Заход в Сидней. Подготовка к регате.
Начало здесь
На мостик частенько, почти каждый день на моей утренней вахте заглядывал руководитель судовых работ главный боцман Леонид Ковтун – попить кофейку с печеньками, потравить байки, покрасоваться на мостике. У него на палубе каждый день было человек 7 – 9 курсантов, остававшихся от вахтенной смены, и они-то и изображали собой рабочую группу. Я как-то в середине рейса Лёне и говорю: не успеешь подготовить, покрасить корабль к торжественному заходу в порт, в котором будет много парусников. Проси у администрации судна побольше курсантов. На что, «нелюбящий» поговорить и никого не слушающий капитан 2 ранга в запасе, с важным видом изображающий из себя главного боцмана, наговорил целую кучу банальностей, из которой я понял только одно, что не моего ума это дело и что он все успеет и сделает в лучшем виде.
И вот наступил ясный воскресный день 11 января. КМ Кислов решил прогуляться по верхней палубе, заодно и осмотреть подготовку корабельных рубок, деревянной верхней палубы и всего палубного оборудования: клюзов, швартовых битенгов и кнехтов швартовного устройства, шпиля, брашпиля… ну и всего остального. И то, что он увидел привело его в неописуемый «восторг» до того, что он, схватившись за голову, построил всех старпомов с малярными кисточками и объявил главному боцману строгий выговор с занесением.
В 13 часов пополудни сыграли аврал по покраске судна. Такого за четверть века морской службы я не видал даже в военно-морском флоте! Вся верхняя палуба была разбита на зоны ответственности. Носовая с фоковой рубкой – старший помощник капитана по воспитательной работе А.А.Александров, средняя с гротовой рубкой – старший штурман С.М.Симонов, кормовая, с рубкой бизани - старпом В.В.Плохих. Все учебные занятия были отменены, 60 курсантов построены на палубе и расписаны по старпомам! На каждый участок выделили по матросу в помощь руководителям, которые последний раз держали в руках кисточки несколько десятилетий назад, будучи такими же практикантами во время учебы. На моей грот-мачте мне досталась короткая спичка и я пошел работать на мачту, а руководить курсантами досталось молодому матросу Валерику, который пошел на паруснике в первый рейс.
Это главный боцман, получающий жалование больше капитана (1,5 ставки), не желающий никого слушать, довел судно до такого состояния. Но как оказалось в процессе авральных работ, красить было еще рано. Вверху еще обивали ржавчину с рубок, еще обивать и обивать, грунтовать и грунтовать, и окалина летела в свежеокрашенные ватервейсы… В общем какой-то неописуемый бедлам был организован за два матросских оклада главным боцманом. К ужину покрасочные безобразия закончились и капитан Кислов, видимо напрочь забывший правила покраски судов, объявил отбой, чтобы сыграть очередной парусный аврал!
15 января в 13.00 легли в дрейф для покраски корпуса. Механики перекатали воду в балластную цистерну правого борта, закренив корабль и оголив левый борт на метр ниже ватерлинии. За борт «полетели» шесть беседок и очередной покрасочный «цирк» начался. Закончили к ужину, в 19.57 сыграли парусный аврал: «Прямые паруса укататать по штормовому. И похоже, на долго! На следующий день вошли в 50-ти мильную зону Австралии. И в после обеда легли в дрейф, красить правый борт, правильнее было бы сказать – мазать краской, потому как красить по ржавчине и по морской соли я не позволял себе даже в ВМФ! Провозились аж до девяти вечера и подняв беседки, пошли в порт Сидней.
Вечером на нашей вахте вышла на связь «Паллада», старший помощник по учебной работе Н.А. Медведев вызывал – вызывал, но нас не слышит на обоих УКВ радиостанциях? Вот еще один привет с сюрпризом – теперь уже от радистов!? Встали на якорь – ждем утра.
Утром 17 января вошли в территориальные воды Австралии. Как только расцвело, посмотрели на вчерашнюю покраску и прослезились. Все наши трехдневные покрасочные труды пошли прахом – все окрашенные поверхности пошли серыми, бурыми и всеми оттенками этих цветов пятнами!? Как потом оказалось, это наши снабженцы из судоходной компании оплатили поставщику за зимнюю морозостойкую краску, а те поставили на борт перед отходом летнюю? Разницу в стоимости кто-то видимо поделил между собой?
Но деваться было некуда, ни времени, ни краски уже не было и в 09.05 на борт прибыл лоцман, а в 09.15 – парусный аврал: «Косые паруса поднимать!» Переменными курсами, под проводкой лоцмана следуем в кильватере за «Палладой» в бухту Порт-Джексон к причалу № 13 правым бортом. На руле старший матрос-рулевой Л.Е.Сегаль Еще один подарочек: причал № 13! К морским приметам: у поляков на судах нет помещений с номером 13! За рейс прошли 5 421 морскую милю – в среднем по 180,7 миль/сутки.
В 11.45 ошвартовались к вышепоименованному причалу в бухте Дарлинг-Харбор правым бортом, подали парадный трап и долго ждали властей для оформления прихода. Зато санитарные власти поднялись на борт сразу же, как только подали трап – искать насекомых и тараканов. В 13.20 все же оформили приход, врачи не нашли ни одной козявки и все власти убыли с борта. Палубную команду тут же собрал старпом и объявил, что работаем по мачтам вместе с курсантами – сутки через двое. Но какая сегодня дежурная мачта он пока не знает, курсанты еще решают!? Как станет известно, он нам сообщит, а пока схода нет – всем работать! И это после тяжелейшего тридцати суточного рейса со всеми этими поломками, непрерывными авралами… Долго искали работу, потом все-таки решили убрать весь заляпанный краской плотик на место. И на глазах изумленных австралийцев, уже вовсю разгуливающих по верхней палубе, настроив грузовую стрелу, переместили это нелепое сооружение на носовую рубку.
Еще старпом объявил, что через девять дней идем в гонку, поэтому за день до старта, боцмана мачт докладывают письменно о готовности мачт. А как и когда они будут их готовить, это никого не волнует и тут я вспомнил слова своего командира подводной лодки: «Горячку пороть не будем, но чтоб к утру все было сделано!» Сколько я ни пытался выяснить, какая сегодня мачта дежурная. Мне так и не удалось разведать сие секретное решение, поэтому часов в 16, переодевшись в цивильный костюм, пошел на «свою» «Палладу», где меня тут же выловил капитан Зорченко Николай Кузьмич и пригласил к себе в каюту. Пили кофе с печенюшками со старшим матросом-подшкипером. На Палладе больше всех командование ценило каждого парусного матроса, и как говаривал первый капитан Арсентьев Ю.А.: «У меня любой матрос может работать боцманом на любом судне!»
Потом зашел Медведев Николай Алексеевич, обрадовался, обнялись. Все-таки немало тысяч миль «пахали» вместе все моря и океаны планеты. Потом появилась и Девятова Елена – старший помощник капитана по связям с общественностью. И начала обсуждения всех и вся, не обращая внимания на гостя. Насмотревшись на нее, наслушавшись сплетен, я часов в 17, галантно раскланявшись спустился в матросский отсек отдышаться, где меня тепло и радостно встретили все, с кем работал и не работал тоже. Моряки рассказали мне, что Девятова действительно создала не совсем здоровую, мягко говоря, атмосферу в экипаже.
Договорившись вечерков собраться где-нибудь посидеть, а поговорить было о чем, я пошел к себе на «Надежду» занять деньжат у кого-нибудь, так как нам объявили, что валюту местного пошива выдадут только после приезда А.А.Дмитриева– президента судоходной компании, то есть через 3 – 4 дня!? Заняв 100 долларов США у второго механика Паши Смирницкого, я пошел на «Палладу», но оказалось, что мой лучший друг парусный мастер Саша Дерябин собирается с капитаном провожать гостей, которые шли с ними с Мельбурна. Ну что ж, не последний день стоим, еще пообщаемся.
На следующий день позвонил с «Паллады» с городского австралийского телефона землякам Явцевым. Николай и Лилия очень обрадовались, сказали, что наш общий друг художник Евгений Димура написал им письмо, что они его на днях получили и очень ждали моего звонка. Договорились, что завтра встретимся у меня на «Надежде». Очень интересная деталь: городские телефоны поставили на все прибывшие суда, но на Палладе он висел у трапа и любой желающий мог позвонить в любой город Австралии своим друзьям – знакомым, а на «Надежде» он находился в каюте капитана? А кому надо позвонить, сказал Кислов, пожалуйста – к телефону-автомату (40 центов за минуту)?
На другой день приехали мои земляки супруги Явцевы, которые после грустных 90-х, какими-то судьбами оказались на ПМЖ в Сиднее. Показал им судно, на мачты не ходили, все-таки люди пожилые и потом поехали к ним домой в гости. Чудесные русские люди, тоскующие по оставленной Родине, мечтающие когда-нибудь вернуться. Домашний русский обед, приготовленный с любовью к дорогому гостю, превзошел все ожидания, особенно после месячного кушания судовой пищи.
Ваш яхтенный капитан Леонид Сегаль. Благодарю за подписку. Здесь будет много парусных интересных историй.
Продолжение здесь.