Автобиографическая рубрика Елены Dанилиной, с повествованием от Первого Лица, под названием - "Судьба моей мамы - младшей дочери И. В. Сталина".
4). Статья " Наша жизнь в Советском Алмалыке". (8 часть.)
Ссылка на мою (Елены Dанилиной) статью в изначальном варианте, с одноимённым названием, с моего второго канала в "Яндекс Дзен" - "Sed nihil veritatis!":
В данной статье повествуется о моём рождении, о зрелых годах моей мамы, и о нашей жизни в Советском Алмалыке.
В качестве иллюстраций для данной статьи использованы фото и фото - картины из личного архива Елены Dанилиной.)
Кроме того, выражаю ОГРОМНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ моей родной тёте - популярному алмалыкскому блоггеру - Валентине Данилиной! Некоторые её фото (г. Алмалыка) стали главным украшением моих статей о нашем Родном городе.
Когда ещё бабуля была жива, кроме Венеры, мы часто гостили у бабушки Зои Лебедевой. Мы навещали её, вместе с моей бабулей Зиной и мамой, по дороге на базар. Почти каждые выходные. После смерти бабушки, уже с приёмным отцом - дядей Володей, мы тоже ходили к бабулиной сестре - Зое.
Как - то, ещё при жизни бабушки, я пришла из школы, открыла калитку в воротах, и увидела бабулю с бабушкой Зоей. Они сидели за столом, под виноградником, возле садового заборчика. Когда я вошла, наши бабушки, одновременно, обернулись ко мне. И я заметила, как поразительно они стали похожи друг на друга, с возрастом!
Когда, после базара, мы заходили, по - пути, в гости к бабушке Зое Лебедевой, я любила кататься у них в саду на больших верёвочных качелях и, иногда, срывать крупные спелые гранаты, что росли у них в саду, возле деревянной кладовой.
По вечерам мама и бабуля ели за столом под виноградником манную кашу.
Через пол года после того, как мои родители развелись, к нам, собственно, и стал ходить наш сосед с ул. Ахунбабаевой - дядя Володя, которого мама знала с юности. (Бабуля застала это время. Нельзя сказать, что знакомый мамы особо ей нравился, но свою дочь бабушка от него НЕ отговаривала.)
Маме было года - сорок два, когда они сошлись с дядей Володей. (В 1997 году они зарегистрировались официально.) Владимир Севостьянов (дядя Володя, как я его звала) был старше мамы на десять лет.
Дядя Володя был вдовец. Как я уже писала, у него умерла дочь - красавица в положении, следом, жена - Валя, потом, - его мама. И, как уже известно, их с мамой познакомили в бане, в гостях на ул. Ахунбабаева, в доме, где жила его бывшая тёща - Мария. За Староновогодним столом сидели в тот вечер: боевая старушка - баба Маня, Лида, он и моя мама.
Провожая маму поздним вечером, дядь Володя сказал, что у него зашиты доллары ($) в матрасе. Услышав про $, Ольга Старкова (его родственница, которая теперь живёт в Италии со старым турком), словно сумасшедший поп в поисках клада из "Двенадцати стульев", перервала все старые матрасы бабы Мани. (За что возмущённая старушка потом её бранила.)
Дядя Володя приглашал маму в гости. То к бывшей тёще. То на леныну квартиру - убираться и готовить. (Проверял, какая она хозяйка. :-)
Ольга написала сыну дяди Володи - Андрею. Тот жил в Моздоке, в Ставропольском крае.
Андрей Севостьянов приехал. Мы очень радушно его приняли: в честь приезда сына дядя Володя зарезал нашего большого злого индюка.
Андрей был, как уже известно, Героем России. Прошёл две Чеченские компании. Был в плену, где его ранили. (Его пытали - всю ночь били прикладом по уху.) Но, парню не суждено было пропасть: среди противников оказался бывший однокурсник Андрея. Он помог ему выжить, пока пришли свои и освободили солдата.
Андрей всегда был хорошим, добрым и отзывчивым мальчиком. Но, с войны он пришёл совсем другим... Был женат на Оксане, с которой они потом развелись. От первого брака у Андрея остался сын - Тимур. (Они были татарами. А дядя Володя - наполовину русским, наполовину - евреем, по матери.)
Через несколько лет, когда д. Володя увидел доллары ($) от продажи нашего коттеджа, он удивлённо произнёс: "Вот вы какие"!
Оглянусь немного назад. В 1994 год. Через месяц после своего ухода, папа хотел позвонил маме первый раз, чтобы вернуться, но она ему отказала. (За семнадцать лет устала прощать.)
Мама напомнила папе по телефону, что у них было условие: если он примет решение и уйдёт, то обратно, дороги ему уже не будет.
Сперва папа хотел "остаться друзьями", приходил к маме на работу. Но мама запретила ему. Как говориться: "С глаз - долой, из сердца - вон!"
И когда папа позвонил, она сказала ему:
- Твоё место на диване уже занято.
( *** Хотя, в тот момент, они с дядей Володей ещё не имели никаких отношений и НЕ жили вместе.)
Против нашей с папой встреч мама НЕ возражала.
Когда марте 1995 г., на моих глазах, в Детской поликлинике бабули не стало, и все наши родственники, друзья, знакомые и соседи разделили наше горе, папа тоже принял участие: он прислал машину.
В тот вечер, как повествуется выше, к нам пришли все. Лебедевы: дядь Миша (Мишутка, как в их семье звали Михаила Михайловича), тёть Люба, тёть Гала - вдова дядь Юры Лебедева, тёть Гала с дядь Серёжей, баб Зоя и баб Женя. ( Её Серёжи не было.)
Меня, как уже известно, отправили к Бутыркиным, чтобы я, как впечатлительный ребёнок с ослабленным здоровьем, НЕ ездила на кладбище.
После похорон бабушки, собственно, и произошёл тот самый Выбор, о котором говорила галадка Венерочка. Папа ждал возле кладбища на машине, а дядя Володя - нервно курил на своём автобусе, чуть подальше.
Мама вышла со Старого кладбища, где они похоронили бабулю Зину (в одной оградке с дедулей Славой) и оглянулась. С ней было несколько человек родных и знакомых. Она сделала несколько шагов, остановилась. подумала... И села в автобус к дяде Володе.
Папа выбросил сигарету, сел в машину и нажал на газ. Папина машина уехала, перевернув страницу маминой жизни, уже навсегда...
На следующий вечер после бабушкиных похорон, когда все разошлись, позвонил дядя Володя. Маме было жутко. В конце коридора в тёмной спальне нашего огромного коттеджа, у закрытого чёрной тканью зеркала, по русской Православной традиции, горела лампадка. Она освещала кусочек бабушкиной фотографии у стакана с водкой и хлебом.
Я - испуганная двенадцатилетняя девочка (шестиклассница) ходила за мамой как "хвостик" по пятам. Дядя Володя пожалел нас и сказал, что скоро придёт.
Мы ушли к Лысаковым и сидели на их уютной светлой веранде, утопающей в зелени полисадника, беседуя с бабушкой Ани - Раей Лысаковой.
Когда стемнело и на землю опустилась печальная ночь, пришёл д. Володя. И остался у нас.
Соседка баба Маша Манжосова, через несколько дней, позвала маму, чтобы рассказать ей про её кровную мать - Валентину Истомину (про "Полину Бордюкову"). Но мама не пошла. В тот момент, она посчитала этот шаг предательством, по отношению к Памяти бабули Зины.
В ноябре того же 1995 г,. не стало и кровной матери моей мамы - Валентины Васильевны. (Но мы об этом тогда ещё не знали.)
Мамину газету "На стройке", где она была редактором, давно закрыли. Проработав в "Сантехмонтаже", она перешла в банк. К моменту, когда бабушки не стало, моя мама уже ушла из банка и работала в газете " За цветные металлы" ("За цветочки"). ( * Карьера моей мамы подробно описана в 3). статье - "Мамина молодость и карьера. г. Алмалык и г. Гори".)
В уютной и приветливой областной редакции " За цветные металлы" трудились три подруги, которые знали друг друга сто лет: высокая строгая редактор - тётя Гала Воробьёва, миловидная спокойная блондинка - тётя Лена Райкова и моя мама.
Примерно в 1996 - 1997 гг., моя мама и дядя Володя познакомили вдову тётю Галу (с двумя детками - Катюшей и Димулей) с дядь Валерой.
В 1996 г., не стало бабушкиной сёстры и маминой Крёстной - бабы Жени. Сперва слёг и умер дедушка Витя (её муж), а потом расхворалась и она сама.
Когда бабушке Жене было уже совсем плохо, вызвали её дочь - тётю Ларису из Питера.
Однажды, когда мама угостила Крестную булочкой, Евгения Васильевна, глядя в пустоту, куда - то сквозь мою маму, словно обращаясь к кому - то невидимому, разделила булочку на несколько частей и сказала:
- Мам, это тебе. А это, Слав, тебе. А этот кусочек - тебе, Зин. (Будто она видела их - Души наших родных и близких, которые, ещё молодыми когда - то приехали в Алмалык, почти всю жизнь прожили в нём и теперь пришли за ней...)
Сын Серёжа относился к матери не важно. Он обвинял мать в том, что стал пить. Когда бабушку Женю похоронили, Сергей даже не знал, где её могилка. А она была на Новом кладбище, где похоронили её маму - мою прабабушку Варю. ("... И умрёшь в чужой солнечной лучезарной земле", - когда - то в г. Смоленске нагадала Варваре Викторовна старая серберьянка. Это предсказание исполнилось.)
К маме пришёл поговорить дядя Юра. Потом - дядь Серёжа. Через них папа хотел к ней вернуться.
В те годы, судьбы наших близких сложились по - разному.
Дядь Юра развёлся с моей кокой. Та забрала Иру и Мишу и уехала в Россию.
Мама устроила сына тёти Люды и дяди Миши, после горно - металлургического техникума, работать в АГМК. По - знакомству, через свою бывшую одноклассницу.
Мама также помогала бабушке Поле, когда та обварила ногу и сидела у себя дома совсем одна.
Когда, пожив с Татьяной, папа серьёзно заболел, мама навещала его в ташкентской больнице, вместе со мною. Максимова тогда сама позвонила нам и предложила мне проститься с отцом в больнице. А когда мы с мамой его навестили, пожаловалась бабушке Поле, что мама хочет "разбить их семью". (Дедушки Миши тогда уже не было в живых. Его не стало через год, после того, как умерла бабуля Зина, в 1996 г.)
После школы я приходила к маме в "За цветочки". Там делала уроки, качалась на больших качелях во дворе. Мечтала о Волшебной стране, где нет ни слёз, ни бед. Придумывала новые сюжеты для своих волшебных рассказов. Фантазировала об Ангелах, Музах, инопланетянах. Мечтала о счастливой жизни в России. (Тогда у нас в Узбекистане, после горбачёвской Перестройки все русскоязычные люди об этом мечтали.) Прохладный ветерок от качель освежал моё юное хорошенькое лицо. Я любовалась ясным небом, пышными раскидистыми кронами высоких деревьев. Мне было тринадцать лет, и я думала, что вся моя самая счастливая жизнь ещё впереди.
Помню, как мы ходили к Лебедеву Диме на свадьбу. Его мама - тётя Галя (Сергеева жена) уезжала в Россию к отцу. До отъезда у неё была отличная работа на медной обогатительной фабрике (в МОФ), но потом место за ней не сохранилось. Она устроилась на цинковую фабрику. И заболела. Смертельно. Умерла она вскоре после нашего отъезда.
Свадьба Димы была роскошной. Она проходила во дворе у Лебедевых. Где рядами стояли праздничные , красиво сервированные столы (как было всегда принято и у нас дома). На столах стояло множество самых разнообразных вскусностей и угощений. Мы ели. Танцевали под песню группы "Фристайл", которую ставили ребята Дима и Володя Лебедевы, по просьбе младшей диминой сестры - Алёны Лебедевой. ( Она была старше меня года на два - три. Это была очень красивая голубоглазая девочка с тёмными кудрявыми волосами.)
С тех пор красивая романтичная песня группы "Фристайл" - "Ах, какая женщина!" напоминает мне тот радостный день диминой свадьбы в 1997 г. Мне тогда исполнилось четырнадцать лет.
В обед мы с мамой ходили на остановку "Телеграф". Там, на улице под навесом в летнем кафе, мы заказывали узбекский плов из длиннозернового риса, с сочной душистой бараниной. К плову подавался помидорно - огуречный салат. Или же заходили в кафе на "Телеграфе", где заказывали очень вкусное корейское кукси (из говядины) с холодным бульоном. А "на второе" брали хрустящую картошку - "фри", с кетчупом и котлетами. В качестве десерта нам приносили невероятно - вкусный "Медовик" с кремом.
