Кстати, пока мы общались, от берега ещё две лодки отвалили полные воинов, но они пока далеко были, минут десять добираться.
- Виру стребовать хотите? – понятливо кивнул я. - Это по Правде, я согласен заплатить виру на княжьем суде за побитых дружинников, раненых и убитых. За мной есть вина в их ранениях и смерти, за посадника и воров платить не буду. За воров и тех, кто их покрывает, виры не платят. Князь в городе?
- Княже прибыл недавно из Новгорода, - кивнул воин.
- Хорошо, - перебив, сказал я, тут нужно вести разговор, а не поддакивать. – Пусть князь назначит время суда, но не рано утром, я сплю, позже, но до обеда подходите.
В голосе моём были отчётливо слышны повелительные нотки. Вон как десятник на автомате тянулся, сомнений в моём происхождении у дружинников явно не было, такое умение командовать даётся долгой практикой и опытом, они этого не могли не знать. Да и то, что именно я назначал время суда, сказывалось, значит, мог себе это позволить.
- Я передам князю, княжич, - слегка поклонился десятник.
Тот легко назвал меня княжичем, без колебаний признавая этот мой титул. За это можно его и отблагодарить. Быстро обдумав решение, у меня это заняло чуть больше секунды, и повелительно махнул рукой, продублировав словами:
- Десятник, подойдите к борту моего судна.
Когда тот подошёл, я поинтересовался состоянием раненых, воины не знали, там другие перевязку делали, эти сразу за мной бросились, поэтому добавил, протягивая десятнику тугой кошель.
- Тут деньги для раненых и семьям побитых, вдовам. Это поверх виры, за виру я отдельно заплачу. Жаль всё же что воины выполнили приказ посадника и бросились на меня, я защищался. Насчёт лекаря я не соврал, хорошо врачую, если нужна будет помощь, ваши лекари не справятся, везите раненых сюда, осмотрю и прооперирую, я хирург, мне практика нужна. Опыт набирать.
- Благодарю княжич, - в этот раз десятник поклонился куда ниже, после чего сообразив, что всё, на этом можно нашу встречу закончить, отдал приказ, и лодки направились обратно к берегу, от которого недавно отошли.
Уже начало темнеть, но я рассмотрел, что одна лодка всё же развернулась и в стороне воины высадились на берег, ну а когда напротив моей стоянки разожгли костёр и там стали мелькать дружинники, стояло ясно, что всё же без пригляда меня не оставили. На всё это я поглядывал мельком, пока разогревал ужин, одновременно играя сам с собой в партию шахмат, а у меня был отличный нефритовый набор фигурок, да и доска вырезана настоящим мастером. Игра настолько увлекла меня что, быстро проглотив ужин, я играл до полуночи. Воины на берегу мне не мешали, два светильника лишь подвесил, чтобы те хорошо освещали доску и к полуночи загнал себя же в интересную западню. Надо будет проанализировать эту игру. Мне такой гамбит ещё не встречался, случайно играя его придумал.
Утром я проснулся сам, никакого абордажа, как я предполагал, не было, хотя под покровом ночи высадится на борт судна как нечего делать. Однако видимо приказа такого не отдавали, поэтому арсенал где я спал, остался не потревоженным, а у меня обе кулеврины были направлены на дверь. В случае штурма сноп картечи с двух стволов снёс бы нападающих, потом и ружья бы использовал, очищая судно, возможно и до шашек бы не дошло.
Осторожно выбравшись наружу, я убрал ежи с палубы, собрав их в корзину, отлил прямо с борта, не особо стесняясь, после чего приведя себя в порядок, поставил на жаровню чайник кипятиться и занялся тренировкой. Защиту я за ночь с себя не снимал, вот и тренировался в ней, как это делал каждое утро. Воинов как было семеро на берегу, столько и оставалось, у кострища лежало несколько одеял, видимо те прямо тут и спали, но сейчас они бодрствовали, им привезли еды и те принимали пищу, поглядывая в мою сторону. Ненависти в их глазах уже не было, так, сторожили просто. Разве что одобрение было, вот что в их движениях и позах я смог понять, те явно с одобрением восприняли мою интенсивную утреннюю тренировку. Чуть позже, когда завтракать сел уже я, трое тоже решили размяться, вот это зря, на полный желудок не стоит этого делать, это вам любой врач скажет, или как их тут называли - врачеватели и лекари.
