В мае 1763 года родился наполеоновский маршал, польский князь Юзеф Понятовский, племянник последнего короля Польши Станислава Августа Понятовского. После поражения Наполеона в «Битве народов» под Лейпцигом, князь Юзеф прикрывал отступление французской армии, был ранен и утонул в реке.
Понятовский был в свое время произведен Наполеоном в маршалы. А еще он был главнокомандующим польской армии и военным министр Герцогства Варшавского, основанного Наполеоном после Тильзитского мира 1807 года.
Бонапарт начал использовать польский вопрос в своих целях задолго до этого. Ещё после взятия в Суворовым Варшавы в 1794 году несколько тысяч польских дворян эмигрировали во Францию. Они участвовали в войнах в Италии, гибли во славу Наполеона в Египте, Германии, Австро-Венгрии и Испании.
Создание Герцогства Варшавского поляки восприняли как заслуженную плату за кровь, пролитую во имя амбиций корсиканца. Однако очень скоро они стали требовать восстановления Польши в границах до ее трех разделов. И не удивительно, что Герцогство Варшавское быстро превратилось в неразрешимую проблему в отношениях между Наполеоном и Александром I и в итоге стало одной из причин войны 1812 года.
И вот тут начинается самое интересное. Наполеон вовсе не хотел восстанавливать независимое Польское государство. Ему нужно было лишь польское пушечное мясо и очаг постоянной напряженности у границ России.
Бонапарт говорил: «Я весьма далек от того, чтобы стать Дон Кихотом Польши». Поэтому, когда Александр I предложил ему подписать конвенцию, по которой Франция официально обязывалась никогда не восстанавливать независимой Польши, корсиканец охотно на это пошел.
Королем герцогства был назначен вовсе не поляк, а союзник корсиканца – король Саксонии Фридрих Август I. А употребление слов Польша, польский в политическом смысле не допускалось. В новом государстве был введен Кодекс Наполеона, в связи с чем появилась эпиграмма: «Княжество Варшавское, король саксонский, армия польская, монета прусская, кодекс французский». Недаром Бонапарт называл Европу с ее путанной административно-территориальной иерархией крысиной норой.
А после разгрома Наполеона герцогство Варшавское превратилось в Царство Польское и вошло в состав Российской империи. И, на мой взгляд, это было большим геополитическим просчетом. Конечно, Александр I был по-своему прав: он коренным образом решил польский вопрос, который всегда приносил России много бед и тревог. Но это все-таки было сиюминутное решение, не рассчитанное на отдаленную перспективу. Было бы гораздо выгоднее иметь самостоятельное государство Польша под русским влиянием – как буфер между Россией и Пруссией. Впрочем, тогда Пруссия была слабым государством. А Отто фон Бисмарк родился всего за два с небольшим месяца до битвы при Ватерлоо.