся. Я про него и думать не думала, а вот же пришел. И не прогонишь, отец детям то», - Алевтина быстро соображала как ей поступить. Она вдруг поняла, что впереди ночь и она должна провести ее в этом доме, рядом с этим человеком. Это ее совсем не радовало.
В маленькое оконце, выходящее в палисадник, выглянула светлая голова одного из мальчишек. Саша, а может быть, Паша громко закричал:
- Ура, ты пришла, ты не уехала, - и захлопал от радости в ладоши.
Это придало силы, Алевтина шагнула вперед и подошла к крыльцу. Михаил, услышав крик сына встрепенулся, попытался встать. Не смог, он был сильно пьян.
- Хорош отец, достойный пример для детей, - с раздражением сказала Алевтина и попыталась обойти Михаила, подняться на крыльцо. Он замахал руками, стараясь схватить ее за ногу.
- Руки то попридержи, а то я ведь и с крыльца спустить могу, - сказала она, быстро открывая входную дверь.
- Аля, я ттут, вот ддомой пришел, – еле выговорил Михаил, но она уже закрыла дверь, не дослушав его бормотания. В голове теперь билась только одна мысль о том, что скоро ночь и Михаилу все равно надо будет где-то ночевать.
«Хорошо хоть лето на дворе, днем может и в саду поспать», - подумала она, - «хотя, кто знает, может и сада уже никакого нет. Что-то не заметила я огорода, трава кругом по пояс, где там спать то».
Наконец, от невеселых мыслей ее отвлек незнакомый звук. Алевтина огляделась. Она заметила, что дети прибрали свои игрушки, расставив их на полочке рядом с кроватью. Игрушек было немного, осталось место даже для стареньких книжек, среди которых была и ее любимая книга под названием «Русские сказки».
Она уже хотела похвалить детей, как заметила, что Валентина тихо плачет, спрятав голову в подол платья.
- Валя, ты чего плачешь? Обидел кто? Или что-то случилось? – Алевтина попыталась успокоить девочку, но та заревела теперь уже в полный голос.
- Это она думала, что ты нас бросила, взяла сумку и уехала, - Саша-Паша живо объяснил Алевтине причину слез сестры, - если ты уедешь, мы опять одни останемся. Папка пьяный и кушать нечего. А тетка Зина придет и будет ругаться, и всем нам мало не покажется.
- Какая тетка Зина?
- Я не знаю, я ее не видел, но папка говорил, что придет тетка Зина и всех будет ругать, а может и побьет.
- Не тетка, а бабушка Зина, папина мама, - сквозь слезы поправила брата Валентина, - только мы ее не видели никогда.
Алевтина сообразила, что мать Михаила действительно зовут Зинаида Павловна. И она всегда была женщиной крутого нрава. Мать Алевтины даже подшучивала, что свекровь ей очень серьезная достанется. Всех Солодковых в ежовых рукавицах держит. Но Алевтина тогда на это внимания не обращала.
- Постойте, так ведь нету тут в деревне бабушки же вашей. Уехала она, где-то в теплых краях, у моря живет. Давно уже. И дом продали. Как же она придет?
Девочка перестала плакать. Вскинула на Алевтину свои серые глаза, обрамленные длинными и слипшимися от слез ресницами.
- Папка говорил, придет, - а потом, помолчав, спросила, - а Вы точно не уедете? Не бросите нас?
- Не знаю девочка, ничего я пока не знаю, - честно ответила Алевтина, - для меня самой это все так неожиданно, что в голове мысли кипят.
- А знаете что, - решила она переключить внимание детей, - давайте посмотрим, что я в магазине купила. И стала выкладывать покупки на стол.
Не успели они разобрать все покупки, как хлопнула калитка.
- О, что, домой не пускают? Правильно. Там, где дети малые, пьяных да грязным не место. А ты сейчас на кого похож?
