Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 199 часть 14
Прошка, Тёмка и Пашка поднялись домой быстрее матери. Они позвонили в дверь. Отец, не спрашивая, открыл им.
— Ну что, архаровцы, нагулялись? — улыбнулся он сыновьям.
— Да-а! — втроём ответили они.
— Папа! Па-а-па, ставь скорее чайник на газ! — с улыбкой на лице попросил Пашка. — Мамка сказала, что мы сейчас Ленкин выпускной будем отмечать!
— Ну раз сказала, значит пошёл ставить! — обрадовался Иван и, не мешкая, отправился на кухню, предвкушая поужинать в ближайшие минуты. — А мать-то сама где? — поинтересовался он, наливая воду в чайник.
— Она за нами идёт! — ответил Прошка отцу. — У неё нога что-то хромает.
Вскоре появилась и Татьяна. Переступив порог, она пожаловалась мужу:
— Коленку расшибла. Несколько раз сегодня ре́знулась* на ступеньках из-за этого дурацкого длинного платья. И как только в таких на сцене певицы не падают — не понимаю. Это же уму непостижимо!
— Душа моя! Что же ты себя совсем не бережёшь? — спросил Иван, подходя к жене.
— Так получилось, милый мой Ваня! — нарочито ласково ответила Татьяна, а потом в раздумьях заметила: — Что-то ты подозрительно как-то сегодня передо мной стелешься?
— Да разве? — он с любовью заглянул ей в глаза и обнял. — Я всегда такой, только ты не замечала этого раньше, милая моя.
— Хотела я тебе разно́с учини́ть, — призналась ему жена, — да решила на завтра его перенести.
— А, может, и вообще без него обойдёмся, царица моя? — с надеждой в голосе переспросил он, помогая снять босоножки.
— А вот этого я тебе не обещаю, — честно сказала она ему, посмотрев свысока.
Он приподнял подол платья и, увидев ссадину на её коленке, подул на неё и спросил жену:
— Коле́ночка-то сильно болит?
— Ага! Будь она неладна…
Он дул и ласково приговаривал:
— У сороки боли́, у вороны боли́, а у милой Танюшки всё заживи!
Татьяна слушала его и млела, закрыв глаза.
— Прямо как в детстве, — проговорила она и игриво попросила: — Ещё подуй!
— Да с радостью! — откликнулся Иван, желая угодить жене. — У сороки боли́, у вороны боли́, а у любимой Танюшеньки-душеньки всё заживи! Полегче стало?
— Вроде да. Но хочу ещё! — заупрямилась она, как маленькая девочка.
Пашка выглянул из комнаты и, наблюдая за происходящим, смущённо произнёс:
— Как дети малые!
Мать на это с улыбкой дала ему совет:
— Учись у отца, как за женой ухаживать!
— А я жениться не собираюсь, — краснея, ответил сын и надул губы.
— Это ты сейчас не собираешься, а подрастёшь и по-другому заговоришь! — хихикнула Татьяна. Присев на табуретку, опять попросила мужа: — Давай ещё, Вань!
— Этак мы Ленкин выпускной в коридоре отметим! — смеясь, предположил он.
— Да она же ещё не пришла! Я её в кулинарию отправила, — сообщила Татьяна ему. — Подуй, а?
— Да подую, подую! Для тебя что только не сделаешь! У сороки боли́…
***
…Лена вошла в кулинарию. Запах ванили вскружил ей голову, на лице появилась чуть заметная улыбка от предвкушения праздничного вечера. Но, вспомнив про пирожки с печёнкой, которые съела Ясенька на спор, и о его последствиях, улыбка исчезла с её лица. Ясеньку она любила всей душой и всем сердцем сильнее братьев.
Продавщица, увидев Лену, сразу предупредила:
— Побыстрее, девочка! Кулинария закрывается.
— Здравствуйте! — Лена подошла к витрине и стала соображать, что ей лучше купить.
— Побыстрее! Я же сказала.
— Сейчас-сейчас! Извините!
