Анна Сергеевна почти бегом подошла к мужу и, наклонившись, тихо проговорила прямо в ухо:
- Миша, ты видел? Он опять ее привез.
Михаил Яковлевич отложил газету, которую читал, а потом посмотрел на жену вопросительно:
- Кого и кто привез? Ань, совсем не понимаю ничего.
Анна Сергеевна сделала недовольное лицо:
- Ну, Миша! Паша опять привез эту девочку! Третий раз подряд!
- Элю? – уточнил Михаил Яковлевич, а потом едва заметно улыбнулся. – И что? Откуда такая паника в глазах?
Анна Сергеевна присела на плетеный стул рядом с мужем и придвинулась к нему на максимально близкое расстояние.
- Ты серьезно сейчас или ты издеваешься? Твой сын привез на дачу девчонку пятнадцатилетнюю и, видимо, снова с ночевкой. Тебя это совсем не волнует?
- Ань, а должно волновать? Они вроде друзья.
- Ему семнадцать! Какие друзья! Я вообще не понимаю, где он ее откопал!
Михаил Яковлевич убрал газету на столик, потом покачал головой:
- Анечка, душа моя, не стоит так бурно реагировать. Паша уже достаточно взрослый для того, чтобы совершать необдуманные поступки. Перестань напрягаться, все в порядке.
Анна Сергеевна нахмурилась:
- Я вижу, что ты уже дедом готов стать. А ничего, что девчонка несовершеннолетняя, и у нас потом могут быть серьезные проблемы.
Михаил Яковлевич рассмеялся:
- Ты и вправду думаешь, что они спят? Пашка у нас не такой!
- А какой? Он здоровый лоб ростом почти под два метра. Можно подумать, что девчонки его не интересуют. А эта Эля… Она выглядит не на пятнадцать, а гораздо старше. Такое ощущение, что она вообще старше нашего Пашки.
- Вот и успокойся. Она девчонка серьезная, по ней же видно.
Анна Сергеевна мотнула головой:
- Нет, Миша. Если Пашка начнет настаивать на том, чтобы оставить Элю на даче с ночевкой, я хочу, чтобы ты возразил. Ты должен запретить сыну заниматься такими глупостями. Не хватало еще, чтобы потом у нас были проблемы из-за этой девочки. Накормлю ее, приму, как дорогую гостью, но ночевать не позволю.
Михаил Яковлевич вздохнул, видя, что с женой спорить бесполезно. Сам он совершенно не был против того, чтобы Эля оставалась на все выходные на даче. Мужчина видел, как радуется его сын, когда эта девочка была рядом, и отец был уверен в том, что ничего большего, чем просто общение, между молодыми людьми нет. Ну, может быть, целовались, признавались друг другу в чувствах, но точно не более того. Слишком хорошо знал Михаил Яковлевич своего единственного сына, чтобы сомневаться в нем.
- Зря ты так, - подметил муж, улыбаясь, - вспомни нас самих. Нам было по восемнадцать, когда мы познакомились, немногим больше, чем сейчас Пашке.
- Немногим, - согласилась Анна Сергеевна, - только вот были мы совершеннолетними, а тут речь про подростков. Тем более, что про эту Элю мы почти ничего не знаем. С тех пор, как Паша перевелся в новую школу, он совсем не знакомит нас со своими друзьями.
- Ну вот, познакомил же, - Михаил Яковлевич опять улыбнулся, - смотри, они сюда идут. Давай сменим тему.
Анна Сергеевна засуетилась. Супруг заметил, как сильно волновалась его жена, он понимал, насколько сильно Анна Сергеевна волнуется за своего сына, но не мог не понять и Павла. Эля была его первой любовью, это было буквально написано на лбу у молодого парня, который смотрел на девушку так, как будто она была главным человеком во всей его жизни. Пожалуй, даже сам Михаил Яковлевич в свое время не смотрел на Анну Сергеевну таким взглядом. Было в нем все: и любовь, и надежда, и страсть, и желание оберегать. Все смешалось в фееричный коктейль из чувств и эмоций, которые Павел едва мог сдерживать, находясь рядом с Элей.
Молодые люди приблизились к беседке, где сидели родители Павла. Они шли, взявшись за руки, и Михаил Яковлевич сразу же подметил недовольство на лице своей жены, заметившей особую близость между молодыми.
- Чем вы тут занимаетесь? – как ни в чем не бывало спросил Павел.
- Думаем, что на ужин приготовить, - тут же соврала Анна Сергеевна, - может быть, курицу запечь?
- Пап, может, лучше шашлык? – спросил Павел, а сам не отпускал руки Эли из своей ладони.
- Поздновато для шашлыка, сын, - отозвался Михаил Яковлевич, - может, баньку затопим, а мать пока с Элей нам мясо приготовят.
Мужчина сказал это и тут же поймал на себе осуждающий взгляд жены. Конечно, Анна Сергеевна была недовольна. И ужин, баня означали то, что задержаться их гостье придется надолго, а ведь до города только на электричке надо было добираться больше сорока минут, а еще до станции идти полчаса.
- Отличный план, пап, - поддержал Павел, и Анна Сергеевна закатила глаза. Михаил Яковлевич улыбнулся сам себе: его план удался, а сын останется доволен. Не получится теперь у жены выгнать нежданную гостью из дома, тем более что будет затоплена баня, а ужин на дачной кухне готовится раза в три дольше, чем на обычной городской.
- Я же тебя просила! – с нескрываемым возмущением произнесла Анна Сергеевна, когда молодые ушли снова в дом, чтобы приготовиться к бане и приготовлению ужина. – Ты же сделал все наоборот: теперь эта Эля останется у нас на ночь! Ну разве так делается, Миша?
- Не выгонять же девчонку на ночь глядя, - примирительно сказал Михаил Яковлевич, - это не гостеприимно, да и Пашка расстроится, ты же его знаешь. Пойдет провожать ее на станцию, потом будет полночи шляться по поселку, чтобы нас проучить за отсутствие гостеприимства.
Анна Сергеевна тяжело вздохнула:
- Как же с вами, мужиками, тяжело! Вот честное слово, устала бороться!
- А ты не борись, - рассмеялся Михаил Яковлевич, - просто наслаждайся и все.
- Вот всегда так! – Анна Сергеевна продолжала возмущаться. – Ты как будто меня не слышишь. Все равно все выкрутишь в свою пользу.
Михаил Яковлевич протянул руку и прижал к себе жену. Анна Сергеевна начала делать вид, что вырывается из объятий мужа, но он отлично знал о том, что это всего лишь игра, попытка показать свое недовольство и независимость.
- Пойду готовить курицу вместе с Элей, - со вздохом сказала Анна Сергеевна, и Михаил Яковлевич понял, что жена больше не злится. Так было всегда, просто нужно было дать супруге какое-то время, чтобы она смирилась с обстоятельствами и начала находить в них что-то хорошее.
Анна Сергеевна поманила рукой девушку, и та с готовностью подбежала к женщине:
- Готовить идем, да?
В глазах Эли было столько восторга и радости, что Анна Сергеевна немного опешила. Неужели можно радоваться тому, что нужно готовить? Или девчонка просто довольна тем, что ей удалось сделать так, чтобы остаться с ночевкой в их дачном домике? Анне Сергеевне не нравилась мысль о том, что молодая и неопытная девочка могла задурить голову Павлу, потом забеременеть от него и испортить молодому человеку всю жизнь. Паша был единственным сыном в семье, и его родители делали все возможное для того, чтобы он имел возможность достичь нечто большего, чем просто закончить школу, для галочки окончить институт, а потом жениться и обзавестись семьей. Хорошо еще, если в такой последовательности, ведь, пока рядом была эта молодая девчонка, планы на детей и семью могли были приближены.
- Эля, а ты умеешь готовить? – стараясь быть вежливой, спросила Анна Сергеевна. – Дома маме помогаешь?
Женщине хотелось узнать о семье девушки побольше, ведь Эля совсем ничего не рассказывала о родителях, о том, как живет, чем занимаются ее близкие, откуда они вообще взялись в Москве.
- Помогаю, - уклончиво ответила Эля, - раньше старшая сестра помогала, но теперь она съехала.
- У тебя есть сестра? – с интересом спросила Анна Сергеевна. Ну вот, хоть что-то стало проясняться. – У меня тоже есть сестра, только младшая. А чем твоя занимается?
По лицу Эли проскользнула тень, настроение явно испортилось. Анна Сергеевна не до конца понимала, что такого она спросила, чтобы так огорчить гостью.
- Сестра работает в другой стране, - ответила Эля, - она экскурсовод.
- А почему в Москве не осталась? Все так рвутся остаться в большом городе, тем более москвичи.
- Мы не москвичи. Приехали из Казани много лет назад. Отец тут работал, ему дали квартиру, и мы остались в Москве. Честно говоря, я скучаю по Казани.
- Казань – красивый город, - согласилась Анна Сергеевна, немного переведя дух. Девчонка разговорилась, и вроде как больше не хмурилась и не стискивала зубы.
Дальше они заговорили о мясе, о том, как правильно разделать и замариновать курицу, чтобы каждый кусочек был сочным и мягким. Эля с интересом слушала Анну Сергеевну, а той нравился интерес девушки. Может быть, не такая она и загадочная, эта девчонка, да и ведет себя на свой возраст, разве что грустная какая-то, затюканная, как будто ее постоянно кто-то обижает. И диковатой показалась Эля Анне Сергеевне, девушка с трудом смогла справиться с нарезкой салата, интересовалась, чем маслины отличаются от оливок, и судя по всему, нечасто вообще такие продукты видела.
Чуть позже все сели на стол в беседке. На улице было уже темно, Михаил Яковлевич разжег костер, все ели курицу с салатом, а потом пили чай с печеньем. Анна Сергеевна то и дело бросала взгляды на молодых и понимала, что Павел влюбился. Он смотрел на Элю такими глазами, какими обычно смотрят влюбленные по уши ребята на свой объект страсти. Анне Сергеевне вдруг стало грустно: сын скоро вырастет, выпорхнет из гнезда, и останутся они с Михаилом Яковлевичем совсем одни, со своей работой и с дачей. Может, хоть собаку завести?
Ночью Анна Сергеевна то и дело прислушивалась к шагам в доме. Она переживала, что уложенные спать в разных комнатах Павел и Эля найдут способ встретиться и совершить что-нибудь противозаконное. И хотя ни Паша, ни его девушка не выглядели как любовники, все равно сердце матери было не на месте.
- Что же ты ворочаешься постоянно? – недовольным голосом пробурчал Михаил Яковлевич.
- Не могу уснуть, Миша, - честно ответила Анна Сергеевна, - а вдруг они там уже встретились и занимаются чем-то запретным?
- Брось, Ань, спи. Элька еще совсем ребенок, а тебе такие мысли в голову лезут.
- По телевизору еще и не такое показывают, - прошептала Анна Сергеевна и поежилась.
- Меньше смотри телевизор и в интернете меньше сиди, - строго сказал муж, - а теперь спи давай. Сама не спишь и мне не даешь.
С большим трудом Анне Сергеевне удалось уснуть, но с утра она чувствовала себя разбитой. Хорошо, что зарядил дождь, можно было не копаться на грядках, а просто посидеть на веранде, попить кофе и почитать книгу. Эля и Павел сидели рядом, они играли в карты, и Анна Сергеевна то и дело бросала на них проверочные взгляды, с каждым разом убеждаясь в том, что муж был прав. Они еще дети, ну какая близость? Глупости всякие лезут в голову.
После обеда поехали в город, Элю высадили у станции метро, от которой ей было удобно добираться до дома, а сами поехали к бабушке в гости, чтобы завезти ей овощи с дачи. По дороге, когда семья осталась наедине без присутствия гостя, Анна Сергеевна не выдержала и спросила у сына:
- Паша, а у тебя с Элей что? Все серьезно?