Алевтина услышала голос Алексея. Сама не зная почему, но она обрадовалась его приходу. Она слышала, как Алексей о чем-то тихо разговаривал с Михаилом, как Михаил пытался что-то объяснять. Потом в дверь постучали.
- Алевтина, открывай, я плитку принес.
Алевтина открыла дверь, Алексей прошел в комнату. Оглядевшись, присвистнул от удивления.
- Вот это хоромы… Надо сильно захотеть, чтобы так их отделать, постараться.
- Проходи, Леш, вот табуретка чистая, чаю налью. Мы тут пока кипятильником, - Алевтина протянула руки, чтобы взять у Алексея плитку, - починил? Сколько я тебе должна?
- Да ты часом в своем уме, с соседей деньги не беру, только чаем с конфеткой. Вот давай плитку поставим и опробуем, - Алексей осторожно поставил плитку на стол.
- Спасибо тебе, только ее сначала помыть надо. А кипяток для чая мы мигом нагреем. Валентина, неси водички, сейчас чай вскипятим и будем дядю Лешу чаем поить. Он нам плитку починил, - попыталась она привлечь девочку.
- Нет, нет, чай в другой раз. А сегодня я пошел, есть дела еще, - он повернулся, чтобы уйти. Потом оглянулся и, обращаясь к детям, сказал:
- А можно мне папку вашего увести? Пусть у нас ночует, нам с ним одно дело сделать надо. Завтра утром уж и придет. Мальчишки дружно закивали головами. Валентина промолчала.
Алевтина вышла за Алексеем в сени, чтобы еще раз поблагодарить его.
- Я его к себе уведу, положу в бане. Сейчас лето, не замерзнет. А утром к вам отправлю. Иначе как вы тут разберетесь, он вон лыка не вяжет.
Алевтина кивнула, соглашаясь, боясь выдать свою радость, от того, как просто решился этот вопрос.
Затем она вымыла плитку и поставила варить суп. Сама же полезла на чердак, в надежде, что не успели там все разворошить новоявленные хозяева дома. Она сама, перед последним своим отъездом, сложила на чердаке запасные одеяла и подушки, старое постельное белье и полотенца.
Все оказалось на месте. И даже вполне пригодное для использования, хоть и далеко не новое. Вот только пыли скопилось много, но выбирать не приходилось. Она перетрясла все постельные принадлежности на улице и застелила детям широкую родительскую кровать.
Вечер прошел в хлопотах по организации купания детей, поиске одежды и стирке необходимых вещей для детей.
Ночь для Алевтины наступила сразу, как только ее голова коснулась подушки. Не было сил о чем-то думать, размышлять, что-то планировать. Даже старенький скрипучий диван, на котором она приготовила себе спальное место, не смог помешать ей уснуть сразу и крепко.
Ночью ей снилась мама. Она улыбалась и что-то говорила. Алевтина никак не могла разобрать слов, но понимала, что мама ее одобряет и поддерживает.
Утро разбудило Алевтину громким пением петухов. Отвыкнув в городе от такого будильника, она не сразу поняла, где находится и почему петух кричит прямо у нее над ухом. А когда поняла, с тревогой вскочила и пошла проверять детей. Дети спали. Паша или Саша сложил свои ноги прямо на Валентину, а та в свою очередь обнимала братьев, как будто и во сне защищала их от неизвестных обидчиков.
Алевтина сладко потянулась, поняла, что больше уже не сможет уснуть и пошла готовить завтрак.
Решила побаловать детей блинами. Быстро завела тесто, включила плиту и налила себе большую кружку ароматного чая. Но спокойно попить чай не успела. На крыльце раздались шаги и кто-то тихо постучал в дверь.
Алевтина открыла. На пороге стоял Михаил. Слегка опухший то ли от пьянки, то ли от сна, довольно помятый, но трезвый. Он виновато опустил голову и молчал.
- Чего встал, заходи, чего уж, - тихо сказала Алевтина и открыла дверь пошире.
