Пожилая женщина, сев в такси, назвала адрес студенческого общежития.
- Живёте там? – полушутя уточнил я после того, как загрузил в багажник тяжеленькую хозяйственную сумку на колёсиках.
Этого вопроса оказалось достаточно, чтобы весь наш путь до общаги был озвучен щекочущим нервы монологом моей пассажирки.
- Живу. И давно уже... Был у меня дом. Долго мы с дочерью его строили. Да утонула она. А я вот в общежитии оказалась…
А жили поначалу в двухквартирнике. Участок был восемь соток. Ну, и решили мы на огороде большой двухэтажный дом поставить. Сколько мы его строили – отдельная история. Столько сил и денег туда вложили…
Решили, что экономить на материалах не будем – для себя же строим. И даже электричество проводить частникам не доверили – хоть и намного дороже было, но заказали всю электропроводку в энергопредприятии. Их специалисты всё сделали и подключили. А нам так спокойней было – вон ведь сколько домов каждый год из-за некачественной проводки сгорает.
Но вот не пожилось нам в новом доме. Дочь утонула. Художницей она у меня была. С детьми занятия проводила… А у меня инфаркт после того случился.
Сначала в больнице пролежала. А потом родственники в деревню забрали. А дом мы решили пока сдать. Выбрали семейных квартирантов. Взрослые люди уже были – вот мы и подумали, что с ними проблем не будет.
И вдруг звонит родственница, говорит, что пришла в дом, а там никого. Квартиранты весь уголь и дрова сожгли и съехали, и денег не заплатили.
Да, Бог с ними, с деньгами, но была-то зима, и все трубы и батареи в доме перемёрзли.
Мы обратились в полицию. И полицейские нашли сбежавших постояльцев, несмотря на то, что те далеко от города уехали. Обязали их систему отопления восстановить!
Что они там в доме делали, тепловыми пушками, что ли, отогревали, но только как раз электропроводка наша и не выдержала, и от замыкания дом загорелся. Быстро сгорел. И так же быстро доброжелатели нашлись, которые сгоревшие останки дома купить захотели. Хорошие деньги, как нам показалось, предложили – дом же у нас в центре города, на ровном месте, располагался.
Я-то сначала решила свой участок разделить: половинку двухквартирника на участке в две сотки себе оставить, а шесть соток с пепелищем продать, но женщина в земельном отделе сказала, что так сделать будет нельзя.
Это я уже потом от сведующих людей услышала, что та женщина таким образом взятку с меня хотела получить, и можно было спокойно участок размежевать.
И мне бы сейчас того домика с лихвой хватило, а на огород у меня всё равно уже здоровья нет. Но получилось, что продали мы все восемь соток.
Однако с внуками жить мне потом неудобно стало, и я в администрации себе какое-нибудь пристанище попросила.
Дали.
Комнату в общежитии.
Снаружи-то оно ещё ничего выглядит, а внутри… лет пятьдесят, наверное, ремонт не делался. Я уже предлагала администрации сделать ремонт в своей комнате в счёт квартплаты – деньги-то они ежемесячно с нас не маленькие получают, но мне ответили «вы там живёте, на свои средства и ремонтируйте».
А какие у меня перспективы? Мне ведь недолго жить осталось. А с другой стороны, окно рассохлось, углы чернеют, под дверь тараканы полчищами забегают. .. А я так тараканов боюсь!
Недавно комиссия приходила по нашей жалобе по неудовлетворительному состоянию помещений – так они зашли на кухню, мельком окинули взглядом царящую антисанитарию и говорят «здесь всё нормально». Я им на верхний угол показываю, где штукатурка отвалилась от влажности, и где вода сочится, и провода там же торчат, изолентой скрученные, и спрашиваю: «Вот это нормально?», а они глаза отводят и говорят «да».
И тут мы доехали, и, повернувшись, чтобы взять у женщины деньги за проезд, я ожидал увидеть в её глазах горькие слёзы от свалившихся на её плечи испытаний последнего десятка лет. Но нет – видимо все свои слёзы она давно выплакала.
- Вот ещё и костыль мой украли: оставила по забывчивости, вернулась, а костыля уже нет, - добавила старушка.
И вспомнилась мне вдруг символическая притча о том, как идёт человек по жизни: сначала - с детской беззаботностью, потом – приобретая мещанские привычки к созданию своего островка уюта и комфорта. И тут на его пути, словно случайно, начинают возникать препятствия – этакие заборы, через которые нужно перелезть, но это чрезвычайно трудно сделать с грузом. Сначала человеку встречаются невысокие заборчики, через которые тяжело перекинуть только самый тяжёлый багаж. Далее преграды становятся всё выше и выше, и путнику приходится сбрасывать с себя всё более и более мелкие предметы, с которыми он, однако, планировал никогда не расставаться. В конце жизни человек уже сталкивается с преградой такой высоты, что понимает: в путешествии под названием Жизнь нужно было накапливать не материальные богатства, а именно духо%вные и морально-нравственные ценности…
Я достал из багажника сумку на колёсах.
- Поставьте на крылечко, - попросила бабушка, – сейчас какие-нибудь студенты пойдут, и помогут мне занести её на второй этаж…
«Осталось последнее препятствие, а вскоре уже ни сумка, ни комната с тараканами, ценны не будут», - подумал я и отправился таксовать дальше.
