кошмары и жуткие сны для меня всегда были тем, на что я остро реагировала. даже после не сильно пугающего сна, я могла начать плакать или просто лежать в очень долгих попытках снова уснуть, ненамеренно проигрывая в голове сюжет сна. это очень сильно расстраивало, и я старалась избегать таких мыслей днем, чтобы они не воплотились бесконтрольно ночью. было ощущение, что чем чаще я буду об этом думать, тем больше вырастет вероятность того, от чего я, как говорится, буду просыпаться в холодном поту.
учитывая, что изначально перед сном я долгое время остаюсь наедине со своими мыслями, пока моя бессонница не соизволит сдаться, я уже трачу много сил, чтобы отгородить себя от неприятных мне мыслей, и, видимо, без остатков сил, еще больше нервничаю и сама настраиваю свой сон на что-то ужасное.
в какой-то момент даже неприятное становится частью жизни и сил на то, чтобы бороться с этим, не остается. реакция, соответственно, тоже становится иная. возможно, тут играет роль привычка; возможно, дело в общей психотерапии, ну или в чем-то абсолютно другом. или же это некая награда за труды работы в несколько лет над дурацкой бессонницей.
в данный момент я действительно уже достаточно долгое время реагирую на сны именно так, как нарисовала в комиксе, и это очень сильно радует. такие сны по-прежнему ужасные и частые, но раз от них никуда не деться, то приходится попробовать другие варианты, относиться к ним иначе или как-то сглаживать их появление или свою реакцию.
кошмары и жуткие сны для меня всегда были тем, на что я остро реагировала. даже после не сильно пугающего сна, я могла начать плакать или просто лежать в очень долгих попытках снова уснуть, ненамеренно проигрывая в голове сюжет сна. это очень сильно расстраивало, и я старалась избегать таких мыслей днем, чтобы они не воплотились бесконтрольно ночью. было ощущение, что чем чаще я буду об этом думать, тем больше вырастет вероятность того, от чего я, как говорится, буду просыпаться в холодном поту.
учитывая, что изначально перед сном я долгое время остаюсь наедине со своими мыслями, пока моя бессонница не соизволит сдаться, я уже трачу много сил, чтобы отгородить себя от неприятных мне мыслей, и, видимо, без остатков сил, еще больше нервничаю и сама настраиваю свой сон на что-то ужасное.
в какой-то момент даже неприятное становится частью жизни и сил на то, чтобы бороться с этим, не остается. реакция, соответственно, тоже становится иная. возможно, тут играет роль привычка; возможно, дело в общей психотерапии, ну или в чем-то абсолютно другом. или же это некая награда за труды работы в несколько лет над дурацкой бессонницей.
в данный момент я действительно уже достаточно долгое время реагирую на сны именно так, как нарисовала в комиксе, и это очень сильно радует. такие сны по-прежнему ужасные и частые, но раз от них никуда не деться, то приходится попробовать другие варианты, относиться к ним иначе или как-то сглаживать их появление или свою реакцию.
бонусом картиночка, описывающая мое состояние наутро (просыпаться по ночам энивей не круто)
бонусом картиночка, описывающая мое состояние наутро (просыпаться по ночам энивей не круто)