Михаил прошел в комнату, опустился на табуретку у стола и положил руки на колени.
- Прости Алевтина, со всех сторон я виноват перед тобой, сам не знаю, как так вышло. Понимаю все, да только изменить уж ничего нельзя. Нинки нет. А дети, дети… , - он замолчал. Молчала и Антонина.
Она уже успела напечь несколько блинов. Свернула их треугольником, положила на тарелку и поставила перед Михаилом. Рядом поставила кружку с чаем и маленькую вазочку с вареньем.
- Ешь, - коротко сказала она, о потом добавила, - сначала поешь, потом поговорим.
Видно было, что Михаилу не до еды, но он не посмел отказаться. Эта женщина, неизвестно по какой причине, имела власть над ним. Он был виноват перед ней и не хотел сделать ей больно еще раз.
Через силу он съел один блин, потом еще один, выпил чай, заваренный из трав, отодвинулся от стола.
- Спасибо, больше не могу, я позже еще поем, - сказал он, вытирая ладонями пот с лица.
Хорошо, сейчас я уже закончу с блинами и мы поговорим, - сказала Алевтина, не оборачиваясь от плиты.
Разговор у них получился длинный. Алевтина рассказала, что она получила письмо от матери Михаила, в котором та очень просила ее, Алевтину, поехать домой и приглядеть за детьми. Обещала, что через месяц они и сами приедут, разберутся в обстановке и, если понадобится, детей заберут.
- Приглядеть за детьми, а не за тобой и твоими пьянками, - уточнила Алевтина, - поэтому сразу предупреждаю, пока я здесь, ты переезжаешь жить в баню. Лето, не замерзнешь, - повторила она слова Алексея, сказанные накануне.
- А будешь пить, я первая пойду в нужные органы, чтобы тебя лишили прав на детей. Зачем им отец, который даже прокормить своих детей не может, позаботиться о них не может.
Они помолчали. Михаил обдумывал слова Алевтины. А Алевтина с удивлением осознавала, что у нее не трепещет сердечко при виде когда-то такого любимого Мишеньки. Наоборот, он вызывает у нее только жалость. А внешний вид еще и отвращение.
- Я не буду пить, я постараюсь, - тихо, но твердо сказал Михаил после длительного молчания, - я ведь всегда мог остановиться, а вот понесло как-то. Хотя понимаю, что дети у меня, кому они нужны. Мама тоже уже старенькая. Спасибо, что хоть не отворачивается от меня.
Он еще помолчал и добавил:
- И тебе спасибо. Уж тебя меньше всего я ожидал здесь увидеть. Ты полное право имеешь послать нас всех подальше, а ты приехала. Я очень это ценю.
- Ладно, не будем сейчас простые вещи возвышать. Давай думать, что дальше делать. Мать то только через месяц обещала приехать. А детям надо что-то одеть, обуть. Их еще и кормить надо, если ты не знаешь.
- Я пойду в администрацию сельсовета, может работу какую-то найдут, я же когда-то неплохим механизатором был. Вот увидишь, я буду стараться, деньги заработаю, - с каким-то облегчением и надеждой проговорил Михаил, - вот прямо сейчас сразу и пойду.
Он вскочил со стула и направился к двери.
- Куда же ты в таком виде, хоть себя то в порядок приведи, - крикнула ему вслед Алевтина, но Михаил уже вышел за двери.
Здравствуйте, дорогие подписчики, друзья и гости канала КНИГА ПАМЯТИ.
Спасибо всем, кто читает мои рассказы. Особое спасибо тем, кто не жалеет лайков и комментариев. Это помогает продвигать канал и показывает вашу заинтересованность. Мне это очень помогает.
Вот и в этот раз жду комментарии, ваши мнения, предположение и подсказки на дальнейшее развитие событий.
****************************************************************
По традиции, ниже оставляю ссылки на другие мои рассказы: