Часть 22
Начало здесь
Сидя в машине, Марина грустно смотрела в окно. Разговаривать не хотелось, такого позора она никак не ожидала.
— Ну что ты так расстроилась? — спросил Сергей. — Тоже мне горе.
— Ты не понимаешь…
— Чего я не понимаю? Ну пролетели с выставкой, ну и фиг с ней. А деньги нам не вернут?
— Нет.
— Ничего себе устроились, — буркнул Сергей. — Собака, значит, в выставке не участвовала, а денежки они себе загребли. Нормальный бизнес… Ты как хочешь, но я больше на выставки ни ногой. Зачем они, вообще, нужны? Ты видела, что там творится? Заняться, что ли, больше нечем?
— Но я Любе обещала…
— Обещала она… Ну и что? Почему какая-то Люба должна нам указывать, куда ходить и что делать? Разве Сема ни наша собака?
Марина промолчала. Хороший вопрос. И что же ему ответить? Она не говорила Сергею, что подписала с Любой договор совладения. Зачем грузить мужа такими нюансами, тем более неизвестно, как бы он на это отреагировал, а Сема ей нужен. И она об этом умолчала, нет, не соврала, не обманула, а просто не сказала. Это же разные вещи?!
Молчание жены Сергей воспринял как согласие и сосредоточился на дороге.
Марина задумалась. Мда, с выставкой не повезло. Как она мечтала о триумфе своего Семочки, о его победе, но не судьба. Денег, конечно, жалко, но это не главное. Конечно, обидно, но Марину больше беспокоил Сема. Бедный мальчик, как он напуган, какой для него это стресс… Забрался в багажник и спит. Малыш так устал, как будто пробежал сто километров, а ведь они еще даже до ринга не дошли. А может, Сергей прав, и нафиг эти выставки, зачем травмировать собаку? Лично ей выставки не нужны, Сему она любит и без медалей.
От этой мысли стало немного легче, но ненадолго. А что скажет Люба? Она же той обещала, что будет выставлять Сему, и это, кстати, прописано в договоре совладения, как и алиментный щенок. Блин… щенок… Марине стало не по себе. А что в договоре еще написано? Марина не помнила, ведь она тогда была так счастлива, что можно оставить Сему себе, что и договор-то толком не прочитала. Пробежала бегло глазами и поставила подпись. Да и что там такого могло быть? Это ж собака, а не квартира.
Но что бы там не было, Марина не сомневалась, что с Любой ей удастся договориться. Люба прекрасный человек и благополучие щенка для нее самое главное, она же сама сказала, что собака важнее любых выставок.
Настроение немного улучшилось. Обернувшись, Марина провела рукой по голове задремавшего волкодава. Сема испуганно вздрогнул и посмотрел на нее. Во взгляде плеснулся страх.
«Господи, как он напуган…»
— Все будет хорошо, Семочка, мы едем домой, а с Любой я как-нибудь договорюсь, — ласково сказала Марина.
Вечером позвонила Люба и сообщила, что завтра планирует к ним заехать. Голос звучал устало и довольно сухо, у Марины почему-то ёкнуло сердце.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Да нет, — ответила та, — просто хочу с тобой поговорить.
— А… — начала было Марина, но Люба перебила:
— Давай все завтра, я так устала, что язык еле ворочается, — сказала она и отключилась.
Марина несколько секунд смотрела на темнеющий экран телефона. Когда он окончательно почернел, рассеянно отложила смартфон в сторону.
«Мда, судя по всему, разговор будет не очень приятный, — подумала она. — а вдруг Люба хочет забрать собаку? Она это может или нет? Нужно почитать договор, куда я его положила?»
Обычно важные документы Марина складывала в специальную папку, но в ней договора не было. Где же он, куда она могла его положить? В тот день она торопилась назад к Любе, возится с папками было некогда. Забежав в комнату, она бросила договор на стол. Но когда Люба ушла вернулась ли она, чтобы убрать договор? Марина не помнила. А, может, Сергей положил его в стол? Марина начала судорожно выдвигать ящики и перерывать содержимое — договора не было.
«Куда ж я его дела? — пыталась она вспомнитьи вдруг обомлела: — Гоша…»
Сей любознательный и неутомимый член семьи питал особую слабость к канцелярским товарам и особенно жаловал бумажную продукцию. Блокнотики, календарики и просто листы бумаги лишали его последнего разума. Он не мог равнодушно пролететь мимо. Стянув что-нибудь шуршащее, Гоша прятался в уголке и наслаждался волшебными звуками, отрывая клочки или узкие полоски. Когда бумажка кончалась, Гоша заботливо прятал полученный серпантин, засовывая в щели и любые другие отверстия. Раз в неделю Марина делала обход и очищала его нычки, выкидывая найденные обрывки в мусор.
— Ну зачем же ты так, — смеялся Сергей, — Гоша старается, не щадя себя утепляет дом, а ты не ценишь.
От предположения, что Гоша стащил важный документ, Марине стало нехорошо. Если она в тот день оставила договор на столе, если неплотно закрыла дверь, если Гоша был в доме, то…
— Нет-нет, не может быть…
Без особой надежды на успех Марина кинулась проверять Гошины тайники, но они были почти пусты. Три дня назад она как раз убиралась и вычистила их, отправив содержимое в мусорное ведро. Скорее всего договор пропал. Он съеден, пущен на серпантин, безжалостно уничтожен. Ну что же, второй экземпляр есть у Любы, лучше бы Гоша съел и его.
Представив, как засланный шпион Гоша пробирается к Любе в дом и рвет все бумажки, Марина не удержалась и хихикнула. Может, она себя зря накручивает и в предстоящем визите ничего страшного нет?
— Это тебя мучает совесть, — вполне резонно заявил Сергей. — Ты же сама говорила, что Люба советовала социализировать Сему и возить в город, а ты этого не делала.
— А как я повезу его в город? — взъерепенилась Марина. — Ты на работе, я без машины. На автобусе, что ли везти?
— А это идея, — усмехнулся он, — даже в город ехать не надо. Прокати своего Сему на семьдесят шестом пару кругов, делов-то.
— Да ему все лапы отдавят.
— Зато социализируют.
К приезду заводчицы Марина испекла пирог и распечатала пачку настоящего цейлонского чая, которым ее угостила подруга, приехавшая из Шри-Ланки. Чай был невероятно ароматным и вкусным, и Марина берегла его для особого случая, но вот он настал.
Сколько она себя не успокаивала, не уговаривала, но избавится от плохого предчувствия не смогла. И вот время визита приближает, и она в полной боевой готовности — пирог с малиной на столе, и волшебный чай только и ждет, когда же его заварят.
Продолжение следует
