Часть пятая
Где-то в глубине сознания рождалась мутная, неоперившаяся мысль.
Я включила яндекс-музыку.
— Враг мой, бойся, меня... — пели "Градусы".
А вот это правильно!
Наряжаться я не стала. Вот ещё, не тот повод. Косметикой и так редко пользуюсь. К тому же в Москве убийственно жарко. Джинсовые шорты, топ, кепка и солнечные очки — самое то для такого дня. А вот от духов не смогла отказаться. Ланкомовские ароматы — моя слабость.
Макс удивил меня. Я ожидала розу, но он протянул шарик. Большой голубой слонёнок качался на нитке, я чувствовала себя впавшец в детство.
— Макс, спасибо, конечно. Но... ты не обидишься, если я подарю его какому-нибудь малышу? Ему будет приятно стать владельцем Бимбо, а я не буду чувствовать себя неловко.
Макс внимательно посмотрел на меня. Я видела как завибрировала одна из белых нитей — разочарование. Но он всё же улыбнулся и развёл руками:
— Он твой. Тебе и выбор делать.
Я оглянулась: кого бы осчастливить? На глаза попался мальчик лет пяти, которого вела за руку пожилая женщина. Наверное, бабушка, предположила я. А может, он её вёл. Потому что на переходе мальчик потянул свою спутницу за подол юбки назад, когда она готовилась перейти дорогу на жёлтый.
А шагнула к нему и присела.
— Привет! Как тебя зовут?
Мальчишка молчал, зыркая серыми глазищами.
— Павлик, — ответила за него женщина.
— Какое замечательное имя! Павлик, а ты любишь слонят?
— Да, — соизволил открыть он рот.
— Тогда не согласишься ли ты стать хозяином этого замечательного слонёнка?
— А как же ты? — Павлик смотрел на меня во все глаза.
— Видишь ли, со мной ему скучно. Я ведь уже взрослая тётенька. Поэтому слоник попросил меня найти для него настоящего друга. Ну, что, согласен взять его?
— Можно? — Павлик посмотрел на бабушку.
— Можно, можно. Спасибо скажи девушке.
— Спасибо!
— Тебе спасибо! Будь слоненку хорошим другом.
Некоторое время мы с Максом смотрели, как уплывал между деревьев аллеи Бимбо, покачиваясь в такт движениям мальчика.
— А ты хорошо ладишь с детьми! — оказывается, у Макса появляется ямочка, когда он улыбается. — У тебя есть братья или сестры?
— Нет, я одна.
— Я тоже. Пошли? Скоро Парк Горького.
Мы шли, болтали ни о чём и обо всём. Об экзаменах. О том, куда поступили. О кошках, собаках, лошадях и белых и жёлтых карликах. С моим спутником невозможно было отмолчаться.
— Есть что-то, о чём ты не знаешь? — смеялась я.
— Есть, — он сделал покаянное дурашливое лицо. — Но на скажу что. Пусть это останется моим секретом.
— Ты говоришь на любые темы!
— Я просто боюсь потерять тебя, — и, увидев моё недоуменное лицо, поспешно добавил. — Я ищу то, что может объединить нас.
— Объединить?
— Ну, да. Ты хороша, я чертовски хорош! Хорошо на хорошо будет отлично!
— Да ты ещё и скромник!
— Да. И это тоже моё достоинство! — подмигнул он мне.
Да, Леська, если дальше так пойдёт, ты забудешь, что это сын Фадеева. Вспомни, зачем ты сейчас здесь. Надо найти уязвимое место. Чтобы потом ударить.
Внезапно мне стало не по себе. Что-то смутно вибрировало в воздухе, словно перед грозой. В воздухе стоял насыщенный аромат отчаяния и страха.
— Стой! — я остановила Макса, прижав в его плечу ладонь. — Стой! Чувствуешь?
Но он ничего не мог чувствовать.
Я огляделась: через перила Крымского моста, по которому мы шли, переваливался мужчина.
— Макс, отвлеки его. Быстро!
— Постараюсь. А ты вызовите полицию и скорую.
— Нет, я попробую сама. Могу не успеть.
— Не понял.
— Тебе и не надо понимать. Отвлеки.
— Ок.
Макс, насвистывая, двинулся вперёд. Проходя мимо мужчины, он притормозил:
— Привет! Ты не подскажешь, где находится "Музеон"?
— Что?
— "Музеон". Я не местный.
— Через мост перейдешь. Потом сдашь влево. Дальше сам увидишь.
— А может, проводишь? — Макс сделал движение навстречу ему.
— Стой на месте! — закричал самоубийца. — Не подходи!
— Хорошо, хорошо, — Макс поднял руки. — Я уважаю твой выбор. Можно ещё один вопрос.
— Спрашивай и вали отсюда!
— Ты написал завещание?
— Что?
— Ну, какой гроб тебе заказать. Ты ведь в воде разбухнешь, пока тебя достанут. Потом костюм надо купить. На тот свет в новом принято отправляться. Может, у тебя есть какие-то предпочтения по цвету, фасону?
— Ты что, парень?
