Вольные вариации на тему "Великолепного века".
Первые часть здесь:
Горячая любовь Топкапы. Глава 1. Невольница
Горячая любовь Топкапы. Глава 2. Во дворце
Горячая любовь Топкапы. Глава 3. Тайная страсть Шахзаде
Горячая любовь Топкапы. Глава 4. Пока Султан был в походе...
Горячая любовь Топкапы. Глава 5. Испорченный праздник
Горячая любовь Топкапы. Глава 6. Письмо от незнакомки
Горячая любовь Топкапы. Глава 7. Вместо Султана...
Мехмед смущенно поглядывал на Мустафу. Все эти «пляски» с гаремом были неприятны для молодого Шахзаде . С одной стороны, он тяготился этим чрезмерным вниманием к его личной жизни, с другой не хотелось расстраивать матушку и радовать тетушку Фатьму. И обе они были здесь.
Хюррем сияла счастьем, казалось все ее тело излучало золотое сияние, и под этими лучами сразу меркли и Фатьма и Махидевран Последняя и вовсе, словно состарилась за одну ночь. Она тяжело спала . Ей снился пожар, что весь замок в огне, а она все не может найти своего Мустафу, среди снующих туда-сюда людей.
Девушки, которых вчера преподнесли Султану, сонно озирались по сторонам. Их довольно грубо растолкали ото сна, наспех нарядили и вывели в холодный коридор.
- Здесь только пять. Где остальные? - спросила Фатьма, критически осмотрев девушек. Здесь не было лучших. Здесь не было тех, кто был ей нужен.
- Госпожа, их уже выбрал Шахазде Мехмед, - с низким поклоном ответила Хатун.
- Я тебе приказываю привести всех, - процедила Фатьма сквозь зубы.
Против своей воли Хатун посмотрела на Хюррем. Не следовало так откровенно показывать, на чьей ты стороне, но Хатун ничего не могла с собой поделать, слишком страшна была угроза наказания.
- Ты что Хатун, думаешь спорить с Госпожой? - подала голос Махидевран.
Хюррем казалось не замечает криков и склонов, она была увлечена видом из окна. Ее тянуло в сад, там расцвели красные розы и воздух был наполнен сладким ароматом. А между розовых кустов прогуливался Султан и… Ибрагим? О чем они говорят?
-Шахазде? Приведете девушек? - виновато спросила Хатун у Мехмеда.
Молодой Шахазде посмотрел на мать. Ее слово было решающим. Мехмед отчаянно желал, чтобы ему не пришлось отдавать Анну.
Вчерашний вечер они провели вдвоем. Все было не так, как должно быть: Шахазде не имеет права встречаться с наложницами до первой ночи, но Мехмед был так расстроен скандалом учиненном на празднике, а вечер был так душен, что он не удержался и тихо проскользнул в комнаты девушек ища успокоения. К Анне его тянуло с невиданной силой, и он не мог думать ни о ком другом.
И, казалось, она ждала только его. Ей тоже не спалось, в груди теснилось странное чувство, такое, какое она, совсем молодая девушка, еще не испытывала прежде.
Они провели вместе не так много времени, ведь они даже не могли до конца понять друг друга, но та сама нить, что объединяет два любящих сердца уже связала их. На губах Анны все еще краснел и полыхал горячий поцелуй Шахазде.
И сейчас Мехмед с надеждой смотрел на мать, ожидая, что она поймет его и защитит, но Хюррем не видела ничего. Ее голова была занята другим, а еще она старательно пыталась не замечать Шахазде Мустафу.
- Приведите всех, - безразлично откликнулась Хюррем.
***
Михримах нервно перебирала бусины на украшении.
Весь замок был так взволнован прибытием в столицу Султана, а сама Михримах волновалась совсем по-другому поводу.
Конечно, она была рада прибытию отца, ведь каждый день она со страхом ждала новостей с поля битвы, каждый день возносила молитвы небу, чтобы отец вернулся с победой, но кроме Падишаха в ее молитвах был и другой человек - военачальник Бали Бей.
Михримах была влюблена в красавца военного с самого детства и пронесла эту привязанность через года. А сейчас Султанша расцвела, она чувствовала в себе ту самую силу и энергию, что ощущает женщина, когда влюбляется в первый раз, по-настоящему глубоко и нежно.
Только вот сам Бали Бей не обращал на Султаншу никакого внимания. Словно, она все еще была несмышлёным ребенком, все ее намеки он пропускал мимо ушей, чем ранил девичье сердце.
Но Михримах, на то и была Михримах - дочь Хюррем Султан, в ее жилах текла гремучая смесь характеров и наций, она не знала, что такое отказ. В ее короткой жизни она получала все что хотела, а сейчас она хотела Бали Бея.
Михримах охнула и закусила губу подумав о военачальнике. Где-то внизу живота разлилось приятное тепло. Желание затмило разум, и думать ни о чем другом она не могла. Пора было приступать к решительным действиям, и Султанша уселась за стол с пером и бумагой.
