Санкт-Петербург встретил Николая на редкость тёплой и солнечной погодой. Выход был через рукав, поэтому уже совсем скоро он получил свой багаж и направился к выходу, ловко маневрирую среди толпы встречающих и зазывал-таксистов.
Как только Николай вышел на из аэропорта на него буквально налетел и бросился в объятия молодой парень. Это был его студенческий друг Сергей Михальчук.
- Ну, здравствуй, итальянец!
- Боунджорно! – подыграл ему Николай.
- Давай в сторонку отойдём, такси вызовем! – Сергей, не давая опомниться, выхватил из его рук чемодан и увлёк в сторону от выхода и толпы снующих пассажиров.
- Чего раньше не вызвал? Теперь будем долго ждать, может, на частнике поедем?
- А откуда я знал, во сколько ты багаж получишь и выйдешь? Тем более теперь я ожиданием машины проблем нет – подъезжают быстро и в любую точку. Даже можно выбирать класс машины.
- Прикольно, - удивился Артемьев.
- Давно тебя не было в России, много что изменилось в лучшую сторону.
- А с твоей машиной что случилось? – поинтересовался Артемьев, - Опять в ремонте?
- Нет, надоели мне постоянные поломки и ремонты, так что продал я свою ласточку и взял новую!
- Класс! Так, где же она? И какую взял?
- Хендай Солярис. Должна быть в конце месяца – прямо с завода.
- Ну,…тогда её будут из Кореи ещё пару месяцев везти.
- А вот и нет. Их тут под Питером собирают, так что скоро покатаю!
Михальчук заказал такси через приложение в смартфоне и уже через пять минут к ним подъехал жёлтый седан. Они быстро загрузились в поджидавшее их такси и направились в центр города.
- Всё как обещал, - затараторил Сергей, - забронировал тебе шикарный номер в самом центре - на Лиговском проспекте, в «Октябрьской», с видом на Московский вокзал.
- А номер дорого обошёлся?
- Спонсор платит, как и планировали. Ты ведь соглашение подписывал – должен помнить. Номер забронирован на месяц. Коллекция твоя доставлена в лучшем виде, девочек-моделек я подобрал. Потом сам оценишь, утвердишь, что нужно доработаешь – время ещё есть, хоть и совсем мало.
- Ну да, ну да, - рассеяно ответил Николай, - Так быстро всё происходило в последние дни.
- Ты как после итальянских успехов в столицу не собрался переезжать? Наверняка были заманчивые предложения, ну, или после показа точно появятся.
- Нет, я в Питере хочу обосноваться, - ответил Николай, радостно рассматривая пейзажи города.
- Что, старик, соскучился?
- Да, два года все-таки срок. Сколько раз хотел выбраться хоть на недельку, но работой завалили по самое горло. Хорошо, что ты ко мне приезжал, да и сестра гостила недавно.
- Хочешь - сделаем круг по городу?
- Нет, я лучше пешком потом пройдусь. Хочу не спеша всё рассмотреть, вспомнить.
- Ладно, теперь быстро всё наверстаешь. Хотя и здесь тебе сейчас послабления не будет – показ уже через три дня, в четверг вечером!
- Спасибо тебе, Миха, что все это организовал и подготовил без меня, поверь мне – я не умею заниматься организационными вопросами.
- Да в чем вопрос, организация за мной, а твое дело творить. Ну и, конечно, купаться в лучах славы! Но признайся, ведь предлагали остаться в Милане? И мысли были там остаться?
- Да, предлагали, - неохотно ответил Николай, - И мысли были.
- Из-за Габриэллы, наверное, - не унимался Михальчук.
- Ну ладно, отстань, - пресёк его Николай, - Дай на город посмотреть, потом поговорим.
- Понял, соскучился, - и уже обращаясь к водителю такси, - Включите радио, пожалуйста.
Водитель включил радиоприёмник, и, словно по заказу, из динамика раздалась песня Игоря Корнелюка:
Ночь и тишина, данная на век,
Дождь, а может быть, падает снег,
Всё равно, бесконечно надеждой согрет,
Я вдали вижу город, которого нет...
Где легко найти страннику приют,
Где, наверняка, помнят и ждут.
День за днём, то теряя, то путая след,
Я иду в этот город, которого нет...
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин.
Мне до него последний шаг,
И этот шаг длиннее жизни...
Кто ответит мне, что судьбой дано,
Пусть об этом знать не суждено.
Может быть, за порогом растраченных лет
Я найду этот город, которого нет...
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин.
Мне до него последний шаг,
И этот шаг длиннее жизни...
Там для меня горит очаг,
Как вечный знак забытых истин.
Мне до него последний шаг,
И этот шаг длиннее жизни...
«Это – знак, подумал Артемьев, - Я вернулся домой…»
Уже минут через двадцать такси подъело к гостиничному входу. Михальчук помог достать Николаю чемодан из багажника и сел обратно в машину:
- Извини, Коля, дальше сам разберёшься. Номер заказан на твоё имя, всё оплачено. У меня просто срочные дела, и так опаздываю. Вечером заеду посидим, поговорим, обсудим детали завтрашнего показа.
