Семья погибшего в СВО Ивана Моора тяжело переживает его потеряю и до сих пор не может смириться со случившимся.
Елизавета Шаталова для редакции «Новосибирск Онлайн» описала, как она пережила горе после смерти своего дяди Ивана Моора, который погиб в зоне специальной военной операции. Похороны проходили в родном селе Атаманово в Кемеровской области, и это были первые похороны мобилизованного в этом селе. Через месяц после новости о смерти появилась надежда на то, что это ошибка, но опознание добило гниющую надежду. Семья собралась на похороны, которые организовывала администрация района.
Сентябрь стал для семьи Елизаветы тяжелым месяцем, когда ее дядю призвали в армию. Она кричала, чтобы сотрудники военкомата сами пришли за документами, чтобы мужчина не ходил в военкомат, но оказалось слишком поздно.
Когда Иван отправился в зону боевых действий, Елизавета сказала, что они еще увидятся, но она не знала, что это было их последнее прощание. Племянница была горда своим дядей и скучала по нему.
В начале января мать Елизаветы позвонила ей и сообщила, что Ивана убило миной - это был один из самых тяжелых дней. Елизавета начала звонить в Министерство обороны, чтобы узнать больше информации, но сотрудники не сообщали ничего. Елизавета и ее семья ждали около месяца, чтобы получить официальное подтверждение смерти ее дяди. Женщина описала это ожидание как убийство, медленное и отравляющее. Ее семья обратилась к волонтерам и депутатам за помощью, чтобы найти информацию об Иване, но нигде ее не было.
На похоронах Ивана было холодно, и на улице были особые морозы. Елизавета курила у входа и слушала разговоры людей, которые собирались ехать на прощание. Помимо родственников на похоронах присутствовали еще два автобуса с людьми, которые приехали посетить прощание в селе, где впервые хоронили погибшего в СВО.
Даже до похорон супруга Ивана Наташа не верила в то, что это ее муж. Однако, прощание в монастыре ее переубедило. Елизавета, племянница Ивана, была вне себя от горя и даже не помнит, как прошло прощание в монастыре - она не видела лица Ивана и даже не решилась прикоснуться к его телу - это было морально тяжело.
При этом Лена, родственница, сказала, что у Ивана был ожог на пол-лица, содранная кожа на носу, однако, лоб и глаза остались целыми. Супруга Ивана Наташа подметила, что мужчина был очень худым.
К прощанию с Иваном Елизавета отнеслась очень скептически, поскольку ей не понравились «безвкусные речи и стихи» главы администрации района. С Иваном попрощались со всеми почестями, под залпы и свернутый флаг, однако, волновало Елизавету не это - она мечтает о том, чтобы на том свете ее дядя встретился с дедушкой и они вместе прошли тяжелый загробный путь.
Поминки после похорон прошли в школе, где соболезнования близким высказывали не только односельчане, но и учителя. До поминок супруге Ивана Наташе стало плохо и ее увезли в медпункт.
Не в силах есть и пить, Елизавета выпила единственную стопку водки и ушла, не желая слышать речей главы района о СВО - память дяди для женщины была куда важнее.
Через два месяца в школе, где проходили поминки, установили мемориальную доску с именами всех жителей района, погибших в СВО - имя Ивана также будет туда добавлено.
Источник: Курьер.Среда