Дед, нахмурившись и сдвинув брови, кинул молоток в угол.
- Бабка, я тебе в последний раз говорю: ещё раз у этих прощелыг-коробейников купишь что-нибудь, я тебя к Рябе жить отправлю! Ишь ты, точка удара, слегка тюкнуть! Шилом куриную скорлупу разбивать? Что ж ты при нём-то не попробовала?
- Ну дак оно же золотое, как его объявить-то при чужом человеке?
- А голова тебе на что? Я молотком бил? Бил! Кувалдой пробовал? Было. Болгаркой пилить начинал? Где теперь тот диск алмазный, а? Вот дура ты старая и есть, прости господи!
- А ты так умный! Я что ли тебе ту болгарку в руки совала, али сам ухватил? Диск вдребезги, стекло оконное в мелкое крошево - бабка ему виновата, видите ли!
Хлопнула дверь, впустив в дом нескладного паренька в драных джинсах и стилизованном под русскую косоворотку батнике.
- Привет, родня! Вы чего опять ругаетесь?
- Ох, Ванечка, да разве ж с ним сладишь, - зачастила бабка, обнимая внука и подталкивая его к столу. - Чичас я тебе блинков, а за блинками и разговор пойдёт.
- Яйцо Ряба снесла, - вступил в разговор дед. - Золотое. Говорил я бабке - прирежь несушку, старая уже, так вот, дождалась. Уж я бил-бил - ручку от кувалды сломал, молоток улетел куда-то, а диску от болгарки совсем каюк пришёл.
- Как бил? - подскочил внук и метнулся к запечью, где на гнезде сидела Ряба. Сунув руку в гнездо, он принялся что-то нашаривать. Не найдя, сменился с лица и схватился за волосы.
- Ты чего это, милок? - участливо спросила бабка. - Ай потерял чего?
- Крестраж... он тут был, а теперь нет.
- Да бог с тобой, внучек, какие стражники, никого у нас не было, - бабка округлила глаза и попятилась от Ивана, отмахиваясь от него полотенцем и мелко крестясь.- Ай заболел, соколик? Сейчас я тебе одолень-травки заварю, всё и пройдёт.
- Погоди, бабуль. Я в гнездо Рябы положил кое-что важное, чтобы не потерялось. Оно волшебное, мимикрирует под окружающую... ну, в общем, становится похожим на то, что рядом лежит. Ты в гнезде ничего странного не находила?
- Я ж говорю, дура-курица яйцо золотое снесла. Полдюжины обычных, а седьмое из золота, - ответил внуку дед.
- Ну так это оно и есть. Давайте его назад.
Дед прищурился и вперил глаза во внука.
- А я почём знаю, откуда ты его припёр? А может, его и впрямь курица снесла? Вот как ты докажешь, что оно тобой припрятано тут?
- Да вашу ж матушку! - завопил внук. - Ты чего ждёшь, чтобы Кощей за своим яйцом сюда явился и твою халупу по брёвнышкам разнёс? Если я ищу там, где клал - тебе это не доказательство?
Бабка всхлипнула и, не удержав в руках тарелку с блинами, хряпнула её об пол.
- Дед, отдай ты христа ради это проклятущее яйцо. Он молодой, может какой бонбой взорвёт его к чертям собачьим да цепочку какую с него сделает у кузнеца. Куда нам с тобой с Кощеем спорить.
Дед запыхтел и, ворча себе что-то под нос, вынул яйцо из ящика под столешницей.
- Забирай да уматывай от греха. Завтра приходи, картошку полоть пора.
Выйдя из дома, Иван осмотрелся и негромко свистнул. Среднего размера дракон, высунув морду из-за куста, шумно выдохнул, слегка опалив куст калины.
- Ты чего так долго, Ваньша?
- Да пока им объяснишь... Надо было в ласточкино гнездо класть, под стрехой бани - туда бы бабуля не забралась точно.
- Ага, потом ты баннику бы три века доказывал, что золотой хвост у ласточки - твоих рук дело. Чего ты им про крестраж-то наплёл?
- Сказал, что это Кощеева игольница.
- Ну да, почему нет... Ладно, у нас пять минут, пока Мерлин портал не закрыл. Полетели уже, пока не началось...