В мои 14 лет папа подарил мне магнитофон со светомузыкой. И по нему я слушала кассеты великолепной группы "Мираж", "Иванушки -International". "Диану", Татьяну Овсиенко, мою любимую исполнительницу - Таню Буланову, Золотые зарубежные хиты века - "Disco Golden hits" . Позже, уже в России я любила слушать прекрасные песни группы "Ласковый май" с Юрой Шатуновым. (Мои любимые песни Юры Шатунова - это "Розовый вечер" (ремейк), "Запиши мой голос на кассету", и, конечно же, "Белые розы".)
Дома в г. Алмалыке, в моей комнате, я рисовала, грызла шоколадку и слушала эти и другие музыкальные композиции. Это - песни моей юности. Однажды, с котом Багиром мы даже записали на кассету дуэт - "Дождь идёт по улице, мне нельзя гулять...". Я пела, а он мяукал в ритм всю песню. :-) Особенно мне нравилось слушать музыку в моей комнате по вечерам, когда в полумраке при выключенном свете, яркими разноцветными огоньками сверкала свето - музыка моего магнитофона.
Когда маме становилось грустно, она слушала Марину Журавлеву. А дядя Володя любил отплясывать под Русские Народные хиты Надежды Кадышевой.
Наш сосед Ганиш (Алишер), в которого была влюблена Амелька, каждый раз в четыре часа утра, на всю мощь за забором включал песню группы - " Ace of base" - "Хеппи нейшн", "O! Ledgyie Boyce", "Travel to Romantic", "Мистер Президент" и т.д. Иногда, он включал их летним днём, когда я качалась на качелях в нашем саду, под моей черешенкой.
После бабушки я сожгла свои прежние рисунки и рассказы, которые писала при ней. На костре за домом, около чернышкиной будки, близ бабушкиного полисадника. (Тяжело было их рассматривать и читать.)
Однажды, поздней осенью 1996г., когда уже наступили холода, мама шла на работу в редакцию, за ней увязались голодные и полуодетые ребятишки. Мальчики. Одному - Жене, было лет пять, другому Никите - года четыре. Озябшие детки бежали за моей мамой и кричали:
- Тётенька, дайте нам хлебушка!
В то время у нас не было советов опеки и попечительства. И бездомных деток на учёт не ставили. Мама остановилась и спросила, где их родители? Не получив внятного ответа, она привела их в редакцию. Согрела ребятишкам чай и накормила их.
На следующий день, мама снова привела этих мальчиков в редакцию. Она узнала, где они живут. Оказалось, нигде. Но, иногда, они ночуют в чужой квартире, с какой - то Анжелой.
Анжела была матерью Жени и подружкой Лены. Сама перебивалась с хлеба на воду. Иногда присматривала за лениными ребятишками. Росточком она была невелика. Светлые волосы. Большие светло - серые глаза. В автобусах и маршрутка её часто путали с ребёнком и не брали с неё плату за проезд.
Мама поговорила с соседями ребятишек. Вскоре, сердобольные соседи принесли в редакцию несколько больших тюков с детскими вещами. Что - то мама принесла и от меня. В двенадцать лет я резко выросла. И та одежда, которую я носила прежде, больше мне не подходила. А на новую уже не было столько средств, как раньше, при Советском Союзе.
Оказалось, что у четырёхлетнего Никитки был братик Саша. Это был очень умненький мальчик. Развитый не по годам. Ему было два с половиною года. Маму мальчиков - Лену Панкову посадили в тюрьму, за то, что она заразила венерическим заболеванием половину школы милиции.
Когда - то у Лены Панковой была очень благополучная зажиточная семья. Её мама была известной портнихой. А бабушка кормила весь город хлебом. Толи прадед, толи дед Лены был грабителем.
Недаром старые люди говорили, что грехи человека падают на его детей до четвёртого колена, родовым проклятием. (Видимо, это был тот самый случай. Потому, что вся их семья пошла под откос.)
Старшая сестра Лены Панковой - отличница, спортсменка, вышла замуж, уехала с мужем в Россию и там погибла. Они с супругом перевернулись на лодке. (Тогда, в России пропадало много людей, рискнувших на переезд. Многие попадали в гиблые деревни и сёла. И там тоже пропадали.) У них осталась девочка Аня и мальчик - Ваня Луконины.