— Я ничего, а вот у тебя ответственное событие. Не каждый день на свидание со смертью ходишь. У меня, кстати, друг нотариус. Могу проконсультироваться.
Пока Макс и мужчина разговаривали, я пробовала просканировать его чувства. И напоминала себе сапёра. Настолько всё в стоящем на мосту было перемешано: боль, обида, отчаяние, гнев. Немудрено, что он решился на отчаянный шаг.
Я потянула за нить отчаяния. Она была самой толстой, похожей на кабель мыши ноутбука. Нить поддавалась с трудом. Иногда казалось, что она намертво сидит. И всё же я тянула её, по сантиметру, рывками. Стараясь не оборвать и не поддаться самой отчаянию, когда нить отказывалась двигаться.
Бросать было нельзя. Наконец, показался конец нити. Вовремя, потому что Макс уже советовал самый надёжный способ самоубийства — ядро.
Заменить отчаяние мужчины я могла только радостью от сегодняшней встречи с Максом. Надеждой на то, что я откажусь от своих планов.
Постепенно я распутывала комок эмоций самоубийцы. Заменяла его чувства своими.
Макс продолжал разглагольствовать:
— И вообще ты выбрал самый лучший день для ухода: солнце светит, птицы поют, в небе пролетают самолёты...
Договорить он не успел. Мужчина перелез снова на мост, подошёл к Максу, хлопнул его по плечу:
— Спасибо, парень! Помог. Правда.
— Вот и отлично. Слушай, а чего ты того решил, — и кивнул в сторону Москвы-реки.
— Да навалилось всё. С работы уволили, жена пилит, дармоедом называет. Да я работу-то ищу. Только безрезультатно.
— А работаешь кем?
— Сисадмин.
— Слушай, работу не обещаю, но адресок черкну. Там со вчерашнего дня вакансия. Пройдёшь собеседование — работа твоя.
— Ещё раз спасибо. Там не твоя девушка стоит. Бледная как смерть. Испугал я её. Вы уж того... извиняйте.
Он положил записку Макса в нагрудный карман и пошёл прочь.
— Леська, что с тобой? Испугалась?
— Немного.
— Надо было всё же скорую и полицию вызвать.
— Не надо. Ему на первое время хватит.
— Ты о чём?
— Не обращай внимания. Пошли? Очень отдохнуть хочется.
Макс взял меня за руку, и я не отдернула её. Мы шли молча. О чем думал он, я не знала. Но перед глазами всё ещё стоял клубок человеческой боли того, кто только что стоял на парапете и готов был сделать непоправимый шаг вперёд.
Вот значит какой коктейль пьёт смерть.
В небе таком синем, будто перевернутое море, плыли белые парусники облаков. Стайками пролетели стрижи. И странно было, что в такой день где-то смерть собирает свою дань.
В парке мы плюхнулись на надувной матрас. И снова смотрели в небо. Смерть, с которой мы столкнулись, уходила в небытие. Мимо на велосипедах проехали мужчина и девочка. Она, видимо, недавно научилась ездить, потому что руль вихлялся, равновесие давалось ей с трудом.
Мы провидили их глазами.
— Знаешь, Леська, мы с отцом часто бывали здесь раньше. Меня он тоже учил езде на велосипеде.
Я скатилась к краю матраса, нащупала травинку и, сорвав её, закусила.
— А ещё я любил мороженое. Сейчас равнодушен к нему. А раньше... Мы с папой устраивали соревнования: кто быстрее съест своё. Иногда с нами выбиралась и мама, хотя она предпочитает театры и размеренный отдых.
Ну, вот кто его тянет за язык? Нормально же общались! Я мрачнела всё больше.
— Родители у меня классные. Только смешные. Распланировали мою жизнь. Во сколько женюсь. Сколько внуков будет. А ты как со своими? Ладишь?
— Лажу.
— Расскажи, кого ты больше любила в детстве.
— Папу, — я даже не задумалась.
— А сейчас?
— А сейчас он уже не с нами, — резко оборвала я и встала с матраса. — Пора мне.
— Лесенок, не сердись. Я же не знал.
Лесенок?! Как смеет он называть меня так, как называл отец?! Его родители ждут, получается, от жизни плюшки и даже не думают о том, чья жизнь оборвалась по вине Фадеева-старшего, так любящего сына! Но мой отец тоже любил меня! Тоже! И имел такое же право на жизнь и счастье, как и отец Макса. Такое же!
— Скажи, Макс, если бы твоего отца убили и ты бы знал кто, что бы бы сделал?
— Убил. Точнее, засудил бы. Убийца должен сидеть в тюрьме.
— Спасибо. Не провожай меня. Я хочу побыть одна.
Одна. И хорошо подумать. Потому что убийцы и воры должны сидеть в тюрьме. По нашему гуманному законодательству. А вот раньше действовал закон талиона.
#текстомания_сюжет
Предыдущую главу можно прочитать по ссылке https://vk.com/wall678947125_3633
Или здесь
https://dzen.ru/a/ZDhdyovHRBu5z-gq
Буду рада вашим лайкам и комментариям) Так как я пробую себя в творчестве, мне хотелось бы знать, что у меня получается и над чем нужно поработать)