Заводчиков всегда очень раздражает, когда им звонят и задают вопрос: "Здрасьте, это питомник? Можно вы вам кошечку отдадим?" Приходится объяснять, что нам не надо никого отдавать - нужных производителей мы уже давно выбрали и купили, а для пристройства ненужных кошек существуют приюты (хотя они всегда переполнены и туда кошку скорей всего не возьмут тоже). Но пообщалась я тут с зоозащитниками и поняла, что путаница эта происходит не только из-за непросвещенности владельцев, но и из-за того, что существуют такие "маленькие частные приюты" из нескольких десятков кошек, которые сразу и не отличишь от "питомника эконом-класса": ведь и там, и там содержатся, пристраиваются, а иногда и плодятся беспородные кошки и метисы. Бывает, что владельцы "маленьких частных приютов" так и говорят: да не приют мы! Не приют! Мы просто... зоошиза, и очень этим гордимся!
В этом утверждении есть глубокий смысл. Если питомник - это не организация, а заводская приставка, способ увековечить свои селекционные достижения в родословных породистых кошек, то приют, по-хорошему, - именно организация, для которой разработаны вполне конкретные законы и запреты. Например, приют ни в коем случае не должен размещаться не только в жилых помещениях, но даже вблизи жилых помещений. Поэтому "маленькие частные приюты" в квартирах и частных домах работать вынуждены без официальной регистрации - вроде как там проживают обычные любители обычных кошечек.
Большинство владельцев приютов, равно как и питомников, - женщины. Но если племенное разведение - традиционное занятие богатых женщин, то "маленький частный приют" в собственной квартире может организовать любая одинокая пенсионерка, с трудом сводящая концы с концами.
Позиционируя себя как "семью, где живут спасенные котики и кошечки, которым мы ищем новый дом", владельцы "маленьких частных приютов", как и заводчики, ухаживают за питомцами, занимаются их рекламой и пристройством. Только кошки и котята в приюте - бесплатные, часто больные, а условия содержания - спартанские: дешевые корма, дешевые наполнители, дешевые вакцины; никаких выставок, конкурсов, наград; периодически - нехватка средств на самое необходимое - и вынужденные мольбы о помощи. Опыт и образование волонтеров не на высоте: от них не требуется, например, профессиональных знаний ветеринарии. Все, что от них нужно, и все, чем они обычно бравируют, - это много нерастраченной любви (к животным) и фанатичное желание "спасать" или содействовать "спасению".
Первое время, пока животных мало, "маленький частный приют" сохраняет видимость жилого помещения и подопечных себе выбирает очень осторожно. В самом деле, ведь всегда лучше взять здоровое, красивое животное с хорошей психикой, желательно породистое, быстро найти ему новый дом и тут же бежать "спасать" следующего! Но чем дальше, тем все больше приют обрастает совсем другими подопечными. В нем надолго задерживаются тяжелобольные, уродливые, искалеченные, проблемные и практически непристраиваемые животные, причем их количество непрерывно растет.
Что бы ни рассказывали отдельные зоозащитники о том, как счастливо живут в их "маленьком частном приюте" любящей семье несколько десятков навеки исцеленных кастрированных кошек, как свободно гуляют они по всей квартире от входной двери до балкона, свободу эту приютским животным неизбежно приходится ограничивать. Вновь прибывшим необходим карантин, иначе они с высокой вероятностью перезаразят весь приют; кто-то болен, травмирован, прооперирован и совершенно не готов к уточнению своего статуса в прайде; кто-то имеет поведенческие проблемы (например, отказывается ходить в лоток или проявляет агрессию к другим обитателям); кто-то находится в стрессе и только знакомства с несколькими десятками новых кошек ему и не хватало.
Таким образом, хочешь не хочешь - а "маленький частный приют" неизбежно приходит к пресловутому "клеточному содержанию", за которое заводчика, даже если клетка у него единственная, да и та предназначена для роженицы, при первой возможности подвергнут суровому осуждению. В понимании котолюбителя каждая кошка обязана быть членом семьи, а значит и рожать ей нужно не где попало, а как минимум в хозяйской постели. И конечно все рожденные котята и сама кошка должны навеки поселиться там же, где и родились (в крайнем случае - там, куда прибыли после покупки). Ведь продавать или перепродавать "за деньги живые души" - жестоко, безнравственно и вообще аморально.
Но "маленьким частным приютам" можно все.
Любые деньги, поступающие в приют, - суть пожертвования. Отчетность по ним может не вестись вовсе: предполагается, что все до копейки будет потрачено на подопечных, а вовсе не на выплату кредитов, взятых зоозащитниками (и если даже и так, то почему бы не помочь доброму человеку, который всю свою жизнь посвятил спасению бездомных животных? "Не хочешь помогать - проходи мимо!").
Для пристройства кошек и котят приюты, как и питомники, дают рекламу на досках объявлений и в соцсетях. Но и здесь у них все тоже в варианте "эконом" - плохого качества "домашние" фотографии, неухоженные кошки в неудачных ракурсах и на каком попало фоне. В конце концов приютское животное должно вызывать жалость, а не восторги.