Кстати, на соседнем ушкуе людей прибавилось, видимо команда вернулась, правда кто из них хозяин судна не понятно, вполне возможно, что его там вообще нет, ни один по виду не подходил. После завтрака открыв сундук с серебром, я мысленно прикинул, какая может быть вира, после чего скривился и, достав самый крепкий мешок, стал складывать туда серебряные слитки. Взял больше чем по примерным прикидкам придётся платить, чтобы запас был. Когда заполнил мешок, проверил его на вес, крякнул, но всё же вынес наружу и сложил у палубы. Дальше я сделал приборку на борту, сложив вещи, и около часа сидел у носовой палубы, играя в шахматы.
Когда я заметил несколько всадников, они были на нашем берегу, насторожился. Это был гонец, всё правильно, причём одна лощадь была с пустым седлом. Думаю для меня, так и оказалось. Гонцом выступал тот же старший десятник с которым мы вели вчера речь. Видимо его отрядили сопроводить меня, раз мы нашли общий язык. С десятником же я договорился об охране моего судна, три воина оставались на берегу, они и присмотрят. Не забыл крикнуть Степана чтобы прибыл на судилище в качестве видака, тот обещал быть, хозяин отпускал. Убедившись, что колышек лодки вбит в землю, я указал на неё и на судно всем трём воинам, сначала потрогал рукоятку шашки, а потом подкинул на руке золотую монету. Намёк был ясен, за охрану монета, а если что случиться - ответят. С этим у меня быстро, те уже это знали.
Закрепив мешок с серебром на луке коня, одним прыжком, не смотря на общий вес с оружием и снаряжением, взлетев в седло, вызвав одобрительное кряканье старого воина из сопровождения, и управляя одними ногами, тут тоже тренировка нужна, двинул за гонцом к месту судилища, как я понял, именно туда стекался весь народ. Да уж, столпотворение, кажется, тут собрались все жители, одеты празднично, как будто что-то отмечать собрались, живописность цветов поржало. Иноземцев тоже хватало, что не без интереса следили за всем. Похоже, некоторые просто не понимали, что происходит и пришли за компанию, посмотреть что будет.
Когда мы подскакали к площади, людей сдерживали дружинники, я покинул седло следом за сопровождением, и особо не чинясь, прошёл в круг с мешком в руке. Осторожно опустив его на землю, осмотрелся, ожидая князя, вынесенное высокое кресло, даже скорее стул обитый кожей с высокой спинкой, видимо считалось тут что-то вроде трона. Князь вышел довольно быстро, ждать его не пришлось, вокруг трона собралась знать, и начался суд. Сначала один из бояр описал, что случилось на подворье почившего посадника, а то, что он умер в муках от ранения в живот, было подтверждено лекарем, тут уже я выяснил, что вор-боярин был ему родственником, родной брат жены, потом видакам дали слово и вдове посаднику. Только после них под шум толпы, те были не на моей стороне, слово дали мне. Вот тут уже я развернулся во всю, что такое реклама и информационная война мне было хорошо известно, так что я использовал все современные наработки. Речь моя была гладкая, я старался говорить, чтобы местные меня понимали, так что в моей речи преступления боярина и его родственничка взлетели на огромную высоту. У них разве что рогов не было и оружия дьявольского, но вроде хвост чертей и серу я от одного унюхал. В общем настроении толпы теперь было полностью на моей стороне, я смог её зажечь, правда, излишне высоко, уже раздавались крики, что надо идти сжечь подворье мёртвого посадника вместе с его семьёй и слугами, чтобы нечисть не разбежалась по городу. Чуть на жену не накинулись, толпа колыхнулась к ней, пребывающей в ужасе. Едва успокоил их, князь это видел и благодарно кивнул мне, его изрядно напрягла реакция толпы на мою речь.