Артемьев махнул ему рукой и зашёл в гостиницу. Быстро оформил документы на ресепшне, получил ключ-карту от номера и поднялся на лифте на третий этаж.
Трёхкомнатный номер категории «сьют» с видом на исторический Петербург действительно был на высшем уровне, как и обещал Михальчук. Площадь номера восемьдесят квадратных метров включала в себя: спальню, гостиную, кабинет. В спальне находилась огромная двуспальная кровать, шкаф, туалетный стол, пуфик. В гостиной, разделённой стойкой на две зоны располагались круглый обеденный стол с четырьмя стульями, диван, кресло, журнальный стол. В кабинете: письменный стол, диван, шкаф. Во всех комнатах стояли современные телевизоры. Ванная комната с просторной массажной ванной была полностью укомплектована. Ну и, конечно, письменные принадлежности, сейф, тапочки, халат, средства по уходу за одеждой и обувью, кондиционер, чайник и чайный набор.
Артемьев быстро распаковал чемодан и разложил вещи, поставил ноутбук и смартфон на зарядку и отправился в горячую ванную. Родители с сестрой отдыхали во Вьетнаме, так что звонить им он не стал, просто отправил сообщение, что добрался и остался в Питере, поселился в гостиницу. Габриэлле тоже не позвонил, а отправил сообщение и селфи из номера. Больше ни с кем связываться не стал, захотел просто немного отдохнуть после перелёта и сосредоточиться на предстоящем показе.
Около семи вечера позвонил Михальчук и сказал, что уже ждёт Николая в лобби-баре «Абажур», расположенном на первом этаже гостиницы. Это было довольно уникальное заведение, не похожее ни на одно другое в Санкт-Петербурге. Было видно, что каждая вещь в интерьере выбиралась с любовью и заботой о комфорте для всех гостей. Сразу при входе в «Абажур» создавалось впечатление, что попадаешь не в ресторан в самом центре шумного города, а в уютную гостиную. Небольшой зал, вмещающий человек тридцать идеально подходил для проведения деловой встречи.
Почти все столики были заняты, но Михальчук занял столик возле входа, и его не пришлось долги искать.
- Привет, Коля, - поздоровался Михальчук, вставая, - Успел хоть немного отдохнуть с дороги?
- Да, совсем чуть-чуть, - зевая ответил Артемьев.
- Ладно, успеешь ещё, нас время поджимает, поэтому нужно обсудить все детали предстоящего показа. У нас всего два дня.
- Как говорится – с корабля на бал. Проблемные вопросы по показу есть?
- Слава богу, что проблем нет. Я тебе уже докладывал - весь багаж с коллекцией я получил и распаковал ещё на прошлой неделе. Девочек подобрал, со стилистами договорился. Надо теперь с тобой вместе сделать пару прогонов и всё. Твои личные вещи, естественно, не распаковывал – всё хранится на складе – заберёшь в любой момент.
- По финансам всё в порядке?
- Да, как и договаривались. Спонсоры мероприятия за всё платят, а после завершения показа устраивают аукцион. Ты с продажи получаешь десять процентов, остальное на покрытие расходов и благотворительность. Но главное – ты себе делаешь имя.
- Спасибо тебе большое, - поблагодарил Артемьев, - Чтобы я без тебя делал?
- Провалился бы с треском! – рассмеялся Михальчук, - Давай заказ делать.
Они подозвали официанта и заказали себе на ужин стейки средней прожарки и бутылку виски. Про дела уже не говорили, разговорили просто о жизни, делились впечатлениями. Посидели до десяти вечера и разошлись, договорившись встретиться завтра в одиннадцать у метро «Горьковская».
Николай поднялся на свой этаж, но в номер заходить передумал. Решил пройтись по Невскому проспекту. Вышел из гостиницы и неспешным шагом отправился по Невскому проспекту в сторону центра. Было тепло и безветренно. Минут за тридцать он дошёл до Казанского собора, расположился в сквере на лавочке возле памятника Барклая де Толи и принялся наблюдать за прохожими, которых тут всегда было много. Были и спешащие по своим делам горожане, и любопытные туристы, разглядывающие всё вокруг, и, конечно, очень много молодёжи, которые облюбовали этот сквер для встреч и общения. В принципе за время его отсутствия ничего не изменилось – люди были радостны и, что он особенно отметил, красиво и разнообразно одеты.
Артемьев очень любил Санкт-Петербург, считая его самым лучшим городом в мире. В Милане тоже было неплохо, но только дома он почувствовал себя по-настоящему счастливым.
Николай прямо из сквера позвонил по видеосвязи Габриэлле, показав ей замечательную окружающую обстановку, на что она высказала нестерпимое желание поскорее приехать к нему.
В гостиницу Артемьев вернулся уже ближе к полуночи и сразу лёг спать.