Цель заводчиков - улучшение породы, получение красивых, породных, желательно шедевральных животных. Двигаясь в этом направлении, они развивают собственное эстетическое чутье и получают множество новых знаний в самых разных областях (например, фотографии, рекламе, ветеринарии, психологии и т.д.). Они вынуждены много вкладывать в развитие питомника, чтобы у них что-то получилось, но в случае успешной работы эти затраты могут окупиться - также приятным бонусом будет уважение коллег.
У зоозащитников обычно вообще нет конечной цели (есть только путь, как у самурая). Этот род деятельности выбирают те, кто имеет специфический "поворот мозгов". Сами они считают себя очень добрыми и жалостливыми людьми, которые просто не могут "равнодушно пройти мимо чужой беды". На самом деле очень могут, смотря чья беда. Часто зоозащитники терпеть не могут людей и открыто говорят об этом, подчеркивая, что "животные - лучше, чище, благороднее и т.д.". Они перестают спокойно воспринимать жизнь любых естественных популяций. Зная, что по сравнению с домашними любимцами, безвылазно живущими в городских квартирах, век уличных кошек совсем недолог, зоозащитники стараются во что бы то ни стало продлить им жизнь.
Они стараются не задумываться над вопросом "зачем". Их типовой ответ - "просто не могу иначе". Само наличие кошек на улицах они считают злом и постоянно ищут тех, кто в этом виноват. Винят обычно "безответственных хозяев, которые выкинули" или "заводчиков, которые расплодили".
Тот вариант, что кошек, возможно, никто никуда не выкидывал и они родились на улице (потому что уличные условия к этому, как ни странно, тоже располагают), ими даже не рассматривается. То, что некоторые кошки, даже будучи "выкинуты", успешно адаптируются к уличной жизни, их не устраивает - опять-таки в силу того, что жизнь на улице считается слишком жестокой и не отвечает требованиям зоозащитников к ее продолжительности и качеству. Даже если кошка благополучно проживет на улице несколько лет, за ней из кустов постоянно будет наблюдать зоозащитник, стараясь подгадать момент, когда же она заболеет или получит серьезную травму, чтобы можно было тут же ее схватить и утащить в свой "маленький домашний приют" (где она, вероятно, получит еще букет дополнительных заболеваний).
Зоозащитная деятельность - вовсе не приятное дорогое хобби, подобное разведению породистых кошек. Работа в приюте, как ни странно, не только не приносит удовлетворения тем, кто ею занимается, но напротив, чем дальше, тем все сильнее погружает их в глубокую депрессию. Изначально своими поступками зоозащитники надеются изменить мир к лучшему, но в дальнейшем волей-неволей начинают понимать, что ничего у них в этом направлении не получается, и даже учет количества вроде как "спасенных" душ (во всяком случае, не возвращенных обратно) не меняет общего трагизма ситуации.
Зоозащитникам регулярно приходится унижаться, выпрашивая деньги, и буквально умолять взять из приюта проблемное животное, обещая, что оно непременно "отблагодарит" своих хозяев за свое "чудесное спасение". На деле часто получается иначе: животное никакой благодарности не испытывает, гадит где попало, проявляет агрессию и в итоге возвращается обратно в приют. Вернувших, конечно, осуждают, но в целом довольно вяло - весь пафос уходит на изъявление благодарности за то, что взяли, а на выражение обиды и разочарования уже не остается сил. Тем более, что обид и разочарований и так слишком много в жизни зоозащитников. В любом случае, животное в их глазах никогда не виновато, что бы ни сделало. Даже если привело в негодность мебель или порвало лицо ребенку хозяев - виноваты хозяева, что не сумели "понять причину", "найти подход" и т.д.
Иррациональное желание "всех спасти" у зоозащитников с годами лишь усиливается. "Маленькие домашние приюты" превращаются в большие концлагеря, качество жизни в которых гораздо хуже, чем на улице. Кормить "спасенных" нечем, лечить и кастрировать не на что, но устоять перед искушением "спасти" очередного "бедолагу" зоозащитник не в состоянии. И тогда вместо "маленького частного приюта" возникает "квартира бабушки Людмилы", откуда волонтерам приходится "спасать" кошек по второму кругу и сразу десятками.
Забавно, что отношение к "бабушкам Людмилам" у зоозащитников достаточно лояльное: они их понимают. Такая "бабушка" для них - родственная душа: она ведь тоже таскает с улицы больных кошечек исключительно потому, что очень добрая и хочет им помочь, и она тоже, как и они, просто не справляется с наплывом нуждающихся. В этом виновата не она - виноват весь мир: окружающие просто плохо и недостаточно помогали ей, вот она и дошла до жизни такой.
Если же нечто подобное происходит с хозяйкой питомника, тут ненависть волонтеров просто зашкаливает, хотя пристройство породистых кошек - намного более простая задача, чем расселение полностью убитой "квартиры бабушки Людмилы". Да и расселять приходится нечасто: заводчица, как правило, состоит в клубе, у нее есть коллеги, есть родственники, которых эти коллеги с радостью просветят на предмет стоимости кошек, а также со знанием дела окажут помощь в пристройстве. Полностью одинокая, оторванная от жизни заводчица - нонсенс, тогда как одинокая зоозащитница, которая годами ходит по округе, подкармливая и подбирая бездомных, - обычное дело.
Не забывайте ставить лайки и подписываться на наш канал. Предлагайте в комментариях темы, которые хотели бы обсудить, фотографии, которые хотели бы увидеть.