Когда я замолчал, вдруг слово взял один из священнослужителей что стояли в свите князя, он сделал пару шагов и, рассматривая меня, спросил:
- Веруешь ли ты, сын мой?
С интересом изучив его, я ласково спросил:
- Ты назвал мою мать шлюхой?
От моего вопроса тот аж онемел, и заметно растерялся, но быстро пришёл в себя, сказав:
- Я такого не говорил.
- Ты посмел назвать меня своим сыном, значит, решил, что моя мать-княжна будет спать с любым встречным? Ты не прав.
- Прошу прощения, княжич, ты меня не правильно понял, - моментально сориентировался тот, глядя как я тискаю руками рукояти шашек.
- Извинения принимаюсь, - кивнул я. – Может повторить свой вопрос, только без последней дурацкой фразы.
- Веруешь ли ты, сы… – замер на миг священнослужитель с выпученными глазами, видимо ему настолько эта фраза набила оскомину, что тот говорил её на автомате, но тут всё же поправился. – Княжич.
- Я не христианин, если ты об этом, как и мои родственники и мой народ я имею другое вероисповедание. Но не фанатик, скорее сочувствующий. Буддизм, как в принципе и христианство мне не сильно интересно.
- Значит, есть шанс уговорить вас вступить в лоно церкви?
- Ну попробуйте, - усмехнулся я.
- Княжич, разрешишь ли окропить тебя святой водой? – не отставал священник. И довольно улыбнулся, когда я кивнул.
Почти тут же по жесту попа появилось два прислужника и те выплеснули на меня целую бадью воды. Несколько секунд я в шоке стоял как мокрая мышь, большими глазами глядя на двух молодцов в рясах, что возвращались обратно. Переведя взгляд на священнослужителя, я зло спросил:
- Охренели что ли? Кто мне кольчугу от ржи чистить будет? Смотри, заржавеет, лично самого заставлю песком её драить.
Князь смеялся, молча, с невозмутимым лицом, но он дрожал от внутреннего смеха. Видимо моё шоковое состояние после водных процедур его изрядно повеселило. Я думал, зачерпнут пригоршню и плеснут на меня, но не целую бадью же. Вообще оборзели. Ладно, князь после того как моя проверка прошла нормальна, стал изрекать решение суда, то есть его решение.
Всё же виру за посадника и боярина князь назначил, получить её должна была вдова посадника и сестра казнённого боярина-татя, потерявшая одновременно обоих. Потом были назначены виры за остальных. Высоко планку князь не задирал, волнение толпы ещё не прошло, были слышны крики недовольных, они считали, что много с меня требуют, я, мол, действовал правильно, похоже моя зажигательная речь ещё держалась в умах многих. Однако я признал, что цена справедлива и подошёл князю с мешком, тут же был казначей, так что при всём честном народе уплатил всё затребованное, изрядно удивив видаков, не думали, что у меня будет такая сумма. После того как плата была принята, князь громко известил всех зрителей что претензий с этого момента у него ко мне нет. Это хорошо, в республике я бы хотел задержаться, поэтому и свёл всё на мировую.
Князь, когда я завязал узел мешка и закинул его на плечо, негромко пригласил меня на ужин, заодно, как бы не назначай, поинтересовался, действительно ли я умею играть в шахматы. Я подтвердил, вот тот уже увереннее пригласил меня на вечернюю партию. Обещал быть. Только я, было, направился обратно к баркасу, как меня догнал же знакомый десятник, что попридержал за локоть:
- Князь дал разрешение поставить ваше судно, княжич, к его пристани, там под охраной ваше имущество не тронут. Не потребуется воров бить и виру за них платить.
Спасибо за ваши лайки и подписку. Очень благодарен.