Всем привет.
Готова 12 часть "Ульяны". Приятного чтения)
18+.
"Ульяна". Часть 12.
Пока родители Ульяны отдыхали на островах, Сёма каждую ночь оставался с ней. Он ничего не мог с собой поделать, хотя прекрасно понимал, что всё происходящее не правильно.
Он не позволял себе лишнего, чётко обозначив границы дозволенного. Обнять, поцеловать, не более.
В один из таких вечеров, Ульяна увлечённо рассказывала ему: чем надбровные дуги Неандертальца отличаются от Кроманьонца и сапиенса. И кто такие Денисовцы, о которых мужчина слышал первый раз в жизни.
Он слушал, любуясь её милым личиком, и внезапно понял, что его влюблённость уже давно не влюблённость. Он любит её. По- настоящему любит эту девчонку. Со всеми её увлечениями останками древних людей, странной любовью к копролитам, в которых могут сохраниться какие-то важные частицы чего-то там. И что он не откажется от неё не смотря ни на что.
Чуть позже пришло осознание, что закончив школу, она уедет поступать в Москву. А он останется здесь. Там она быстро забудет о нём. О провинциальном учителе, с мизерной зарплатой, разведённом, не молодеющем. Она найдёт себе столичного богатого паренька, который будет носить её на руках и обожать. Который так же будет выслушивать все её рассказы об Архее, Силуре, Карбоне и прочих этапах существования планеты. Готового ради неё на всё.
— Эй, Сёма, ты со мной? — Ульяна помахала рукой перед его лицом. — Тебе не интересно? Я могу заткнуться. Но ты сам просил рассказать о климате Девона.
Он выдавил улыбку и заверил её, что просто задумался, и что конечно, ему очень интересно. Но Ульяна не поверила ему, и начала выпытывать, что случилось, и почему он такой грустный. Какое-то время он отнекивался, но она была настойчива, и в конце- концов он признался ей, от чего загрустил.
И только высказав вслух свои опасения, он понял, что Ульяна, возможно, в силу возраста, никогда не задумывалась, что будет дальше. Она жила сегодняшним днём. Даже не так. Она жила прошлым. Очень далёким прошлым, которому было несколько миллиардов лет а будущее её мало интересовало. Если только это будущее не касалось её любимой антропологии, палеонтологии и археологии.
Какое-то время она растеряно молчала, вглядываясь в любимое лицо. Потом серьёзно сказала:
— Я люблю тебя. И если ты меня не бросишь, мы будем вместе до конца жизни.
Это прозвучало так по-детски наивно, что девушка покраснела.
Он притянул её к себе и чмокнул в висок.
— Ты можешь переехать в Москву, пока я буду учиться, и… — она замолчала, сообразив, что он не может переехать в Москву. Что здесь у него маленькая дочка, работа, дом. И даже если продать его квартиру и машину, он не сможет купить в Москве даже самое дешёвое жильё, чтобы переехать туда следом за ней.
Он ничего не говорил, только наблюдал, как меняется выражение её лица, от взволнованного, до грустного. Ещё чуть-чуть и она бы заплакала.
Он обнял Ульяну за талию. Наклонившись к её уху, он тихо сказал:
— Если ты скажешь мне то же самое через шесть лет, когда закончишь учёбу, я женюсь на тебе. Только вряд ли ты будешь хотеть этого.
— Почему ты так думаешь? — прошептала она.
— Потому что ты— умная девчонка.
Она прикусила губу, чтобы не разрыдаться.
На подлокотнике дивана завибрировал телефон. Это мама как обычно звонила узнать, всё ли у неё хорошо. Она ответила на вызов, поговорила с родителями, заверила, что помимо вредной еды она иногда заказывает себе салатик, и отключилась.
Ульяна легла и положила голову ему на колени.
— Я придумаю, как нам быть, — сказала она, — обязательно придумаю.
***
Они больше не возвращались к этой щекотливой теме. Они просто любили и не хотели думать о том, что будет дальше.
Ульяна пошла учиться в автошколу, а вечерами они с Сёмой катались по узким второстепенным улочкам, отрабатывая навыки вождения. У неё всё отлично получалось, и Сёма гордился ей.
Ульяна ждала совершеннолетия, до которого оставалось всего-то десять дней. Она представляла, как останется с Сёмой на ночь, как они будут любить друг друга, и всё у них потом будет хорошо.
Пребывая в постоянной эйфории, Ульяна стала рассеянной. После уроков она забежала в классный кабинет, где Семён заполнял электронный журнал. Чмокнув его в щёку, она уселась ему на колени, полностью загородив монитор компьютера.
— Осталось совсем чуть-чуть, и ты уже не отвертишься, — сказала она, а потом начала целовать его в шею, спускаясь всё ниже, к воротнику рубашки.
Мужчина заурчал, обвил её талию руками, прижимая к себе, и возвращая поцелуи. Когда он добрался до выреза на блузке, дверь в кабинет распахнулась.
— Семён Алексеевич, я хоте… Что здесь происходит? — взвизгнула завуч, заметив раскрасневшуюся ученицу на коленях учителя.
Ульяна вскочила на ноги и попятилась к доске, на ходу одёргивая юбку одной рукой и застёгивая верхние пуговицы на блузке другой.
Сёма остался сидеть, он не мог встать по понятным причинам. Нужно было сначала успокоиться, побороть возбуждение.
— Это не то, о чём вы…
Но завуч перебила его.
— Вы уволены, — прошипела она, — И после такого вы вряд ли найдёте работу хоть в одной из школ нашего города!
До сознания Ульяны моментально дошло, что сказала Наталья Петровна.
— Это не он! Он не виноват! — она встала между любимым и завучем. — Это я соблазнила его! На спор!
— Уля! — Воскликнул Сёма, — Не надо!
Но она смотрела только на женщину.
— Это правда! Это я! Мы с подружками поспорили и…
— С тобой, Маркова, мы поговорим в присутствии директора и твоих родителей! — Завуч перевела взгляд на Семёна. — А вам я всё сказала. Завтра вы получите полный расчёт, и чтобы ноги вашей больше не было в школе! Убирайтесь, пока я не вызвала полицию и вас не привлекли за совращение малолетних!
— Нет! Всё не так! — Закричала Ульяна, в панике заламывая руки. Щёки покраснели ещё сильнее, дыхание сбилось, — Он не виноват! Это я! Я!
— Замолчи, — тихо сказал Семён, посмотрев на девушку. Потом перевёл взгляд на завуча, — Я сделаю всё, как вы сказали, только не ломайте ей жизнь.
Женщина брезгливо посмотрела на Семёна .
— Она— единственная медалистка в параллели, неужели вы думаете…
В ушах зазвенело, Ульяна так разнервничалась, что не понимала, что происходит, и о чём говорят преподаватели. Она переводила взгляд с любимого на Наталью Петровну и обратно, и ничего не слышала, только видела, как открываются их рты.
Потом холодные пальцы завуча вцепились в её предплечье, она потянула Ульяну из кабинета, и та пошла следом оглядываясь на Сёму, но тот лишь кивнул не проронив ни слова.
Через час приехали родители. К тому моменту Ульяна впала в странное состояние, ей было абсолютно наплевать на то, что скажет ей мать или отец, она не слушала крики директора и истерические завывания Петровны о позоре и неуместном поведении подростков.
Она успела написать смс, пока отец не выхватил из её рук телефон.
«Я люблю тебя».
Через пятнадцать секунд, которые показались ей вечностью, телефон завибрировал, отец прочитал смс, нахмурился, но Ульяна не узнала, что за сообщение ей пришло, и от Сёмы ли оно.
Директор наседал, требуя, чтобы она рассказала всё в мельчайших подробностях, но Ульяна послала его, и замкнулась в своих мыслях.
Только иногда она невпопад говорила:
— Он не виноват. Он ни в чём не виноват.
Но её никто не слушал.
Когда родители привезли её домой, она ещё долго выслушивала отборную ругань отца и причитания матери. Отец грозился посадить ублюдка, а мама постоянно повторяла один и тот же вопрос:
— Это он заставил тебя? Скажи, деточка! Это всё он?
— Да какая я вам деточка, — не выдержав, заорала она, — мне почти 18! Я сама могу отвечать за свои поступки!
Но родители не слышали её, продолжая задавать одни и те же вопросы по третьему кругу.
Ульяна только качала головой и просила вернуть ей телефон. В конце концов всё закончилось тем, что отец разбил телефон, ещё и потоптался на нём, чтобы наверняка доломать его.
Потом родители отобрали у неё ключи от дома, и куда-то уехали, заперев её в квартире на один из замков, который можно было открыть из квартиры только ключом, чтобы она не сбежала. Как только захлопнулась входная дверь, Ульяна включила ноут и попыталась зайти в VK, но предусмотрительный отец заблокировал интернет.
Она металась по квартире, воя и рыча, как загнанный в клетку зверь. Примерно через час в дверь громко постучали, она подбежала к двери, мечтая, чтобы это был Сёма, но это были лишь Алёна и Данил.
Она сказала, что не может открыть дверь, что её заперли, и что она осталась без связи. Друзья старались поддержать её, но ей было наплевать, она только попросила связаться с Сёмой, написать ему, что её закрыли дома и отобрали телефон и интернет. Друзья какое-то время постояли под дверью, утешая её, как могли, но общаться через закрытую толстую дверь было трудно, и им пришлось уйти.
Ещё через два часа вернулись родители.
Отец сообщил ей, что она закончит школу не посещая её, и что «ублюдка, посмевшего тронуть его дочь» уволили. Руководство школы, чтобы замять скандал, пошло на встречу, они аттестуют Ульяну по всем предметам, она получит свою медаль, но в школу не вернётся.
— Вы ничего не понимаете! — крикнула она, — И никогда не пытались понять! Он не такой!
Она не стала слушать отца, развернулась и хлопнув дверью, ушла к себе в комнату.
А потом начался ад.
Дни тянулись, как резиновые. Без интернета, без телефона, без любимых видео Крутышевского. Без него. Без Сёмы.
В первый же вечер она решила сбежать. Она хотела украсть ключи, и когда родители уйдут на работу, просто уйти из дома. Но мать взяла бессрочный отпуск и целыми днями сидела дома, караулила Ульяну. Она даже не разрешала подходить ей к окнам, чтобы девушка не видела, как её друзья подолгу стоят у подъезда, задрав головы вверх, чтобы немного поддержать её.
Одно радовало девушку. Её мать страдала не меньше. Оторванная от привычной среды обитания, она чахла в квартире с дочерью, не имея возможности хоть на чуть-чуть выйти развеяться. У Ульяны хотя бы были её книги.
Девушка перестала разговаривать, перестала есть.
В День рождения она даже не встала с кровати. Отвернулась к стенке, когда родители зашли в комнату поздравить её и сквозь зубы процедила, чтобы они убирались из её комнаты.
Через неделю после дня рождения, когда девушка стала похожа на ходячего мертвеца и окончательно провалилась в глубокую депрессию, родители сжалились над ней.
Отец разрешил Алёне и Данилу зайти в гости.
Ульяна встретила их молчанием.
Друзья долго не решались начать разговор, изучая её бледные ввалившиеся щёки, опущенные плечи и безжизненный взгляд. А Ульяна не могла найти силы, чтобы задать главный вопрос.
Данил достал из кармана простенький смартфон и, оглядевшись по сторонам, как будто боялся слежки, сунул его под подушку.
Ульяна благодарно кивнула, уголки её губ едва заметно дёрнулись.
— Мы… как ты? — не выдержала Алёна.
Девушка неопределённо пожала плечами.
— Мы скучаем по тебе, — сказала подруга. — И по Семёну Алексеевичу. Мы…
— Мы собирали подписи, чтобы его не уволили, — сказал Данил, но…
— Ты же не любил его, — бесцветным голосом произнесла Ульяна.
— Но ты любила его.
Его голос опустился до уровня шёпота, чтобы родители не смогли подслушать.
— Мы ходили к нему домой, — сказала Алёна, — но не застали его. Соседи сказали, что он куда-то уехал. Мы приходили несколько раз, но…
— Телефон тоже отключен. В школе скандал замяли, и почти никто не знает, что произошло, — сказал Данил.
— Это папа позаботился, — ответила Ульяна, едва сдерживая слёзы. — Он кричал, что если Сёма не уедет из города, он посадит его.
— Теперь у тебя есть телефон, мы будем на связи, и если что-то узнаем… там забит и его номер.
Ульяна смотрела на друга и не верила своим ушам. Он помогал ей, помогал, не смотря на то, что он не любил Сёму, и хотел быть на его месте. Она дотянулась до его руки и сжала его пальцы в знак благодарности.
Больше они не успели ни о чём поговорить, в комнату вошла мать и сказала, что время свидания закончилось.
Друзья поочерёдно обняли Ульяну и ушли, пообещав, что скоро снова навестят её.
Конец 12 части.
#каринавачевских #новаярукопись #писатель