Маленького Ваню анины родители забрали с собою, а старшую дочку - Анюту оставили у бабушки. Вскоре, бабушки не стало. И трёхлетняя Анюта осталась жить со своей тётей - Леной. Лена была молодой, привыкла к роскошной благополучной жизни.
Оказавшись в квартире одна, девушка растерялась. Её жених - очень красивый парень - азербайджанец, её оставил. Так как его родители воспротивились их браку. Лена осталась брошенной невестой. Вскоре выяснилось, что она - в положении. Так родился Никитка.
Лена впала в отчаяние. Начала пить, гулять и проматывать родительские деньги. Вскоре, она вконец промоталась. Родила Сашу, тоже вне брака. Оставляя грудных детей на свою племянницу - пятилетнюю Анюту, она уходила гулять по ночам. Сердечная и серьёзная не по годам девочка как могла, заботилась о своих племянниках. Ставила стул на кухне у плиты и варила малышам кашу. Пока Лена где - то бродила.
Иногда, пьяная ленына компания заваливалась в квартиру, пугала детей и не давала им спать. Однажды, пяти/семилетнюю Аню подложили под какого - то мужика, за бутылку.
Сама по себе Аня ЛукОнина была очень - очень хорошая, но она научилась воровать. И с этим уже сложно было что - либо поделать...
Мама разыскала прабабушку мальчиков Никиты и Сашеньки. И попросила её переписать на ребятишек свою квартиру. Та согласилась. А вскоре - умерла. Её квартира находилась в том же квартале, что и мамина редакция - "За цветные металлы".
Прабабушка успела оформить на правнуков квартиру. Когда она умерла, оказалось, что у бездомных детей - сирот есть куча родственников. Они жили в г.Ташкенте. Приехали на дорогих импортных машинах, за бабушкиным наследством. Но не тут - то было. Мама твёрдо сказала им на поминках, что квартира и все вещи в ней теперь, по - закону, принадлежат правнукам покойной. И, если кто - то из родственников захочет взять к себе детей, то сможет забрать и вещи для них. Родственнички пошумели, повозмущались и разошлись. Никто из них не пожелал принять к себе лениных детей.
Мама предложила дяде Володе усыновить Никиту и Сашеньку. А Анюту взяла к нам жить. Но дядя Володя ответил маме, что они с ней могут просто НЕ успеть поднять ребятишек.
Мы с Аней очень подружились. Играли. Отмечали праздники. Сочиняли рассказы. Аня рассказывала мне всякие истории, выдавая их за жизненные. А я ей верила, удивлялась. Мама отправила Аню учиться в школу, в которой училась я. Это была школа N 14, им. Германа Степановича Титова. Она располагалась на перекрёстке, возле магазина.
Мне потом много - много лет снилась милая сердцу дорога, по которой я ходила в школу и обратно, домой. Мимо приветливых зелёных деревцев на одной стороне, с заборчиками коттеджей, увитыми пышной живой изгородью. И мимо двухэтажек с высокими клёнами и дубами - с другой стороны.
Я помогала Анюте делать уроки. Она оказалась очень способной девочкой. Познакомилась с моими одноклассницами. Мы вместе отмечали Новый год. Лазили на крышу нашего коттеджа, к которой, через весь двор, протягивались виноградные лозы. Любовались оттуда нашим Родным небом и облаками, царственно плывущими по - горизонту.
Мы с Анютой слушали песни по моему магнитофону: Татьяну Овсиенко, Танюшу Буланову. Записывали на кассету, как мы с Аней поём. От Ани я узнала и выучила песню Аллы Пугачёвой - "Позови меня с собой" и песню Алёны Апиной - "Электричка".
Мама читала Ане сказки, показывала детские мультики, которых Аня не знала. Мы с Анютой любили играть в курятнике и сочинять Куриные Истории. Она пела мне песенку про курочку, которую зазвал за реку Петух. И ещё одну милую песенку Анюта пела мне, в которой были такие слова:
"Курица - красавица у меня жила,
Ах, какая умная курочка была!
Шила мне кафтаны, шила сапоги,
Сладкие, румяные пекла мне пироги.
А когда управится, сядет у ворот
Сказочку расскажет, песенку споёт".
