Самуил Яковлевич был точен. Ровно на десятый день он появился в моем закутке и принес готовый паспорт. Выданный Льву Вячеславовичу Абалкину, уроженцу села Тарайка Корсаковского округа Сахалинского отдела, 1904 года рождения. Национальность — русский, место жительства — поселок Магадан, социальное полоение — служащий, военнообязанный. Холост. Детей, соответственно, нет.
Врачи, наверное, уже мечтали о возможности, наконец-то, избавиться от меня! Поскольку в тот же день мой лечащий врач, тот самый Михаил Степанович (а фамилию я так и не узнал), сделав последний осмотр, сказал, что меня можно выписывать. Мне принесли мою многострадальную горнолыжку и унты. Я собрал вещи. Пошел на выход. Идя через что-то вроде приемного покоя, был остановлен строгой медсестрой, которой понадобились мои фамилия, имя и отчество для записи в журнал. Вот интересно: сколько я лежал, никого ничто не интересовало… а тут, на тебе!.. Ну ладно, назвался прошлыми именем и фамилией. Вернее, будущими, а не прошлыми. С этими путешествиями во времени не разберешься, где что!..
Выйти на свежий морозный воздух было, конечно, приятно, но я забыл спросить, как добраться до Управления НКВД. Придется спрашивать у прохожих. Интересно, кто мне первым встретится? В памяти вертелось дурацкое «гадание»: «Если казак, то к войне, если девица, то к свадьбе…». А если казачка? Или бабка? Однако первой на улице встретилась девушка в форме. Вот и подумай, к чему…
— Простите, — осведомился я, — а как можно пройти к зданию Управления НКВД?
— А вы идите прямо вниз по улице товарища Берзина, потом выйдете на улицу товарища Дзержинского, там увидите лагерные постройки и котельную, повернете налево — двухэтажный деревянный дом.
— Спасибо.
По пути я старался особо не глазеть по сторонам. Но не смог отказать себе в удовольствии осмотреть двухэтажный «дом Берзина» и сделать крюк до входа в знаменитый магаданский городской парк. (Вернее, сохраненный в городе кусочек леса).
Высокое, хоть и только лишь двухэтажное, деревянное нештукатуреное здание барачного типа. На «ресепшене» скучал чекист в форме. Дежурный.
— К товарищу Филиппову? А вы, собственно, кто, товарищ? — с подозрением в каждом слове спросил он.
— Из больницы. Доложите, пожалуйста, Ивану Гавриловичу, он меня ждет.
— Из какой больницы? Психиатрической, что ли? — (Бурча и нескрываемо сомневаясь, дежурный все-таки поднял трубку). — Товарищ капитан госбезопасности, дежурный говорит. К вам здесь товарищ, фамилию не называет, говорит, что из больницы, и вы его жде… — (Он умолк на полуслове и даже подтянулся, будто хотел принять стойку «смирно»). — Так точно! Есть! Ващенко! — (Из комнаты рядом с дежуркой появился еще один «форменный». На этот раз, видимо, — конвойный). — Проводи товарища к начальнику управления.
— Есть. Пройдемте. — (Это уже Ващенко мне).
Мы прошли по коридору и поднялись на второй этаж.
Иван Гаврилович, встав из-за стола, пожал мне руку. Заодно, видимо, решил размять затекшие от сидячей работы плечи.
— Садитесь. — Он указал на стул. Затем вернулся за стол и стал вытаскивать новые свертки и пакеты. — Смотрите, вот этот пакет вы должны будете передать в канцелярию НКВД на Лубянке. Здесь документы, ради которых якобы вы едете в Москву. Содержание документов вам знать не обязательно, не спросят. Но зато вы можете посетить Лубянку несколько раз, потому что могут быть ответы.
Я кивнул.
Филиппов выложил на стол еще один сверток:
— Здесь — одиннадцать тысяч рублей. Эдуард Петрович сказал, что это вам — резерв на всякий случай. Если не потратите, то передадите по назначению, адрес там написан. Вот ваше удостоверение сотрудника УНКВД по Дальстрою. — Он показал он мне «корочку». — Сейчас пройдете к фотографу, конвойный вас проводит, сделаете фото для удостоверения. Завтра заберете и удостоверение, и командировочное предписание. А также — деньги проездные, на проживание и жалование за месяц.
— К чему такой аванс? У меня ведь и так достаточно денег от товарища Берзина.
— Деньги лишними не бывают!.. Дальше. Сейчас вы пойдете в гостиницу, она здесь рядом, на Колымском шоссе. Одноэтажный дом буквой «П». Номера там есть, так что заселитесь на пару дней. Завтра, когда зайдете за документами, я вам сообщу, когда вы вылетаете. Полетите до Хабаровска вместе с почтой. Там вы тоже можете заселиться в гостиницу, экипаж самолета вам покажет, где. Поживете, пока возьмете билет на поезд до Москвы. Вот как-то так… остальное — уже в ваших руках.
— Ясно. У меня просьба. — Я показал на свою одежду. — Нельзя ли мне предоставить форменную одежду, а то в моей горнолыжке в Москве я, боюсь, буду смотреться нехорошо.
— В чем будете смотреться нехорошо? — удивился Иван Гаврилович.
— Ну, костюм рабочий, вроде ватника, только со штанами такими же. — (Расстегнув куртку я продемонстрировал «подтяжки», державшие теплые штаны горнолыжного костюма).
— Удобная форма, — заметил Филиппов. — Надо бы для наших зеков такие пошить. Но вы правы, Сергей… вернее, простите, Лев, — усмехнулся чекист. — Выглядит ваша одежда не по-столичному. Я отдам распоряжение.
— Спасибо. И еще один момент. Есть ли здесь какая-нибудь столовая? Раньше я находился на больничном коште, а теперь придется добывать еду самому.
— Да, конечно, из гостиницы пойдете по Колымскому шоссе к реке, и на перекрестке с Пролетарской будет двухэтажное здание фабрики-кухни. Там можете столоваться.
Часть первая. Хозяин Колымы. Подглавка 15
Высказать свое "фи" или "вау" вы можете на главной странице книги, там же есть ссылка на полную версию книги.