Павел, сидевший на переднем сиденье, обернулся к матери и посмотрел на нее, приподняв брови:
- Мам, ты чего? Что за вопрос? Мы просто дружим.
- Точно? Мне кажется, что вы что-то вроде парня и девушки.
- Нет, мы просто друзья, - уверенно ответил Павел, и матери стало немного легче.
На следующей неделе Эля не поехала на дачу вместе с ними, а Анна Сергеевна была удивлена этому факту. До этого целых три недели подряд девушка проводила с их семьей выходные на даче, а теперь вдруг исчезла.
- Паша, а что же твоя подруга? – весело спросила Анна Сергеевна. – У нее нашлись дела поважнее?
Павел нахмурился.
- Неважно, мам, все в порядке.
Анна Сергеевна заметила, как изменилось лицо сына. Наверное, поссорились, решила женщина, а потом подумала о том, что это ее не должно касаться. Молодые и горячие, как поссорились, так и помирятся.
Однако, внешний вид сына удручал мать. Павел постоянно куда-то звонил, совсем не занимался помощью на грядках, выглядел грустным и даже потерянным, как будто случилось что-то такое, что выбило его из привычной колеи.
- Ты опять не даешь мне спать! – пожаловался Михаил Яковлевич, когда супруги легли в постель. – Я и без того устаю на работе, хочется выспаться на выходных, а ты крутишься как уж на сковороде.
- Нет, я так не могу! – Анна Сергеевна села в постели. – Что-то происходит. Я вижу лицо Пашки, и Эли нет на даче. Что у них случилось? У меня самые разные мысли в голове крутятся, и не самые приятные.
- Какие же? – уточнил муж.
- А вдруг она забеременела, а теперь боится признаться в этом. Или вообще аборт соберется сделать.
- Это их дело, нас не касается.
- Миша, ты серьезно? – Анна Сергеевна возмутилась до глубины души. – Дети несовершеннолетние, ты представляешь, какой будет скандал?
- Не беременна она, успокойся. У нее проблемы дома, вот Пашка и переживает.
Анна Сергеевна спрыгнула с постели, включила ночник и снова обернулась к мужу:
- То есть ты в курсе дел?
- Конечно, сын мне обо всем рассказывает.
Женщине вдруг стало обидно, и когда это она так сильно успела отдалиться от сына?
- Что за проблемы у Эли? – Анна Сергеевна решила на время отбросить обиду. – Решаемые?
- Пока не знаю. Ее родителей лишают родительских прав.
- О боже! – Анна Сергеевна схватилась за голову. – Что же там за родители такие?
- Точная наша противоположность, - ответил Михаил Яковлевич, - пьют, устраивают дебоши. В их квартире кого-то пырнули ножом, соседи на них жалуются, служба опеки держит все под контролем. Вот и решили, что их лишают родительских прав, а Элю помещают в социально-реабилитационный центр на время. Вроде как на днях девочка переедет в центр, а потом уже, ясное дело, в детский дом.
- На время? Какое время?
- Ты чего так разволновалась? Тебе не нравится эта девчонка, так в чем же дело? Я не знаю, на какой период времени, думаю, что это займет несколько месяцев. В чем же дело, Анечка? Что ты так расстроилась?
Анна Сергеевна покачала головой:
- Я вижу, как нелегко Павлу. Она ему нравится, а девчонка… она и вправду неплохая. Будет жаль, если ее заберут в детский дом тем более, в таком возрасте.
- Паша сейчас пытается найти ее сестру, но пока все бесполезно.
- А где сейчас Эля? – взволнованно спросила Анна Сергеевна. Она сама себя не узнавала, никогда раньше женщина так сильно ни за кого не волновалась. И дело тут, похоже, было не только в сыне, Анне Сергеевне просто по-человечески было жаль девушку, попавшую в такую непростую жизненную ситуацию. Теперь было ясно, почему Эля совсем не говорила о своих родителях, хвастать было нечем, а в остальном оставалось только стыдиться таких людей.
- Эля у подруги, временно, разумеется. Дальше придется что-то решать.