Немного подумав она начала:
«Прошу вашей милости! Прошу понимания! Боюсь быть осмеянной вами. Боюсь, что вы погубите мою честь! Одно лишь это письмо способно испепелить меня, способно уничтожить жизнь мою, а потому я полностью вверяюсь вам! Я знаю, вы человек честный, благородный, вы не посмеете смеяться надо мной, или унизить меня!»
Сердце Михримах стучало быстро и гулко. Она ощущала головокружительный страх, но вместе с тем, с каждым написанном словом ком в груди становился слабее.
«Не могу я более молчать. Едва вы прибыли в столицу, едва я завидела вас, как поняла, что покоя мне больше не будет ни на земле, ни на небе. Рядом всегда ваш образ. Об одном только думаю я, о том, как возьмите вы мои руки в свои, как приведете меня в дом в качестве жены, как расцветет моя роза в ваших руках!»
Михримах отложила письмо и встала. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Ей все чудился гневный голос матери и отца. Если они узнаю о письме, то ей Михримах не жить. Но и молчать сил не было.
«Прошу лишь об одном не томите меня молчанием! Не томите своим безразличием! Дайте мне надежду! Дайте клятву! И я готова нарушить ради вас все правила и встретиться с вами в саду, завтра вечером! Если вы придете, значит есть у меня еще надежда! Ваша Луноликая Госпожа.»
Она перечитала письмо еще и еще раз, несколько раз она порывалась выбросит его в огонь и порвать в мелкие клочья, но тогда вновь вернется эта боль. Что страшнее жить без любви? Или умереть осмеянной и поруганной? Молодая горячая кровь выбирала второе. Свернув письмо, Михримах приложила его к сердцу. Вот и все. Теперь лишь нужно передать его Бали Бею.
***
Анна не понимала куда ее ведут. Ночью ей снились прекрасные сны, и в этих постыдных фантазиях с ней был Шахазде Мехмед. Она знала, как его зовут, и это имя кружило ей голову. Знала, что с ним она будет счастлива и только с ним готова разделить свою жизнь. Так зачем же ее вновь наряжают? И почему она вновь стоит будто бы товар, перед всеми этими людьми?
***
- Не забывай, Мехмед, ты не Султан и не можешь так легко распоряжаться в гареме, - Фатьма улыбнулась, когда увидела еще двух приведенных девушек, - кроме того ты даже не старший Шахазде, а потому право выбора достается Мустафе. Думаю все согласны?
Никто не проронил ни слова, и Султанша довольная собой кивнула Шахазде Мустафе.
Славянка сразу приглянулась Мустафе. Он силился не смотреть на Хюррем, а потому особенно тщательно рассматривал приведенных девушек. И ту, что привели последней была хороша. Светлоокая, светловолосая, пышногрудая, все в ее естестве сквозило женской силой. Такая же чувствовалась и от «любимой» мачехи Мустафы.
-Как зовут тебя?- обратился он к девушке.
С трудом, но она все же поняла Шахзаде:
- Анна, Господин, - ответила она.
- Хороша, - протянула Фатьма. - Посмотри на ее фигуру, родит здоровых наследников. Славная, славная.
Пусть не Султан, но хотя бы Мустафа получит эту славянку. Для Фатьмы было невмоготу думать, что ее тайный козырь может забрать себе Хюррем.
- Ее ведь выбрал Мехмед? - поинтересовался Мустафа.
- Но и ты можешь выбрать ее, - осторожно сказала Махидевран. - А Мехмед может выбрать другую. Так будет честно…
- Но… - больше Мехмед терпеть не мог. - Я первый выбрал ее.
Для Шахзаде было тяжело смотреть, как его уже любимую девушку оценивают словно кусок мяса, и сейчас он был готов сражаться. Даже с братом, если понадобиться.
- Теперь ее выбрал Мустафа - сказала Фатьма все больше смелея, - тебе следует быть более кротким и уважать традиции. Так ведь Мустафа?
- Думаю, что это будет правильно, - Мустафа с вызовом глянул в глаза Мехмеда, и с удивлением обнаружил в них не былую покорность и робость, а огонек презрения.
- Я был первый, ты же понимаешь! Брат?
- Мехмед, не будем ссориться из-за рабынь, - Мустафа сделал акцент на последнем слове. - Таковы уж многовековые законы и порядки.
- Постойте, - Хюррем говорила тихо, но голос ее заполнял все вокруг. - Постойте, если уж следовать традициям, то чье главное слово в этом замке?
- Повелителя, - ответил Мустафа в наступившей тишине. - Он закон в этом замке.
- Именно так, - сказал Хюррем. - А Повелитель разрешил Мехмеду первому выбрать наложниц. Если вы не согласны, то можете говорить с Султаном. А Мехмед такой же Шахазде, как и другие и возраст здесь не при чем. Закончим на этом. Уведите их, хватит устраивать никому не нужный базар.
Мехмед был рад. Он едва сдержался, чтобы не взять Анну за руку. А вот на брата Мехмеда даже и не взглянул.
Фатьма шипела от негодования, и метала в Хюррем презрительные взгляды. Вместе с Махидевран они ушли громко шелестя юбками.
А Мустафа задержался и с удовольствием смотрел на Хюррем не скрывая влюбленного взгляда
