Попрощаться с Лидой пришло много людей, была даже бабушка Кати. Юля плакала вместе со всеми, ей было тяжело осознавать, что ее любимой старшей сестренки больше не будет, больше они не поиграют вместе.
Юля прекрасно помнила,как уговорила Лиду в больницу, как сама достала коробку. Она все помнила,просто не хотела об этом говорить. Рассказать, значит признать свою вину. А это ведь не из-за нее случилось. Так размышляла Юля. Да и очень маленькой она была, чтобы думать по-другому.
Но родители думали иначе. Они сразу обвинили младшую дочь в этом. Ведь детям было строго-настрого наказано не трогать эту коробку. А они не послушали.
Дома обстановка сменилась. Папа постоянно пил, мама еще как-то держалась.Но маленькая девочка все чаще проводила время в своей комнате, родители ее просто не замечали. Могли забыть накормить, отвести в садик. Юля на них не обижалась, ведь они очень переживали. Юля тоже переживала. Очень переживала. ТОлько делилась своими переживания с Лидиной игрушкой, большой куклой, которую та получила на день рождения 7 лет. А потом и игрушку у нее забрали.
Родители часто ругались, обвиняли друг друга во всем, потом вроде мирились, перекладывая вину на Юлю. Но от этого легче не становилось. Особенно Юле. Девочка стала замкнутой, она часто просыпалась ночами из-за криков, мало ела и редко выходила из своей комнаты.
Сколько прошло времени, девочка не знала. Она была еще слишком мала, как ее пришла забрать бабушка.
— Бабуля, — у девочки засветились глаза, когда она увидела родного человека.
— Внученька моя, как ты тут?
— Бабушка, они мне не любят, — спокойно говорила Юля, как-то по взрослому. То ли привыкла за это время, то ли просто была расстроена.
— Ну что ты такое говоришь, конечно любят, — сказала бабушка, а когда внучка встала, то ужаснулась. У девочки постельное белье было не стирано, на ней грязная одежда а кожа просто висела на костях. — Юленька, — начала говорить бабушка, скрывая слезы, — Ты когда кушала?
— Я не помню, бабуля. Кажется вчера, хлеб на кухне был, вот я его и съела.
Пожилая женщина побежала на кухню. Открыла холодильник, но кроме бутылок там ничего не нашла. Проверила шкафы, тоже все пусто.
— Юля, собирайся, поедем ко мне, нечего тебе тут сидеть.
Девочка торопилась, но быстро одеться у нее н получалось. Руки плохо слушались, ноги тоже, Она ведь практически не ходила. Все время сидела на кровати, больше просто смотрела в потолок. И слушала, как мать кричит на нее, что это такое наказание за сестру. Девочка не спорила, принимала, как есть.
Бабушка помогла Юле надеть курточку и вывела ее на улицу.
— Бабуля, какие лучи яркие! — сказала Юля, смотря на небо, когда они вышли на улицу. Бабушка вытирала слезы с лица и молча смотрела на девочку у которой под глазами были больше синие круги.
— Юленька, тут столовая недалеко есть, пойдем, ты ведь голодная?
— Очень, — сказала девочка и старалась торопиться, но у не это плохо получалось.
После столовой бабушка забрала девочку к себе. Родители даже не заметили. Они были погружены в свое горе.
Бабушка очень старалась для девочки, выделила ей комнату, перевезла все вещи. Но девочку с собой не брала. Нечего ей смотреть на пьяных невменяемых родителей, считала женщина. И правильно сделала. Маме и папе было все равно на Юлю.
Прошла весна, затем лето и осень. Юле семь лет исполнялось только в декабре, но бабушка видела, как девочка рвется учиться, как легко у нее все получается. И пошла подавать документы в школу. Но принять заявление от бабушки отказались, при этом педагог поговорил с Юлей, провел небольшое тестирование и сказал, что девочка справится с программой первого класса.
Тогда пожилая женщина пошла к родителям. Рита и Гена ничего в жизни не поменяли. Они все также пили, не останавливаясь.Рита еще старалась держаться временами,даже выгоняла Гену.Но тот возвращался снова и снова все повторялось. Работы лишились оба.
— Да как вы можете, — кричала пожилая женщина. — У вас еще есть ребенок. Я специально дала вам время прийти в себя, встать на ноги, вернуться к жизни.
— Это не мой ребенок,— спокойно сказал Гена.
— Как не твой? — мама мужчины даже присела от удивления.
— Мы как раз с Риткой расходились на несколько месяцев. Вот она и нагуляла, а я принял. Принял, чтобы она мою девочку отправила на тот свет!
— Хватит нести чушь! — прервала его женщина. — Наслушалась уже от вас. Я иду в опеку лишать вас родительских прав, так и знайте.
— Подождите, я с вами, — сказала Рита и пошла вслед за мамой мужа.
Надежда Георгиевна, бабушка Юли, считала, что Рита хочет переубедить ее, но оказалась не права.
— Зачем вам Юлька? Гена прав, она не его дочь.
— Мне не интересны ваши разборки, она моя внучка.
— Как хотите, я подпишу все бумаги.
Продолжение