Анна Сергеевна с трудом уснула, всю ночь проворочалась на постели, а утром встала разбитой и невыспавшейся. Михаил Яковлевич с сыном работали на участке, а вот у Анны Сергеевны руки не поднимались заняться чем-то полезным.
- Пригласи Элю к нам в гости, - вечером предложила Анна Сергеевна сыну. Они уже вернулись домой с дачи, но на сердце у женщины все равно было неспокойно.
- С ночевкой можно? – спросил Павел, и Анна Сергеевна кивнула. В их просторной трешке найдется место и для девочки, которой не повезло в жизни.
- Можно. Эля будет спать в твоей комнате, а ты пока поспишь в гостиной.
Павел радостно убежал из дома, а Михаил Яковлевич, долго молчавший, вдруг спросил у жены:
- Ань, а ты не думала о том, чтобы оформить опекунство над Элей?
- Что? – глаза женщины расширились. – Нет, что ты! Это такая ответственность, все равно что еще один ребенок.
- Так Эля и есть ребенок. Ее сестра бесследно исчезла, и девчонке грозит детский дом. ты можешь себе представить, каково сейчас ей? Родители – алкоголики, отец вечно избивал и ее, и мать, сестра сбежала из этого ада так далеко, что ее не найти, а единственные приятные воспоминания Эли остались в Казани. Давай поможем ей.
- Нет, Миша, я так не могу, - Анна Сергеевна покачала головой, - это сложное решение, я не готова.
Эля приехала к ним вместе с Павлом. В руке у парня была спортивная сумка с вещами девушки. Эля жарко благодарила Анну Сергеевну, протянула ей коробку конфет, и сердце женщины дрогнуло. Эля выглядела потерянной, грустной, заплаканной и напуганной. Ясно было, что девушка боялась попасть из реабилитационного центра в детский дом, а ведь другого пути пока не имелось.
Ночью Анна Сергеевна встала попить, прошла через гостиную, проверила, спит ли на своем месте Павел. Потом услышала тихое всхлипывание и поняла, что звуки идут из комнаты, где спала Эля. Тихо пройдя туда, Анна Сергеевна слегка приоткрыла дверь и прошептала:
- Эля, это ты плачешь?
- Простите, - снова послышалось шмыганье носом, - просто я не могу уснуть. Мне страшно.
Анна Сергеевна вошла в спальню, включила ночник, увидела заплаканное лицо Эли, а сердце внутри предательски сжалось. Как же хотелось обнять ее, пожалеть, одарить лаской. Наверняка, дома ни о какой ласке в адрес дочери не было и речи.
- Не бойся, ты же тут, в безопасности.
- Сегодня да, а завтра-послезавтра я попаду в какой-то центр, а оттуда в детский дом. Мне очень страшно.
Анну Сергеевна протянула к девушке руки, а та в ответ обняла женщину. Внутри у Анны Сергеевны все переворачивалось от переполнявших ее эмоций. Когда-то она хотела иметь дочь, но вышло так, что в семье был только сын Павел. Может быть, судьба дарит им с Михаилом Яковлевичем еще один шанс?
Анна Сергеевна долго гладила Элю по спине, успокаивала ее, убаюкивала, а сама испытывала нежность и тепло, разливавшиеся внутри. Было так приятно, а мысли о плохом куда-то улетучились, словно их и не было вовсе. Маленькая девочка, нуждавшаяся в помощи, должна была ее получить, а Анна Сергеевна просто обязана была помочь ей. Иначе бы женщина себе не простила загубленную судьбу хорошей девчонки. Да и Павел бы ее не смог простить. Нужно было что-то делать, принимать какое-то решение, и женщина внутренне решалась, почти не споря с самой собой.
Утром Анна Сергеевна долго молчала, а потом обратилась к мужу, читавшему за столом газету:
- Миша, я подумала и решила. Давай попробуем оформить опеку над Элей.
Мужчина отложил газету и улыбнулся. Кивнув, он подумал о том, какой же правильный выбор сделал, женившись на такой замечательной женщине.
Автор Юлия Б.