А я пела Анюте песню, которую нам привёз из пионерлагеря "Артек" Тахир Наусиинович - молоденький учитель, в третьем классе. Она называлась "Отпустите коня на волю". (Очень хорошая песня! Я до сих пор помню её наизусть. Её припев звучал так:
- " Отпустите коня на волю!
Отпустите меня, вместе с ним!
Мы умчимся в широкое поле,
Мы помчимся за счастьем своим!"
Мы заполняли с Анютой красивые разукрашенные анкеты моих одноклассниц и мои, с наклейками и рисунками. Коллекционировали "Лавики" и "Турбо", а также календарики с героями диснеевских мультфильмов. Играли с ней в игровую приставку "Денди".
Мне было 14 - ть лет, а Ане - 10 - ть. В те годы, от Ани я узнала, кто такие девственницы и с удивлением догадалась, что я сама - одна из них. Нет, до этого я конечно знала, откуда берутся дети, но без подробностей.
Однажды, когда мне было уже 15 - ть лет, к нам в гости пришла тётя Венера. Она сидела в моей комнате, а я показывала ей свои рисунки (я всегда их показывала, ещё при бабушке, когда она просила меня показать гостям моё новое " произведение искусства").
Венера внимательно рассматривала мои рисунки, а потом, вдруг заплакала и сказала: "Господи! Какая Чистота!"
Те полтора года, когда Анюта Луконина жила у нас, я считала её своей подругой и названной сестрой.
И всё бы ничего. Но Анюта стала брать мамины вещи и прятать их в тайники за книгами в "стенке" нашего зала.
Мать мальчиков всё ещё отбывала наказание. А ребят собирались разделить и поместить в разные узбекские дет. дома. Мама была решительно против этого. Она хотела, чтобы братьев не разлучали. И чтобы они, как русские дети, имели возможность учиться на своём - -русском языке.
Моя мама много помогала Никите и Сашеньке, а потом, добилась их устройства в Президентский Детский Дом. Где мальчиков обучали на русском языке.
Сашенька когда - то выпал у матери из окна. И у него были проблемы с позвоночником. Там, в том элитном Детском Доме Сашу вылечили.
Я всегда относилась к Анюте искренно. Но она не смогла принять наш уклад жизни. Анюте было всего десять лет, но ей уже хотелось свободы. Она с радостью ушла жить в квартиру своей прабабушки, вместе с Анжелой и Женей, пока не вернулась Ленка. Я очень скучала по Ане. Очень переживала...
Мы и после того помогали Анюте и Анжеле. Помню, как однажды, снежным зимним вечером, мы с мамой ходили к ним домой. Всюду горели яркие фонари. И в их свете тихо кружились снежинки.
Мама продолжала помогать Анюте и Анжеле деньгами и продуктами. Потом, Анжела с сыном уехали в Россию, в Тегульдет.
Говорили, Анюта, якобы, "выросла и попала в публичный дом". Там она, будто бы, "познакомилась с иностранцем и уехала куда - то заграницу". Но, когда мы уже жили в г. Смоленске, однажды, мама нашла Анютину страничку в "Одноклассниках".
Исследовав анину страничку, мама поняла, что Анюта попала в беду: судя по всему, она связалась с какой - то грузинкой (видимо, вербовщицей), уехала к той и попала в "ИГИЛ". (Так предполагает моя мама, исходя из той скудной информации, которую ей удалось узнать про Аню.)
Мы полагаем, что Анюты уже нет в живых. На своей последней фотографии она - сильно похудевшая, стояла у какой - то стены. Взгляд Ани выглядел затравленным. В глазах плескался страх...
Через двадцать лет, мне удалось разыскать странички Никиты и Саши в Контактах. Я написала им, но они не откликнулись. Никита, наверное, нас с мамой (" кУку Галей", как они с братиком её звали ) уже не помнит, а сашина страничка, по - всей видимости, заброшена ...
КОНЕЦ статьи - 4). 8). "Наша жизнь в Советском Алмалыке".
ПРОДОЛЖЕНИЕ рубрики в следующей части моих автобиографических мемуаров - 4). 9). "Судьба моей мамы - младшей дочери И. В. Сталина. Наша жизнь в Советском Алмалыке" )
Ссылка на ПРОДОЛЖЕНИЕ - 4). 9). :