В ночь на 4 июня 1989 года на границе Башкортостана и Челябинской области произошла крупнейшая в истории СССР и современной России железнодорожная катастрофа, известная как «Ашинская трагедия» или «Трагедия под Уфой».В 15 километрах от города Аша, в момент встречного прохождения двух пассажирских поездов № 211 «Новосибирск — Адлер» и № 212 «Адлер — Новосибирск» произошёл мощный взрыв облака лёгких углеводородов, образовавшегося в результате аварии на проходившем рядом трубопроводе «Западная Сибирь — Урал — Поволжье». Погибли 575 человек[1] (по другим данным 645[2]), 181 из них — дети, ещё 623 получили ранения. В катастрофе пострадали жители из 45 регионов РСФСР, а также ещё 8 союзных республик.Приблизительно в 00 часов 30 минут по местному времени, около поселка Улу-Теляк раздался мощный взрыв — и вверх на 1,5-2 километра поднялся столб огня. Зарево было видно за 100 километров. В деревенских домах вылетели из окон стекла. Взрывная волна повалила непроходимую тайгу вдоль железной дороги на расстоянии трех километров. Столетние деревья горели, как большие спички.По оценке специалистов, эквивалент взрыва составлял около 300 тонн тротила, а мощность была сравнима с взрывом в Хиросиме — 12 килотонн. В этот момент там проходили два пассажирских поезда — «Новосибирск-Адлер» и «Адлер-Новосибирск». Все пассажиры, следовавшие в Адлер, уже предвкушали отдых на Черном море. Им на встречу ехали те, кто возвращался из отпуска. Взрыв уничтожил 38 вагонов, два электровоза. Еще 14 вагонов взрывная волна сбросила с путей под откос, «завязав» в узлы 350 метров путей. Как говорили об этом некоторые свидетели.Геннадий Верзян, житель Аши (11 километров от места взрыва)
Во втором часу ночи по местному времени со стороны Башкирии взметнулось яркое зарево. Столб огня взлетел вверх на сотни метров, затем докатилась взрывная волна. От грохота в некоторых домах вылетели стёкла.
Алексей Годок, в 1989 году первый заместитель начальника пассажирской службы Южно-Уральской железной дороги
Когда мы облетали место аварии, было такое впечатление, что напалм какой-то прошёл. От деревьев остались чёрные колья, как будто их ободрали от корня до верхушки. Вагоны были разбросаны, раскиданы…
Надо же такому случиться — поезд, который шёл из Новосибирска, на 7 минут опаздывал. Пройди он вовремя или встреться они в другом месте — ничего бы не случилось. Трагедия в чём — в момент встречи от торможения одного из составов прошла искра, там в низинке скопился газ и произошёл мгновенный взрыв. Рок есть рок. И безалаберность наша, конечно…
Я работал на месте аварии, вместе с КГБ и военными, изучали причины катастрофы. Уже к концу дня, 5 июня, мы знали, что это никакая не диверсия, это дикая случайность… Действительно, запах газа чувствовали и жители близлежащей деревеньки, и наши машинисты… Как показала проверка, скопление газа шло там в течение 20—25 дней. И всё это время там шли поезда! Что касается продуктопровода, выяснилось, что там не велось никакого контроля, несмотря на то, что соответствующие службы обязаны регулярно следить за состоянием трубы. После этой катастрофы появилась инструкция для всех наших машинистов: почувствовав запах газа — тут же предупреждать и прекращать движение поездов, до выяснения обстоятельств. Нужен был такой страшный урок…