— Не извиню! Быстрее! — опять поторопила её продавец.
— Мне шахматный кекс, пожалуйста, и-и... — попросила Лена и задумалась, чтобы ей купить ещё.
— Давай без и, — прикрикнула продавец, теряя терпение.
— Без и не могу. И-и... печенье «Курабье», пожалуйста.
— Какая ты копуша. Сколько печенья?
Лена замешкалась, соображая, можно ей истратить все деньги или нет? Опасаясь, что мать может её за это наказать.
— У меня три рубля, — в раздумьях проговорила она. — На два рубля всё вместе взвесьте, пожалуйста, а я посмотрю, сколько получится.
— Давай без смотрин. Я тороплюсь.
Лена посмотрела на часы и спросила:
— Но до закрытия ещё же семнадцать минут?
— Не ещё, а уже! Не цепляйся к словам, — раздражённо пробурчала женщина.
— А вы не ворчите на меня, пожалуйста. Я ни к вам домой в гости пришла, а в кулинарию.
— Девочка, ты перегибаешь палку! Сейчас выставлю тебя на улицу, тогда сразу поймёшь, куда ты пришла и кто тут главный.
— М-да! Случай серьёзный, — настроение Лены стало спадать на нет. Она, вспомнив про Ясеньку, сказала: — Сегодня на ваших глазах девочка съела двенадцать пирожков.
— Ну, съела и съела.
— А пото́м ей плохо стало, и она даже позеленела. Дошло до того, что пришлось промывание желудка делать. Лежит сейчас пластом.
— Пирожки были свежие. Если её дома не кормят, то я-то тут причём? — огрызнулась продавец, взвешивая кекс и печенье.
— Но вы же могли её остановить!
— Кого её?
— Девочку, которая на спор двенадцать пирожков съела на ваших глазах!
— Мне делать, что ли, по-твоему больше нечего? Я тут работаю, а не заглядываю в рот покупателям: сколько они съели и чего, — раздражённо прикрикнула продавщица, взвесив товар. — Достаточно?
— Да.
— С тебя рубль девяносто пять копеек.
Лена протянула ей деньги взяла сдачу и бумажные свёртки с покупками.
— Спасибо! — прежде чем уйти, поблагодарила она.
— Да иди ты уже! Иди-и! — гаркнула на неё женщина, а потом выйдя из-за прилавка, чтобы закрыть за Леной дверь кулинарии, пробурчала себе под нос: — Все нервы за день вымотают, а потом спаси́бкают…
— Погодите! — вернувшись, сказала девочка. — Я ещё не всё купила!
— Издеваешься, что ли?
— Нет! Беляшей, пожалуйста, дайте. Папа беляши любит.
Продавщица хотела отказать, но потом решила продать остатки беляшей, чтобы наконец-то избавиться от назойливой покупательницы.
— У меня восемь штук осталось. Все заберёшь?
— Да!
Посчитав на счётах, женщина объявила сумму:
— С тебя девяносто шесть копеек.
Лена протянула ей рубль. Продавец сдала ей четыре копейки и завернула беляши в бумагу.
— Вот теперь всё! Спасибо-о! — уходя, улыбнулась Лена.
— Да иди уже! Иди! — махнула на неё рукой работница кулинарии.
— Иду! Только вы, пожалуйста, больше не разрешайте детям пирожки на спор есть в таких количествах.
— Девочка, я тебе сейчас корзинку с мусором на голову надену, — пригрозила она.
Лена взглянула на чёрную пластиковую корзинку, почти до краёв наполненную использованной обёрточной бумагой и бумажными стаканчиками. Корзинка вдруг сама поднялась вверх и упала на голову продавщице. Та истошно заорала.
— Извините, — мысленно сказала девочка, — но вы сами напросились.
— Свят-свят-свят!.. Что это было? — закрывая дверь кулинарии, ошарашенно проговорила продавщица. И услышала в своей голове ответ: — Урок вежливости!
Пояснение:
ре́знулась* — упала
© 20.04.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение ↓
Предыдущая глава ↓